Без обратного адреса - Сантьяго Пахарес

– Конечно, так будет лучше. И без того все сложно.

– Вообще-то, единственная сложность в том, что ты женат, – заметила Анхела.

Давида потрясла ее искренность. Несколько простых слов предложили ему иной вариант его судьбы. До сих пор он полагал произошедшее легким флиртом без последствий. Оказывается – и он все спрашивал себя, с какого же момента, – были включены могучие энергии женской личности. Анхела красива, неукротима, в любви сильна, как природная стихия. Он не мог думать, не мог решиться, не мог двигаться. Лишь глупо улыбался. Последний раз подобное с ним было в пятнадцать лет.

Подъехал автобус, пассажиры начали выходить.

– Ну, вот и все.

– Я вас никогда не забуду, – сказал Давид. – И буду по вам скучать.

Анхела по-сестрински невинно поцеловала его в щеку.

– Счастливого пути. Пиши.

– И приезжай, – добавил Томас.

Попрощавшись, Давид устроил багаж и стал подниматься в салон, но ему помешал какой-то парень с рюкзаком, который сунулся выходить через переднюю дверь.

– Выходят сзади! – возмутился Давид.

– Да ладно тебе, брат, не уйдет без тебя автобус, спешить некуда.

– Спешишь или нет, должен быть порядок!

Парень вытащил зацепившийся рюкзак на землю и спрыгнул сам, шутовским жестом приглашая Давида войти в автобус:

– Путь свободен!

Давид улыбнулся, зашел в автобус, бросив на ходу:

– Дурачок!

– Кретин! – не остался в долгу тот.

Анхела и Томас наблюдали снизу этот поучительный обмен репликами с интересом, с которым смотрят на дерущихся котов. Томас потянул мать за руку и тихо спросил:

– А чего они ругаются-то?

– Они из Мадрида, сынок, – вздохнула она.

Давид искал себе удобное место – по ходу автобуса, с незанятым соседним, на теневой стороне – и увидел, что Анхела с сыном стоят внизу, ждут до последней минуты. Давид почувствовав укол в сердце. Анхела права: не прошло и суток с похорон Алисии, а их маленькое содружество уже распалось.

Парень с рюкзаком подошел к Анхеле, но в этот момент автобус стал разворачиваться, из-под колес взметнулась пыль, и Давид увидел только смутные очертания их фигур и прощальных жестов. Он тоже помахал рукой. Автобус исчез из виду. Анхела улыбнулась парню. Солнце играло изумительными оттенками ее волос цвета меди. Парень подумал, что такой ценный приз, как она, – для редкостного везунчика.

– Простите, – обратился он к Анхеле. – Далеко отсюда до Бредагоса?

– По шоссе прямо. Не потеряетесь.

– Пешком дойду?

– Да, это недалеко. Мы на машине, подвезем вас.

– О! Спасибо! – Парень подхватил рюкзак.

Давид проводил взглядом горный пейзаж, к которому привык за последние недели. Он вытащил шестую рукопись Эстебана и благоговейно открыл первую страницу. Подумать только – он станет первым читателем книги, а она скоро будет стоять на всех стеллажах во всем читающем мире.

Но читать не спешил. Пока за окном проплывал пейзаж, теперь совсем незнакомый, Давид вспоминал день за днем свои приключения в Бредагосе. Когда, перебирая их, он добрался до эпизода с Эдной, выгнавшей его из пансиона, вспомнил детей, бросавших в него камни, не выдержал и громко расхохотался, обратив на себя внимание пассажиров.

Анхела везла в Бредагос молодого человека, вышедшего из автобуса и поругавшегося с Давидом.

– Меня зовут Анхела, моего сына – Томас. Не бойтесь, он не кусается.

– Я – Хуан Рекена. Но почему-то все меня зовут просто Рекена.

– По фамилии? Но ведь это неприятно. Очень официально. Я бы предпочла называть тебя Хуан. Не возражаешь?

Рекена посмотрел на женщину, на ее прекрасное, открытое ветру лицо.

– Буду счастлив, – пробормотал он.

– А зачем ты к нам в Бредагос, Хуан?

– Я переехал сюда из Мадрида.

– Правда?

– Да, получил здесь должность нового библиотекаря.

Эпилог

Еще один оборот винта

Восемь месяцев спустя

Давид сидел в своем новом кабинете в издательстве «Коан» и держал в руках экземпляр только что привезенного из типографии романа Лео Баэлы «Клавикорд». Солнце светило в огромное окно, приятно согревая затылок. Давид нежно провел рукой по обложке, по рельефным буквам. Сколько ни гляди в экран на цифровой вид книги, в печати она всегда кажется новой, незнакомой и прекрасной. Прочитал в списке благодарностей автора собственное имя: «Спасибо Давиду Перальте, моему редактору, за то, что держал мне голову, когда меня рвало». Улыбнулся. Лео посвятил книгу Инес. Неужели один звонок из аэропорта Лиссабона может так повлиять на жизнь? Получается, что да. Если сделан правильно и вовремя. Теперь эти двое вместе.

