НА ИСХОДЕ НОЧИ - Алексей КАЛУГИН

– Нужно ведь будет еще и са-туратам что-то рассказывать, – тяжело, с тоской вздохнул Ше-Кентаро.

– Са-туратам ничего не известно.

Ону удивленно посмотрел на Слизня, но никаких вопросов задавать не стал. Если барыга решил, что са-туратов не стоит ставить в известность о том, что произошло, значит, так и надо. В конце концов, из погреба его вытащил именно Слизень, а вовсе не са-тураты.

– Сколько времени прошло? – спросил Ону.

– После твоего исчезновения – двадцать девять малых циклов.

– Сколько? – вне себя от изумления воскликнул Ше-Кентаро.

– А ты думал, сколько? – не менее удивленно посмотрел на него Слизень.

Ону что-то быстро прикинул в уме.

– Не более пятнадцати.

– Ну, извини, если я тебя расстроил, – усмехнулся Слизень.

– Да ладно, – безразлично махнул рукой Ону. – Теперь уже все равно.

Первое, что сделал Ше-Кентаро, когда они вышли из дома, – поднял голову и посмотрел на звезды.

– Все как будто по-прежнему, – сказал он, блуждая взглядом среди рисунков созвездий.

– Я вообще-то не специалист. – Слизень сдвинул шляпу на затылок и тоже посмотрел на небо. – На мой взгляд, никаких перемен.

– Это славно, – улыбнулся Ше-Кентаро. – А то я, пока сидел в погребе, все боялся, что небо за это время станет другим.

На дороге в ряд, одна за другой, стояли три машины. Слизень сел за руль своего полуспортивного «Вектора» и открыл Ше-Кентаро дверцу.

Машина рванула с места – красиво, легко, без напряжения, да так, что Ше-Кентаро в спинку сиденья вдавило.

– Ну так что? – искоса глянул на него Хази. – Кто первый начнет?

– Да мне, собственно, и рассказывать-то нечего. – Ше-Кентаро прикусил губу. Действительно, что он мог рассказать? – Девчонка узнала во мне ловца, десять больших циклов тому назад забравшего ее родителей, вот и решила отомстить. В квартиру к себе я эту парочку сам впустил – незадолго до того они случайно как бы познакомились со мной в баре. Спустя какое-то время девчонка решила, что погорячилась, и начала уговаривать приятеля отпустить меня, но у того свои жуки в голове бегают. Вот только что он от меня хотел, я так и не понял.

– И это все? – Слизень, казалось, был разочарован.

– Еще я близко познакомился со своими призраками.

– Ага! – азартно стукнул ладонями по рулю Хази. – Я как раз собирался спросить, как ты там не свихнулся, в этом погребе?

– Тому есть множество причин. – Ше-Кентаро медленно провел ладонями по коленям. – Вначале это вообще был не я.

– То есть как? – сдвинул брови к переносице Слизень.

– Оказывается, сам того не подозревая, я долгие годы вел двойную жизнь. – Ше-Кентаро улыбнулся вяло, как будто извиняясь за то, что сказал, и за то, что ему еще предстояло сказать. – В другой жизни я был оценщиком антиквариата, уверенным в том, что он страдает болезнью Ше-Варко.

– Так это для него ты покупал ун-акс, – догадался барыга.

– Точно, – кивнул Ону.

– Чего только в жизни не бывает! – удивленно качнул головой Слизень. – Ну а потом, когда пришел в себя?

– Я понял, почему меня пугают призраки Ночи, – сказал Ше-Кентаро и умолк, опустив голову.

Он снова вспоминал. Вспоминал то, что произошло с ним за истекший средний цикл. Он должен был вспомнить все до мельчайших подробностей, а потом попытаться понять, что же случилось на самом деле.

– И почему же?

– Что? – вскинул голову Ше-Кентаро.

– Почему нас пугают призраки Ночи?

– Призраки Ночи – это наши воспоминания, от которых мы хотели бы избавиться раз и навсегда. Вернее, мы только думаем, что хотим обо всем забыть. На самом деле мы не можем жить без этих воспоминаний, поэтому они и преследуют нас словно призраки.

– Надо же.

Барыгу, казалось, ничуть не удивило то, что сказал Ше-Кентаро. Он как будто давно уже знал об этом и только хотел убедиться в том, что Ше-Кентаро верно истолковал свои видения. Конечно, видения, что же еще? Нельзя же все воспринимать всерьез. Ше-Кентаро научился доверять своим воспоминаниям, и парочка воображаемых призраков, смахивающих на огромных мрачных воков, зверей хотя и смышленых, но не способных даже к простейшему экстраполированию прошлого в будущее, здесь вовсе ни при чем.

– Ты знаком со своим призраком? – спросил Ше-Кентаро.

– Да.

И все. И ни слова более. Как будто и не о чем тут говорить. Хотя, если подумать, наверное, и в самом деле не о чем – у каждого свой призрак за спиной.

– Как ты меня нашел?

– О! – Слизень поднял руку с двумя расставленными вилкой пальцами. – Эта история будет позанятнее той, что ты рассказал. Удивительное стечение обстоятельств, приведшее к неожиданным результатам.

