Мама для сирот - Павлова Павлова

одна. Что мне не надо идти на работу, не надо думать о будущем моих брата и сестры, не надо думать, где найти денег...

Я любила своих родных, безусловно. Но иногда мне хотелось побыть свободной. Вот и сейчас, я опустилась с крыльца, ощутила босыми ногами прохладную, мягкую траву и закрыла глаза, подставляя лицо ночному ветру.

— Тебе нельзя вставать с кровати, — раздался тихий, спокойный голос Глеба позади.

— Со мной уже все хорошо, — ответила я, не открывая глаз. — Иди в постель.

Но вместо этого Глеб встал рядом со мной и молчал, пока я не открыла глаза и не бросила на него укоризненный взгляд. А мне так хотелось просто побыть одной.

— Что тебя привело сюда? — устало спросила я, собираясь сесть прямо на землю.

— Увидел тебя в окно, — ответил Глеб, хватая меня за руку и останавливая. — Подожди, я постелю тебе хотя бы свою одежду.

Я удивленно приподняла брови, когда мужчина стянул с плеч свой халат и постелил его на землю, оставаясь в белой рубашке и брюках.

— Это, конечно, не так хорошо, но определенно лучше, чем без него.

— Действительно, — я улыбнулась, чувствуя, что улыбаюсь этой глупой заботе обо мне. Но тем ни менее, я села на халат Глеба и даже немного отодвинулась, уступая ему место.

Некоторое время мы сидели молча. Я смотрела на небо, где сверкало множество звезд. Вдалеке темнели верхушки деревьев. Где-то кричала ночная птица. Около нас проносились светлячки. Я вдруг поняла, что никогда ни с кем не сидела вот так ночью. Даже со своим Димкой. Мы жили в городе и проводили вечера за телевизором или за чтением книг. Это тоже было неплохо. Но...

Сейчас почему-то было лучше.

Я нахмурилась. Неужели это давали о себе знать чувства прошлой Нади? Я была уверена, что та Надя — молодая, невинная и чистая — была бы счастлива, оказаться на этом месте. Но она погибла, пытаясь помочь любимому человеку. Сожалели ли она о своем решении? О чем она думала в последние секунды своей жизни?

— Прости меня, — тихий голос Глеба прервал мои размышления.

— За что?

— За все. Ты хотела простой мирной жизни, а я втянул тебя во все это, — Глеб усмехнулся. — Ты потеряла память из-за меня. Осталась совсем одна в незнакомом месте, да еще и на сносях. Прости. Тебе достался ужасный муж.

«Что правда, то правда», — подумала я, поворачивая голову в сторону мужчины.

Он действительно был красив. И мое сердце болезненно сжималось каждый раз, когда я смотрел на его лицо. И начинало бешено колотиться, когда его голубые глаза смотрели на меня. Но я старалась этого не замечать. Ну как я могла его полюбить? Я знала его меньше недели. И большую часть времени он был либо груб, либо находился под воздействием гипноза. Поэтому я просто не могла его полюбить. Все это — остатки былых чувств этого тела.

— Мужья бывают и хуже, — произнесла я наконец-то, отводя взгляд от его профиля. — Когда я жила в деревне, познакомилась с одной женщиной. Она говорила, что муж частенько колотил ее. И она была очень счастлива, когда он утонул.

— Мой отец... Тоже бил мать, — Глеб опустил взгляд. — Я видел несколько раз. С тех пор я обещал себе, что никогда не подниму руку на свою жену. Даже если она сбежит от меня.

На последних словах мужчина улыбнулся и бросил на меня взгляд. Я улыбнулась в ответ и слегка пихнула его плечом.

— Я не сбегала.

— Но мне пришлось тебя искать! Я, между прочим, сильно переживал.

— Нечего было придумывать такой сложный и непонятный план, — я фыркнула. — И как ты вообще смог сбросить дурман?

— Не знаю, — Глеб пожал плечами. — Я и так периодически сбрасывал дурман. Бывало, что я на несколько минут приходил в себя. А в ту ночь я же не спал еще, когда все началось. Услышал твой крик и наваждение начало проходить. А потом ко мне ворвался Алексей и начал что-то лепетать о том, что тебя куда-то уводят.

Я подтянула колени к груди, обняла их и прикрыла глаза, пытаясь унять колотящееся сердце. Не надо надумывать себе что-то. Он просто волновался о жене. Как я уже выяснила, Глеб очень ответственный человек. Поэтому он взял ответственность за свою жену. И вообще! Я же только недавно думала, что ненавижу его.

— Понятно, — произнесла я и поднялась на ноги. — Пора в кровать. Спасибо, что составил компанию. Доброй ночи.

— Доброй, — Глеб улыбнулся, когда я посмотрела на него. — И спасибо, что помогла.

— Да не за что, — я пожала плечами, укуталась в свое одеяло и направилась в сторону дома. — Не сиди долго!

Ответа я уже не услышал, так как поспешно вошла в дом, быстро пронеслась по коридору, лестнице и еще одному коридору. Остановилась я только в своей комнате, когда плотно закрыла дверь и громко вздохнула, прижимая ладони к лицу.

— И что я творю вообще? — устало произнесла я, направляясь к кровати. — Подумаю обо всем завтрак. Как говорится, утро вечера мудренее.

Сны мне в эту ночь не снились. Я спала, как младенец и проснулась только к завтраку. На который меня, к счастью, пустили. Там я встретила свекровь, которая выглядела постаревшей и уставшей. Завидев меня, она слабо улыбнулась, взяла меня за руки и искренне попросила прощения. Она почти не помнила, что происходило в имении с тех пор, как ее брат прибыл сюда.

Алексей выглядел подавленным, но здоровым. А вот Елена, сидевшая рядом с ним, смотрела на меня с нескрываемым любопытством. Она тоже выглядела бледной и уставшей, но не настолько, как ее мачеха.

Завтрак прошел в мирной и спокойно обстановке. Свекровь сразу ушла, а мы еще остались просто поговорить. Елена оказалась смышленой и интересной девочкой. Она сразу заметила, что характер жены брата изменился. Поэтому спросила, что со мной случилось. Пришлось сказать, что я потеряла память, но она постепенно возвращается.

После завтрака Глеб позвал меня в свой кабинет и, закрыв дверь на ключ, серьезно спросил, чего именно я сейчас хотела бы.

— Мой первый план был разрушен, поэтому мне надо ехать в столицу, — спокойно пояснил мужчина. — Ты сама говорила, что хотела бы спокойной и мирной