Тшай планета приключений. - Джек Вэнс

Рейт приподнялся, сел. Ему не раз приходилось переживать ужас, горе, разочарование — но эти провалы перемежались не менее впечатляющими вспышками торжества и надежды, даже редкими судорожными моментами радости. Пусть смерть настигнет его завтра — или через двенадцать дней, после «двенадцати прикосновений» — он уже прожил чудесную жизнь. К чему бояться испытаний судьбы? Хельссе предсказал, что Рейту предстоит покинуть Катт. Значит, Хельссе видел будущее — или внутренние побуждения Рейта — лучше самого Рейта.

Завтракая с Тразом и Аначо, Рейт рассказал им о приключениях предыдущего вечера. У Аначо стечение обстоятельств вызвало тревогу и недовольство: «Катт — сумасшедшее общество, сдерживаемое этикетом, как тухлое яйцо скорлупой. Каковы бы ни были твои цели — а мне иногда кажется, что из всех безумцев ты самый необузданный — в Катте тебе их достигнуть не удастся».

«Согласен».

«В таком случае — что дальше?» — спросил Траз.

«Мой план опасен — и к тому же, скорее всего, обречен на провал. Тем не менее, другого выбора нет. Я намерен потребовать у Сизанте денег, деньги эти мы разделим. Потом, по всей видимости, каждому лучше всего пойти своим путем. Траз — ты можешь, например, вернуться в Уайнесс, и устроиться там не хуже, чем где бы то ни было. Может быть, Аначо тоже предпочтет Облачные острова. Ни одному из вас не выгодно сопровождать меня. Более того, я гарантирую обратное».

Аначо смотрел в окно, выходившее на площадь: «До сих пор тебе удавалось выжить, хотя бы и ценой немалого риска. Признаюсь, мне любопытно было бы узнать, чего ты сумеешь добиться. С твоего разрешения, я присоединюсь к твоей экспедиции — подозреваю, что это не столь отчаянная затея, как может показаться, исходя из твоих слов».

«Я собираюсь конфисковать звездолет ванхов в Ао Хайдисе или на другом космодроме — там, где это будет легче всего сделать».

Аначо схватился за голову: «Я так и думал!» Он принялся перечислять десятки убедительных доводов, демонстрирующих несостоятельность плана. Рейт не возражал: «Ты совершенно прав — я кончу свои дни в темнице ванхов или в утробе ночегонча. И все же я обязан попытаться. Настоятельно рекомендую и тебе, и Тразу отправиться на Облачные острова и жить в свое удовольствие».

«А! — крякнул Аначо. — Если тебе так по душе подвижничество, почему бы не поставить перед собой более осуществимую цель — например, поголовного истребления пнуме или обучения часчей песням и пляскам кочевников?»

«У меня другие намерения».

«Да-да, знаем, слышали — вернуться в далекий мир людей. Тебе стоило бы помочь только для того, чтобы продемонстрировать идиотизм самой идеи!»

«А мне, — сказал Траз, — было бы любопытно взглянуть, как живут на планете людей. Я-то знаю, что она есть, потому что видел, как падал и где разбился космический бот Адама Рейта».

Аначо внимательно посмотрел на юношу, подняв брови: «Ты никогда не упоминал об этом раньше».

«Ты никогда не спрашивал об этом раньше».

«Как такая нелепость могла придти мне в голову?»

«Человек, называющий факты нелепостями, часто сталкивается с неожиданностями».

«По крайней мере, его взаимоотношения с космической реальностью организованы в соответствии с упорядоченной классификацией явлений, что отличает его от животных и недолюдей».

Рейт вмешался: «Довольно, довольно! Раз вы оба не прочь пуститься в самоубийственное предприятие, давайте не будем, по крайней мере, бесполезно тратить время и силы. Сегодня нужно добыть информацию. А вот и Хельссе — судя по торопливой походке, у него важные новости».

Хельссе вежливо поздоровался с тремя друзьями: «Вчера вечером, как вы понимаете, я предложил вниманию господаря Сизанте весьма содержательный отчет. Он настоятельно просит вас предъявить какое-либо разумное требование и будет рад его выполнить. Он рекомендует также уничтожить найденную у шпиона записку, с чем я склонен согласиться. Если вы не возражаете против ее ликвидации, господарь Сизанте может пойти на дальнейшие уступки».

«Какого рода уступки?»

«Он не уточнил, но я подозреваю, что имеются в виду определенные послабления, относящиеся к соблюдению правил этикета во время вашего пребывания в Синежадентном дворце».

«Документ меня интересует больше, чем господарь Сизанте. Если он желает меня видеть, мы можем встретиться в гостинице».

Хельссе нервно усмехнулся: «Не ожидал от вас другого ответа. Если вы готовы, я могу сопроводить вас в Южный Эброн, где находится квартал лохаров».

«Разве нет ученых яо, читающих письмена ванхов?»

«Приобретение такого навыка, с их точки зрения, было бы бессмысленным упражнением».

«Почему же бессмысленным? Рано или поздно кому-нибудь потребуется перевод».

Хельссе безразлично передернул плечами: «На данном этапе «раунда» прагматизм считается чуждой философией. Господарь Сизанте, например, находит ваши аргументы не только невразумительными, но и отталкивающими».

«Хорошо, что нам не придется вести дискуссию по этому вопросу», — спокойно ответил Рейт.

Хельссе прибыл в исключительно изысканном синем экипаже с шестью алыми колесами, увешанном многочисленными золочеными гирляндами. Внутреннее убранство напоминало роскошную гостиную или салон с серо-зеленой панельной обшивкой, бледно-серым ковром и сводчатым потолком, затянутым зеленым шелком. Напротив глубоких кресел с мягкой обивкой, под окнами из бледно-зеленого стекла, находился буфет с блюдами цукатов и конфет. Хельссе усадил гостей в экипаже с исключительной любезностью. Сегодня на нем был костюм из серо-зеленой и серой ткани, хорошо сочетавшийся и даже сливавшийся с интерьером.

Когда все расселись, Хельссе нажал кнопку — дверь закрылась, ступеньки подножки втянулись. Рейт заметил: «Господарь Сизанте, несмотря на презрение к прагматизму, как видно, не пренебрегает практическими удобствами».

«Вы имеете в виду механизм, закрывающий двери? Господарь не подозревает о его существовании. Рядом с ним всегда есть кто-нибудь, кто нажимает кнопки и вообще делает все необходимое. В его кругу к предметам прикасаются только для развлечения или удовольствия. Вы находите это странным? Как вам угодно. Благородных яо приходится принимать такими, какие они есть».

«Значит, вы не считаете себя представителем благородных яо?»

Хельссе рассмеялся: «Тактичнее было бы предположить, что я предпочитаю другой образ жизни». Секретарь наклонился к сетке переговорного устройства: «В Южный Эброн, за Меркадом».

Экипаж плавно тронулся с места. Хельссе налил в бокалы сироп, предложил цукаты: «Вам предстоит посетить коммерческий район города — источник наших доходов, хотя считается, что говорить об этом неприлично».