Птицы (СИ) - Торин Владимир

— Убийца! У него револьвер!

— Сейчас проверим, что это за убийца, — решительно сказал мистер Перкинс, снял с вешалки служебную шинель, надел ее и, взяв фонарь, двинулся к двери. Перед тем, как покинуть «Фонарь констебля», он отцепил от пояса полицейскую дубинку.

— Нет, сэр! Не ходите! Не ходите, прошу вас!

Но констебль не стал его слушать.

— Запри за мной, — сказал он, открыл дверь и вышел под снег.

Финч задвинул засов и замер на пороге. Он остался в «Фонаре констебля» один, преисполненный страха и беспокойства…

…За окном выл ветер.

Финч сидел в кресле констебля Перкинса и глядел в перископ, уже почти сросшись с его окуляром. Как и сказал полицейский, снаружи ничего, кроме падающего снега, видно не было.

— Ну… — бормотал Финч и крутил трубу, поворачивая ее за ручки. — Где же вы? Где же вы? Зачем вы туда пошли?

Мальчик очень переживал за констебля. Мистер Перкинс оказался хорошим — он поверил ему и захотел помочь, но при этом повел себя очень глупо — Финч же сказал ему, что у убийцы револьвер! А он не взял с собой ничего, кроме дубинки и фонаря. И вот, если верить часам над столом мистера Додджа, его нет уже около двадцати минут. Вдруг констебль уже мертв, и его тело заметает снег где-то на пустыре…

Глядя в перископ, Финч понял, что гирлянда фонарей на проволоке не случайно там висит — это были ориентиры, видимые в темноте. На некотором отдалении справа проглядывало дрожащее рыжее пятно — в станционном домике мистера Перри горел свет. А если повернуть трубу кругом, то в поле зрения попадал фонарь над входом в дом № 17. Но не эти фонари искал мальчик — где же фонарь мистера Перкинса?

Финч все всматривался в перископ, крутил туда-обратно трубу, и вдруг в какой-то момент увидел что-то у путей. Что-то стремительно промелькнуло. Какая-то большая тень. Она будто с чем-то столкнулась, подернулась, покачнулась и исчезла.

«Что это было?!»

У Финча кровь застыла в жилах. Он сжал ручки перископа до хруста в костяшках и с силой вдавил лицо в окуляр, в попытке отыскать тень на пустыре, но так ничего, кроме вездесущего снега, не увидел.

«Мне же не могло примерещиться! Там точно что-то было и…»

И тут Финч различил фигуру. Темный силуэт стоял возле путей. Покачнувшись, он небыстро двинулся к «Фонарю констебля».

Мальчик изо всех сил пытался разобрать, кто же это. Идущий к полицейскому посту человек не походил на мистера Перкинса — длинный, худой, он будто был выше и двигался крадущейся походкой. К тому же у констебля ведь был фонарь!

«Это он?! — пронеслось в голове. — Убийца Кэрри избавился от мистера Перкинса и теперь идет за мной?!»

Фигура все приближалась, но снег укутывал ее, словно плащом, да и свет фонарей на проволоке до нее не доставал — ни лица, ни костюма было не разобрать.

Человек на пустыре подошел к «Фонарю констебля» слишком близко и исчез из поля обзора перископа. Это было еще страшнее — не видеть его, не знать, где он…

Ожидание… мучительное тревожное ожидание овладело Финчем.

В дверь стукнули, и мальчик от неожиданности даже подпрыгнул на стуле.

— Финч! — раздалось с улицы. — Открывай! Это я!

Голос, вроде бы, принадлежал констеблю Перкинсу, но Финчу почему-то почудилось, что с ним что-то не так. Мальчик осторожно спустился по лесенке и на цыпочках подошел к двери.

— Это вы, сэр? — неуверенно спросил он.

— Ну да! — прозвучал с улицы обычный, ничем не примечательный голос мистера Перкинса. — Открывай!

Финч вздохнул с облегчением и, отодвинув засов, толкнул дверь. Констебль вошел внутрь. Его шлем и тяжелая темно-синяя шинель были все в снегу, а лицо раскраснелось от холода. В руке он держал погасший фонарь.

— Сэр, вы в порядке? — взволнованно спросил Финч.

— Как видишь.

Заперев дверь, констебль отряхнул с себя снег и, сняв шинель, повесил ее на вешалку. После чего дрожащими задубевшими пальцами расстегнул ремешок под подбородком и повесил шлем на крючок.

— Вы видели его? — нетерпеливо спросил Финч.

