Капризная Фортуна - Юрий Иванович

– Видел бы ты ту красавицу, как я, сам бы только и думал о женитьбе на ней!

– То есть ты хочешь за такую супругу самого княжича на дуэль вызвать?

Под хохот толпы отвечающий сильно смутился, но ответил очень здраво и толково:

– Такие прелестницы только королям достаются или великим героям! Куда уж мне, барону косолапому…

Такой ответ все встретили одобрительным хохотом, а Виктор почувствовал, как его пальцы страстно сжимает ладошка княгини. А когда движение толпы их разъединило с Фериолем, она умудрилась незаметно припасть к уху Менгарца и прошептать с непередаваемой томительностью многообещающим голосом:

– Ты мой герой!

И ведь возникло ответное желание подхватить эту женщину на руки и унести в любое уединённое место! Ещё как возникло! Виктор даже сам не понимал, как ему удалось сдержаться от спонтанного порыва любить, обнимать и ласкать. Всё внутри кипело, горело и пылало. Над разумом возобладали одни инстинкты и безраздельное желание немедленно продолжить свой род, оставить после себя как можно больше потомков и не останавливаться в этом благородном деле до самой смерти.

На этот раз в себя помогло вернуться неприятное ощущение. Болела левая рука. А когда Виктор стал разбираться, оказалось, что он засунул ладонь в поясной кошель и там намертво вцепился в один из ключей, которые принцесса Роза передала с орлами. Боль от граней словно напоминала, кого он любит, к кому стремится и кто для него всех милей на белом свете. Поэтому княгиня даже удивилась, как услышала:

– Да никакой я не герой. Только и рад, что воспитали в ненависти к рабству, недопущению угнетения одного человека другим. Ладно, чего мы тут застряли? Двигаемся дальше, вон Додюр стоит недоумевает… – Прошли совсем немного, и неожиданно пришла в голову мысль спросить напрямую: – А как тебе наш великий Мастер кулинарии? Кажется, он был бы для тебя самым верным и лучшим мужем.

– Верным для меня готов стать любой, – после короткого сожалеющего вздоха выдала Аристина. – А лучшим с моими талантами тоже можно сделать любого мужчину.

– И всё-таки?

– Ты смеёшься? Додюр, конечно, и в самом деле уникальный. Есть в нём и огонь, и страсть, и готовность к великому самопожертвованию. Но… Неужели ты думаешь, что наше с ним совместное счастье продлилось бы долго? Это с моими-то замашками, привычками, капризами и пожеланиями? А мои непроизвольные, въевшиеся в кровь заигрывания с другими мужчинами? Поверь, мне от этого не избавиться до конца данной мне жизни. Да будучи моим мужем, он бы меня задушил от ревности и бешенства сразу после медового месяца.

– А я, значит, не ревнивый?

– О! Ты гораздо выше любого низменного чувства. Оно к тебе просто не может прилипнуть, овладеть тобой, испортить существование тебе и окружающим. Ты и в самом деле – герой!

Виктору пришлось опять напрягать всю свою волю, чтобы стряхнуть окутывающее его наваждение. Для этого он даже срочно решил придумать своему отряду новое задание:

– Обходим весь парк Шулугар по окружности и фиксируем каждую интересную деталь. Ну, и слушаем гуляк-прохожих.

Друзья оказались заняты новой работой, зато княгиня получила возможность атаковать с новой силой. То есть посреди цепочки идущая пара только делала вид, что работает. На самом деле роковая женщина усилила натиск соблазнения, а инопланетянин только и делал, что пытался вырваться из паутины сладкой патоки предстоящего удовольствия. Вырваться ему не удалось. Наоборот, утонул окончательно. И после того как они вернулись в гостиницу, поужинали наскоро в общем зале и расстались в коридоре, у Менгарца в ушах только и звучала одна-единственная фраза: «Приходи в мою комнату! Выжди пять минут и приходи. Я тебя жду!»

Больше никаких иных мыслей не возникало. А во всём теле бушевало томительное предвкушение предстоящего события. Причём совершенно не волновало, как на это посмотрят его товарищи, что будет с его отношениями с принцессой Розой, чем они займутся после сна и что отряд будет делать в Чаоле в дальнейшем.

Помогла случайность, а может, простое совпадение. Виктор уже на цыпочках выскользнул в коридор и замер, прислушиваясь на месте, когда из своей комнаты так же бесшумно вышел Додюр. Увидев командира, обрадовался и зашептал:

– Как хорошо, что ты ещё не спишь! У меня к тебе очень важное дело.

Затуманенное сознание ещё сделало попытку избавиться от неожиданного препятствия к обещанному блаженству:

– Давай потом, спать хочу, сил нет…

– Куда же ты собрался?

– Хочу предупредить служащего, – плавно полилась ложь, – чтобы разбудил через пять часов и сразу подал нам в номера завтрак. Вот тогда и поговорим…

– Да у меня только пара слов и одна огромная просьба! – горячо шептал кок. – А потом я сам и о побудке предупрежу, и на кухне блюда какие надо закажу. Ну?!

И столько мольбы было в его голосе, что Менгарец дрогнул, а его внутренние помыслы стали перелопачиваться проснувшейся совестью. Хотя всё равно превалировала основная мысль: «Ладно, я его выслушаю. А вот когда он уйдёт, меня уже никто не остановит!»

Вернулись в его комнату, где кок стал говорить громче, да и просительность его тона увеличилась:

– Всё! Моим терпениям пришёл конец! Аристина совсем не обращает внимания на мои ухаживания, а то и вообще напрочь их игнорирует. Умоляю тебя, помоги!

Виктор растерялся ещё больше. Одна его половина рвалась в комнату княгини Вакахан, а вторая со всей решимостью приняла на себя терзания и боль друга. Поэтому слова в ответ вырвались бессвязные и разночтимые:

– Э-э… оно тебе надо? Я? Помочь? В чём?

– Подскажи, как мне покорить её сердце! Ты ведь можешь. Для тебя все задачи разрешимы! – Внушительный, давно уже взрослый мужчина стоял весь красный, трясущийся, а на лбу у него выступили капельки пота. – Если она меня оттолкнёт или найдёт другого – мне больше не жить!

– Ну-у-у… это ты, дружище, уже загнул! – К разошедшейся совести добавилась проснувшаяся злость и обида за товарища. – Ни одна женщина не стоит таких душевных лишений, а уж тем более жизни.

– А мне уже всё равно! Одна надежда на тебя, – почти простонал Додюр. Пришлось его полуобнять за плечи, усадить на стул и после тяжёлого прощального вздоха в сторону соседней комнаты заняться увещеваниями. Причём увещеваниями несколько иного порядка, призывающими посмотреть на грядущие отношения совсем под другим углом:

– Ну сам посуди, разве вы сможете жить вместе? Она знаменитая, роковая женщина. Привыкла, чтобы мужчины вокруг неё стелились под ноги и угадывали её малейшее желание. Причём желания феноменально дорогие и редкостные…

– Плевать!

– …Она просто рождена для флирта и заигрываний, и подобные черты характера останутся с ней до самой смерти…