Международное частное право. Учебник - Ирина Гетьман-Павлова

Принцип наиболее тесной связи в современном законодательстве устанавливается в форме доктрины характерного исполнения (применение права места жительства, обычного места пребывания, места нахождения лица, исполняющего обязательство, характерное для данного договора). Эта доктрина впервые была закреплена в Законе о МЧП Чехословакии.

В российском законодательстве значительное число коллизионных норм основано на принципе применения «права страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано». Положения ст. 1211 ГК РФ являются базовыми для всех договорных обязательств и имеют характер общего правила при разрешении коллизионных вопросов.

В качестве общего правила для всех договоров презюмируется их наиболее тесная связь со страной места жительства или основного места деятельности стороны, осуществляющей «решающее исполнение» (п. 2 ст. 1211 ГК РФ). В качестве презумпции второго порядка указывается, какую именно сторону договора (19 видов договоров – п. 3 ст. 1211) следует считать предоставляющей исполнение, которое имеет «решающее значение для содержания договора» (А. Л. Маковский). В частности, применимым правом в договоре финансирования под уступку денежного требования является право страны основного места деятельности или места жительства финансового агента, в договоре банковского вклада и договоре банковского счета – право страны банка, в агентском договоре – право страны агента, в договоре коммерческой концессии – право страны правообладателя.

Для отдельных видов договоров предусматривается использование специальных норм (п. 4 ст. 1211). Общая презумпция не применяется, если не может быть установлено характерное исполнение. Специальные презумпции предусмотрены для договоров строительного подряда, выполнения проектных и изыскательских работ, простого товарищества и договора, заключенного на бирже, аукционе и по конкурсу. Такие договоры не подпадают под действие доктрины характерного исполнения, и принцип наиболее тесной связи рассматривается вне связи с этой доктриной.

В российском законодательстве принцип наиболее тесной связи закреплен и в специальных коллизионных нормах с «жесткой» привязкой. Общая и специальные презумпции не применяются, если очевидно, что договор более тесно связан с другой страной. ГК РФ предусматривает возможность отступить от общей и специальной презумпций: установленное коллизионное правило применяется, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела (М. П. Бардина).

Специальные коллизионные нормы договорных обязательств:

– потребительские договоры – право места жительства потребителя (п. 2 ст. 1212);

– договоры, предметом которых является недвижимость, – право места нахождения недвижимого имущества (п. 1 ст. 1213);

– договор о создании юридического лица с иностранным участием – право страны, в которой согласно договору подлежит учреждению юридическое лицо (ст. 1214);

– договор об уступке требования – право страны цедента (ст. 1216 ГК РФ).

В отношении договоров, не предусмотренных в ГК РФ (непоименованных – консигнация, дистрибьюция, франчайзинг), вопрос должен решаться по аналогии с коллизионным регулированием поименованных договоров. Установление применимого права к дистрибьюторскому договору возможно по аналогии с агентским договором, к договору консигнации – по аналогии с договором комиссии (Н. Г. Вилкова).

7.3 Коллизионные вопросы формального статута сделок международного характера

Формальный статут договора предполагает самостоятельное коллизионное регулирование. Коллизионные проблемы связаны с тем, что форма международного коммерческого контракта не унифицирована. В разных государствах к ней предъявляются разные требования (устная, простая письменная, нотариально заверенная, «договоры за печатью»).

Коллизионные нормы о форме сделки отличаются императивным характером и особой структурой – они предполагают кумуляцию коллизионной привязки (форма сделки подчиняется праву места ее совершения, но в случае его расхождения с местным правом достаточно соблюдения требований местного права). Тенденция современного МЧП – подчинение вопросов формального статута общему статуту договора: «Договор действителен с точки зрения формы, если она удовлетворяет требованиям права, применимого к договору, или права места заключения договора… Когда правом, применимым к договору, в целях охраны интересов одной из сторон предусмотрена строго определенная форма, форма договора подчиняется исключительно праву, применимому к договору, если только этим правом не допускается применение другого права» (ст. 124.1 Закона о МЧП Швейцарии).