Развернувшись в кресле и положив локоть на спинку, Ону внимательно смотрел на Хази. Барыга следил за дорогой, но время от времени тоже кидал в сторону Ше-Кентаро взгляды, которые можно было назвать заинтересованными, можно лукавыми, а можно и насмешливыми. Скудное освещение не позволяло как следует присмотреться к выражению лица собеседника, без которого взгляд сам по себе почти ничего не значит.

– Я так понимаю, мы далеко за городом? – спросил Ше-Кентаро.

– В ста пятидесяти километрах от городской черты, – уточнил барыга.

– Ага, – наклонил голову Ону. – У тебя, наверное, был точный адрес того места, где Ири меня спрятал?

– Не так все просто, – загадочно улыбнулся Слизень. – Все началось двадцать малых циклов тому назад. На месте последнего убийства, совершенного нашим психопатом, са-тураты обнаружили крошечный кусочек фольги, оказавшийся обрывком упаковки ун-акса, на котором сохранились три цифры из номера партии. Поскольку жертва не страдала болезнью Ше-Варко и, как показало следствие, за последнее время скорее всего не имела контактов ни с одним из больных, са-тураты пришли к выводу, что кусочек фольги был обронен убийцей. К кому, спрашивается, пошли са-тураты с этой информацией? – Не успев задать вопрос, Хази тут же кивнул, как будто уже получил верный ответ. – Правильно, к нам, барыгам. В отличие от многих государственных структур, отчетность у нас поставлена хорошо, поэтому нам и не потребовалось много времени для того, чтобы выяснить, к кому из коллег попал ун-акс из интересующей нас партии. После этого оставалось только собрать уличных зазывал с определенного участка и выдать им словесный портрет предполагаемого убийцы – если помнишь, его неплохо описал си-ноор.

– Си-ноор исходил из предположения, что убийцей был ка-митар.

– И он не ошибся. Через три малых цикла мы его взяли.

– То есть как «взяли»? – протестующе взмахнул рукой Ше-Кентаро. – Ири вы схватили только сегодня.

– А при чем тут Ири? – удивленно глянул на Ону Слизень.

– Разве убийца не Ири?

– Нет, – качнул головой Хази.

– Вот тебе и на! – Ше-Кентаро откинулся на спинку сиденья и скрестил руки на груди. – Кто же тогда?

– Утративший веру ка-митар по имени Уки Ше-Пторко. А почему ты решил, что убийца Ири? Только потому, что он тоже бывший ка-митар?

– Не только, – качнул головой Ше-Кентаро. – Ири вел себя очень странно. Порой – как законченный психопат. Постоянно спрашивал о моих призраках, хотя толком объяснить не мог, что именно его интересует. О какой-то книге говорил, о тайных знаниях, о том, что мир стоит на грани… – Ону развел руками. – Ну, в общем, картинка получалась довольно причудливая.

– Так оно и есть, – кивнул Слизень. – У Ири твоего мозги тоже не на месте. Прошло бы немного времени, и он начал бы убивать. Не исключено, что именно тебя он готовил на роль первой жертвы. Ше-Пторко и не запирался особенно, а когда мы как следует тряхнули его, рассказал, что вот уже несколько больших циклов среди ка-митаров ходит в списках так называемая Книга Ше-Мрока. Ше-Мрок, согласно преданию, был одним из первых учеников Ше-Шеола, совершившим вместе с ним путешествие в Город Мертвых. Происхождение так называемой Книги Ше-Мрока неизвестно, оригинальной рукописи никто не видел, но многие ка-митары верят в ее достоверность. А некоторые ставят ее выше То-Кабры. Тетрадка со списком Книги Ше-Мрока, что нашли мы у Ше-Пторко, была зачитана едва ли не до дыр. Не знаю, кто на самом деле сочинил То-Кабру, но Книгу Ше-Мрока точно написал законченный безумец, решивший таким образом поквитаться разом со всем миром. Пересказывать ее нет смысла, если будет желание, сам прочитаешь. Суть же сводится к тому, что Ше-Шеол всех надул, не рассказав о том, что с каждым рассветом солнечный ветер сметает с планеты все человечество, за годы, проведенные во мраке, погрязшее в распутстве, лжи, чревоугодии и прочих непотребствах. Выжить, чтобы заложить основу новой цивилизации, имеют шанс лишь те из родившихся Ночью, кто порвет с извратившим истину культом Ше-Шеола и совершит до рассвета несколько искупительных жертвоприношений – я вот только не понял, кому. Зато сам процесс жертвоприношения расписан очень подробно. Совершая убийства, наш свихнувшийся ка-митар скрупулезно выполнял все, что было предписано Книгой Ше-Мрока, – время, место, способ убийства, соответствующее оформление места преступления. Столь же тщательно отбирались и жертвы. Помнишь, мы обратили внимание на то, что все жертвы убийцы родились до наступления Ночи? Именно это для него было важно. В соответствии с концепцией, изложенной в Книге Ше-Мрока, с рассветом умрут все призраки Ночи, но взамен им появятся призраки Дня. Для того чтобы обмануть своих призраков, родившийся Ночью должен не просто убить жертву, но попытаться поймать призрака Ночи, который после смерти хозяина останется не при деле. Собственно, адепту учения Ше-Мрока предписано убивать с определенной периодичностью людей, родившихся Днем, до тех пор, пока не удастся обзавестись собственным призраком Ночи. Призрак должен погибнуть с наступлением нового Дня, но при этом он не позволит призракам Дня занять место возле своего нового хозяина.