— Я никого не нашел, — сказал мистер Перкинс. — Обошел едва ли не весь пустырь, но там никого нет.

— Он там был! — возмущенно воскликнул Финч. — Он гнался за мной через весь Горри. Он меня чуть не убил!

Констебль кивнул. Его взгляд был предельно серьезен.

— Я тебе верю.

— Правда?

— Конечно. Если уж ты прибежал к «Фонарю констебля» и стал колотить в дверь, то на это, без сомнения, должны были быть веские причины. Насколько я знаю, дети не слишком-то любят полицейских.

— Ну… э-э-э… нет, сэр… на самом деле дети очень любят полицейских…

Мистер Перкинс усмехнулся и, подойдя к столу мистера Додджа, сел в кресло. Раскрыв блокнот, он взял карандаш и указал им Финчу на стул для посетителей.

— Мне нужно, — сказал констебль, — чтобы ты все как можно подробнее мне рассказал. Кто именно за тобой гнался?

Финч удивился — он ведь уже сотню раз сказал!

— Ну убийца же!

— Это я понял. Как он выглядел?

Финч на мгновение смутился. Он не хотел рассказывать констеблю о не-птицах: чего доброго, тот посчитает его вруном или психом. Да и как о таком расскажешь? Именно об этом говорила мадам Клара: «Тебе попросту не поверят».

Финч сел на стул и попытался описать Кэрри:

— На нем было белое пальто. А еще перчатки, шарф и цилиндр. И все тоже было белое.

— Цилиндр? — удивился констебль. — И все белое? Очень странно для убийцы. Ты разглядел его лицо? Может, что-то особо запомнилось.

— Э-э-э… да, сэр, — Финч закусил губу. — У него была какая-то… лихорадка. Из-за нее у него нос распух. И еще он был очень бледный.

— Лихорадка, — записал мистер Перкинс. — Распухший нос. Бледный. — Констебль поднял взгляд. — Расскажи, почему он вообще за тобой гнался? Во что ты влез, Финч?

— Я не знаю, сэр! — воскликнул мальчик и, увидев сомнение на лице констебля, тут же поспешно добавил: — Честно! Почему-то этот тип хотел меня убить! У него был револьвер. Вы записали про револьвер?

— Записал. При каких обстоятельствах он на тебя напал?

Финч мысленно снова вернулся туда, где все произошло. На пустую заснеженную улицу за миг до того, как мистер Брэй сообщил, что на дороге кто-то стоит.

— Меня везли в приют, — сказал он. — Мы уже почти покинули Горри, когда он появился. Стоял на мостовой, дожидался нас, а потом выстрелил. В колесо, сэр. И мы врезались в афишную тумбу.

— Что? — Констебль пронзил мальчика неожиданно резким взглядом. Он выглядел обеспокоенным. — Когда это было?

— Недавно. Перед тем, как я сюда прибежал.

— Кто ехал с тобой в экипаже? Они пострадали во время столкновения? Им нужна помощь?

Финч поджал губы. Он не хотел, чтобы людям из бордового «троффа» оказывали помощь, искренне считая, что им досталось поделом.

— Там были два… гм… джентльмена, мистер Торкин и мистер Брэй. И мадам Гриппен. Они клерки из приюта «Грауэнс».

Не раздумывая, констебль взялся за небольшую механическую коробку телеграфного ключа, из которой торчали проволочные провода, уходя, куда-то вниз, под стол. Он переключил рычажок и начал что-то отстукивать.

— Что вы делаете, сэр?

— Передаю на пост. В участок на Грэйсби. Сообщение о потерпевших и об убийце, появившемся в Горри.

Финч вспомнил сержанта Тамзи, но как он ни пытался представить себе, чтобы тот изловчился и поймал Кэрри, ему это не удалось. В его воображении сержант был намертво приклеен к стулу и стойке клеем. Куда ему тягаться с неостановимым охотником не-птицей.

Мистер Перкинс наконец закончил отстукивать и встал из-за стола. Подойдя к мальчику, он пристально оглядел его.

— Нужно обработать твой ушиб.

Констебль что-то достал из ящичка с лекарствами. Откупорил стеклянный темно-коричневый флакон.

— Что это? — спросил Финч.

— Свинцовый раствор.

Обмакнув вату в раствор, констебль приложил ее к ссадине на лбу мальчика.

— Так, — сказал мистер Перкинс. — А теперь расскажи мне все по порядку. Как ты оказался в экипаже клерков из приюта.