В законодательстве большинства государств существуют специальные императивные коллизионные нормы о форме и порядке подписания сделок, нарушение которых является основанием для оспоримости контракта. Как правило, особая форма предусмотрена для внешнеэкономических сделок: «Внешнеэкономический договор, если хотя бы одной стороной является гражданин Украины или юридическое лицо Украины, заключается в письменной форме независимо от места его заключения, если иное не установлено законом или международным договором Украины» (ст. 31.3 Закона о МЧП Украины).

Попытка унифицировать форму и порядок подписания внешнеторговых контрактов предпринята в Венской конвенции 1980 г. Допускается заключение международных торговых контрактов в устной форме, но Конвенция содержит норму «правила о заявлении» – право государств-участников решать этот вопрос в соответствии со своим национальным законодательством.

В российском законодательстве предусмотрена обязательная простая письменная форма внешнеторговых сделок, хотя бы одной из сторон которых выступают российские юридические лица. Несоблюдение простой письменной формы представляет собой основание ничтожности сделки (по российскому праву). Статья 1209 ГК РФ устанавливает примат российского права по отношению к форме внешнеторговой сделки.

Форма доверенности регулируется правом места ее составления либо правом, применимым к договору (lex causae): «По форме документ, подтверждающий полномочия представителя, является действительным, если он признается таковым правом, регулирующим существо обязательства, или правом государства, на территории которого данный документ составлен» (ст. 60 Закона о реформе МЧП Италии).

По российскому законодательству форма, срок действия и основания прекращения доверенности на подписание сделки международного характера определяются правом страны, где выдана доверенность (ст. 1217 ГК РФ). Невозможно признать доверенность недействительной, если она выдана за границей, но по форме соответствует требованиям российского права.

К обязательствам, возникающим из односторонних сделок, применяется право страны места жительства или основного места деятельности стороны, принимающей на себя обязательства по односторонней сделке (ст. 1217 ГК РФ). Данная норма имеет диспозитивный характер – может применяться и иной правопорядок, если это вытекает из закона, условий, существа сделки, совокупности фактических обстоятельств дела. В законодательстве других стран применяется привязка к праву места совершения сделки: «Одностороннее обязательство регулируется правом государства, на территории которого оно было сделано» (ст. 59 Закона о реформе МЧП Италии).

Действительность договора с точки зрения формы по праву одного государства и недействительность по праву другого иногда используется в качестве самостоятельно критерия: из двух или более коллодирующих правопорядков предпочтение должно быть отдано тому, в силу которого данная сделка должна быть признана действительной (принцип «благоприятствования сделке» – favor negotii). Наиболее широкое распространение этот принцип получил в практике США; он считается одним из основных начал МЧП США. Применение данного принципа целесообразно в качестве альтернативной привязки при определении формы сделки. В законодательстве многих стран закреплено, что если сделка не соответствует по форме праву места ее заключения, но соответствует закону суда, она признается действительной с точки зрения формы (ст. 1209 ГК РФ).

7.4 Унификация правового регулирования международных коммерческих контрактов

Различия в нормах национальных правовых систем, применяемых к внешнеторговым сделкам, осложняют процесс заключения и исполнения международных коммерческих контрактов. Устранение этих препятствий путем создания единообразного правового режима способствует успешному развитию международной торговли. В этом плане огромную роль играют международные организации (ЮНСИТРАЛ, УНИДРУА).

В рамках ЮНСИТРАЛ подготовлена Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров (Нью-Йорк, 14 июня 1974 г.). В Конвенции определены контрактные сроки исковой давности (сокращенные по сравнению с национальными), их начало, течение, перерыв и истечение. В 1980 г. Конвенция дополнена Протоколом в связи с принятием Венской конвенции 1980 г. В 1964 г. были приняты разработанные под эгидой УНИДРУА Конвенция о единообразном законе о заключении договоров о международной купле-продаже товаров (г. Гаага, 1 июля 1964 г.) и Гаагская конвенция 1986 г., не получившие широкого признания. В целях унификации международно-правового регулирования международной торговли государства – участники Венской конвенции 1980 г. обязаны денонсировать Гаагские конвенции 1964 г.