Избранная пламенем - Кира Верго

внезапно повторился, что я дернулась, едва не выронив полотенце из рук.

— Кто там?

— Можно войти? — послышался по ту сторону двери голос Гелиодора.

Недолго думая, я открыла дверь и впустила его внутрь. Он молча прошёл и сел в кресло, сосредоточено глядя на камень своей трости. Повисло неловкое молчание. Зачем он пришёл?

— Ты должно быть хочешь спросить, зачем я пришёл и молчу? — не отрывая взгляда от камня сказал он.

— Да, — не скрывая ответила я, присев в кресло напротив.

— Знаешь, предназначение, штука не самая приятная на свете. Ты живёшь без права выбора. Но, другие этого не понимают, завидуют и мечтают оказаться на твоём месте, — грустно усмехнулся он.

— Отчасти я понимаю, — шмыгнув носом, подтвердила я.

— Эти правила, будь они прокляты… от них никуда не деться. Я избегал её, зная, что нельзя давать волю своим чувствам, соблюдал вселенский устав, и что из этого вышло? Мы стали жертвами установок, которые не сработали. Это всё не правильно, — он покачал головой, и внимательно посмотрел на меня.

— Мне жаль, что Эйфирия…

— Не надо, Лина. Мы оба знаем, что сочувствие не поможет заглушить гул пустоты внутри. Но, я должен изменить ход событий, пока не поздно. Пора слушать своё сердце, а не разум. Если бы я не оттолкнул её ради своих убеждений, то был бы счастлив. И всё было бы иначе, но… так много времени прошло, что я не был готов признать, что она была права. Не готов был, понимаешь?

— Отчасти.

— Ты плачешь, потому что страдаешь. Тебе больно, ведь эти правила убивают тебя, его, всех нас. Послушай меня внимательно, и не совершай моих ошибок. Ведь всё ещё не поздно исправить. Иди к нему.

— Не могу… — слёзы вновь накатились на глаза.

— Не можешь, или не хочешь?

— Он уверен, что наши чувства всему виной. Что все вокруг страдают от этого. И ведь в чем-то он прав, как бы мне было не трудно признаться. Я не могу и не хочу унижаться, это его решение, его выбор.

— Понимаю. Но, ты должна знать, что в тебе говорит обида. С каждым часом, она обрастает бронёй, которую потом становится очень сложно сбросить. Её не пробить, даже тогда, когда ты возжелаешь распахнуть крылья. Выбраться из этого панциря будет совсем непросто, — печально глядя на меня, сказал он.

— Я здесь, чтобы исполнить своё предназначение. Иного не дано. Таково пророчество, — ответила я, хотя хотела сказать совсем другое, но что-то дёрнуло меня на такую речь.

Гелиодор изменился в лице. Ему явно были не по душе мои слова. После короткой, но напряжённой паузы, он молча поднялся с кресла, поцеловал мою руку и вышел из спальни, оставив меня наедине. Сейчас я чувствовала, что мир вокруг трещит по швам, и я не знаю, где мне взять нитки, которые помогут его зашить.

Сдерживая напор слёз, что рвались наружу, вышла на балкон. Прохладный ветерок принёс немного умиротворения. Закрыв глаза, сжала перила. Мне так захотелось закричать, но промолчала. Этот крик, остался в мыслях. Он тонул внутри меня, впитываясь в кровь.

— Что же ты так жестока? Я думала, что ты другая… — прошептала, глядя в небо. — Разве мы должны быть несчастными во имя равновесия? Зачем оно, если без любви?

Горячие слёзы скатывались по холодным щекам. Я опустилась на каменный пол и, опершись об стену, закрыла глаза.

Не так всё должно было быть. Не так.

«У тебя есть сила. Доверяй своему сердцу — это ключ к верной дороге», — внезапно раздался нежный шёпот в голове, что я встрепенулась, распахнув глаза.

— Прости меня. Мне так больно. Почему им нельзя любить? — вопрошала я, всматриваясь в небо, в котором невероятной красоты, мерцали огоньки звёзд.

«Всё дозволено. Ты осознаешь это в ближайшее время», — ответила она, отчего моё сердце забилось быстрее, а слёзы перестали течь.

Я хотела ещё задать ей вопросы, пока есть возможность, но в дверь раздался стук.

«Ступа-а-ай», — прошелестел до мурашек, нежный голос над ухом.

Поднявшись с пола, поправила платье. Внутри всё живо трепетало. Это, наверное, он. Я очень хочу, чтобы это был он…

Закусив губу, глубоко вздохнула и взялась за ручку двери. Мне не терпится распахнуть дверь и броситься в его объятья. Он осознал, что это глупость, и я ему докажу. Я скажу, что Вселенная мне ответила, что всё дозволено. Что эти правила чушь! У нас есть шанс на счастье. Он есть у всех!

Распахнув двери, моя радость замерла и с грохотом обрушилась в пропасть. Напротив стоял тот, кого я никак не ждала. Его тьма поглощала всё вокруг, заволакивая пространство пеплом. Из-под глубокого капюшона показалась довольная усмешка, обнажив белоснежный ряд зубов и острые клыки.

Глава 39

— Вот мы и встретились, — довольно сказал он, и тёмная материя будто вспыхнула вокруг него.

— Я… — голос, словно чужой, вырвался из горла и… на самом деле не знаю, что делать. Я в ступоре.

— Ты мне должна его отдать, — он указал когтистым пальцем на мою грудь, в центре которой, внезапно засветился кристалл.

— Ещё чего! — прикрыв свечение руками от его цепкого взгляда, ощетинилась я, пятясь назад.

— Надоела, — фыркнул он, и щёлкнул пальцами.

В каких-то несколько миллисекунд, моё тело успело пережить несколько трансформаций. От полной парализации, холода и жара, лишения дара речи до резкого прыжка вперёд с диким рёвом.

Не знаю, что на меня нашло, и о чём я думала в тот миг, но я запомнила его офигевшие, ярко-зеленые глаза.

Орголиус уже не улыбался.

Внутри меня клокотало неизведанное чувство ярости. От меня шло яркое свечение, что оттесняло его тьму, а тело горело огнём. В голове было пусто. Ни одной мысли, а только жажда не упустить его. Словно сработал спусковой крючок мышеловки.

В это мгновение жертвой был он, а не я! Внутри всё кипело, как у охотника за добычей. Неизведанная внутренняя команда схватить его, затмила всё мысли. По идее, бежать нужно, но моё сознание решило иначе, а тело уже выполнило команду.

Я схватилась за его руку, когда он внезапно оттолкнул меня назад, и грозно крикнул: «Прочь!».

Это мне-то? Сам сюда заявился!

Упав на пол от резкого толчка в грудь, я ощутила в своих руках вибрирующий холодной энергией тёмный кусок материи. Орголиус на глазах таял в воздухе, и сморгнув его исчезнувшую в пространстве фигуру, меня нереально затрясло.

Последнее, что я увидела, как он ошарашенно глядел на свою бледную руку из-под черного одеяния. А в моих руках, оказалась перчатка из