Агент Лео, регулярно отчитываясь Давиду по организационным вопросам, вез роман на Лондонскую книжную ярмарку. К этому дню права на него купили уже голландские, венгерские, итальянские и бразильские издательства. Первый тираж в Испании был двадцать пять тысяч – издательство рискнуло, и не проиграло. Давид гордился своим автором.

С тех пор как принял свою нынешнюю руководящую должность, Давид стал немного тосковать по старой – по общению с авторами, поездкам, быстрой смене событий и впечатлений. Он планировал, продвигал, рекламировал издание книг. Но они по-прежнему окружали его, и этого хватало. А главное – теперь он мог жить с Сильвией постоянно, не разлучаясь. Вернуть строптивую Сильвию было нелегко, хорошо, что золовка помогла, Элена. Правильно оценила ситуацию, быстро поняла, в чем счастье сестры, и сумела изобразить ей дело так, что Давид оказался ни в чем не виноват. Большой квартиры они пока не купили, да и второй машины тоже. В те дни, когда Сильвия выезжала в город, Давид добирался до Серрано на метро, ворча, что ненавидит толпу, но от души наслаждаясь, видя у кого-нибудь в руках книги «Коана».

Эльза, которую Давид при повышении забрал к себе работать секретаршей, почти силой отняв ее у Коана, принесла почту. Теперь она причесывалась и подкрашивалась очень корректно. Короткая каштановая стрижка подчеркнула красоту ее лица, и она чаще улыбалась. Причем имела для этого все основания: в субботу Эльза выходила замуж за парня, с которым познакомилась на курсах традиционной испанской кухни. Давид с Сильвией тоже были приглашены.

– Тебе открытка из Перу, – сообщила Эльза.

– Из Перу?

– Да, из Агуас-Кальентес. Где только нет авторов «Коана»! Агуас-Кальентес!

– Я тоже впервые слышу об Агуас-Кальентес.

Давид взял открытку. Она представляла собой фотографию, на обороте которой были наклеены марки и написано несколько строк. Эстебан сидел на ярко-зеленой лужайке на фоне стен древнего города инков. Горное солнце над ними сверкало так, что не верилось в существование зла и печали. Эстебан глядел сквозь темные очки и улыбался фотографу. Борода и длинные волосы полностью преображали его. Давид перевернул фото и прочитал текст:

«Мачу-Пикчу в переводе значит «старая гора». Если посмотреть на нее под особым углом зрения, можно разглядеть человеческое лицо. Обнимаю, Эстебан».

Давид не удержался от улыбки. Эстебан и сейчас, с другого конца планеты, может научить его чему-нибудь новому. А именно: человеческое лицо если и можно разглядеть, то сначала надо найти особый угол зрения.

Тогда, по возвращении из Бредагоса, пришлось изобрести для Коана целый детективный сюжет, чтобы сохранить секрет Алисии и Эстебана. Якобы прямо в то утро, когда он уезжал из Бредагоса, в гостиницу ночью подбросили пакет, в нем и были последние книги саги Томаса Мауда, а с ними – письмо, которое точно повторяло уже известные Коану записки, приходившие с прежними рукописями. Шито все это было белыми нитками, но Коан, счастливый обретением саги, не вникал – молча принял объяснение. Раз нельзя поговорить лично с автором, удовлетворимся его текстом. Сага завершена.

И Коан смог выполнить свои издательские юридические обязательства, в том числе международные. Сейчас, кстати, он находился в Лос-Анджелесе на предварительном кастинге к фильму по «Шагу винта» – работал там вместе с продюсером. Снимать начнут в ближайшее время. Порой Давиду невыносимо хотелось рассказать шефу все, что с ним произошло в Бредагосе, но он сдерживался. Не сам ли Коан объяснил ему, что единственный способ сохранить секрет, который знают трое, это расстрел?

Фотографию из Агуас-Кальентес он пристроил рядом с портретом Сильвии, всегда стоявшим у него перед глазами. Посмотрел на часы, встал, оставив книгу Баэлы на столе, взял с вешалки пиджак и быстро вышел из кабинета.

– Уже уходишь? – спросила Эльза.

– Вернусь после обеда.

– Что говорить, если будут спрашивать? У тебя важная встреча?

– Говори правду, Эльза: у меня важная встреча в гинекологической клинике, где моей жене сегодня делают первую томографию плода. Нашего ребенка.

Весь вечер Фран и Марта ходили по дешевым распродажам в поисках хорошего свадебного платья. Фран еще никогда так не страдал. Ему потребовался весь его немалый стоический опыт, чтобы мило улыбаться при виде вешалок с женскими тряпками, длинными рядами тянувшимися вдаль.