Император Мэйдзи и его Япония - Александр Мещеряков

Значительная часть общества, похоже, осознавала недопустимость такого положения. Продажа часов в стране набирала обороты. Часы стали чуть ли не первым западным предметом длительного пользования, который получил в Японии действительно широкое распространение.

Перспектива. К концу эпохи Мэйдзи более 70 процентов семей располагали напольными и настенными часами. Что касается карманных и начавших входить в обиход наручных часов, то ими пользовались около 10 процентов населения[99].

Открытие железнодорожного сообщения между Токио и Иокогамой практически совпало с переходом на солнечный календарь.

9-го дня 11-й луны был обнародован указ об отказе от лунного календаря и переходе на солнечный (григорианский). В нем, в частности, говорилось: «…чтобы сделать нашу страну современной и реформировать старые обычаи с целью приближения народа к цивилизации, наличествует насущная необходимость пересмотреть закон о календаре. Существующая система с ее делением дня на стражи, продолжительность которых зависит от длины дня и ночи, создает огромные неудобства для всех институций. Повелеваем опубликовать солнечный календарь повсеместно во всей стране. не только для того, чтобы ввести правильный календарный порядок, но и для того, чтобы способствовать просвещению людей…»

Из указа хорошо видно, что переход на солнечный календарь считался делом не только практическим, но и идеологическим. Назначением нового календаря было обеспечение развития страны и вхождение в семью «цивилизованных» стран. О том, что носителем цивилизованности может являться и Япония, в то время не помышлял никто.

Совершенно не случайно, что переход на новое время осуществлялся от имени императора. В Японии, вслед за Китаем, именно император считался «хозяином» времени. Это было обусловлено тем, что император отвечает за «правильное чередование сезонов», то есть, говоря современным языком, за погоду. Его молитвы были призваны обеспечить своевременное выпадение осадков и, в конечном итоге, богатый урожай[100].

В соответствии с указом 3-й день 12-й луны 5-го года девиза Мэйдзи предлагалось считать первым днем января 6-го года. Получалось, что у людей «украли» целый месяц. Государственным чиновникам жалование за декабрь не заплатили. Но не это стало главным последствием перехода на солнечный календарь. Отказавшись от лунного календаря, новое правительство в одночасье упразднило всю ту сложнейшую систему, которая предписывала, какой день считать «счастливым», а какой – нет. Теперь и сам Мэйдзи, и все его подданные могли начинать дела и путешествовать в любом направлении, когда только им заблагорассудится. Разумеется, отказ от прежних табу не мог произойти сразу, но теперь старая система была обречена на отмирание.

Правительство приняло решение о переходе на солнечный календарь, но не озаботилось тем, чтобы разъяснить населению его суть. Эту миссию взял на себя неугомонный Фукудзава Юкити, выпустивший брошюру, которая стала его очередным бестселлером.

Итак, солнечный календарь ввели в действие. Но при этом не отменили летоисчисление по девизам правления. Внутри страны продолжался прежний счет лет по девизу правления Мэйдзи. В этом сказалась не только дань традиции, но и древнее убеждение в том, что наличие собственных девизов правления является признаком независимости страны. Страна, зависимая от Китая (например, Корея), жила по девизам правления китайских императоров. Если бы Япония перешла на европейский (христианский!) счет лет, для многих это означало бы, что страна утеряла свою независимость.

Перспектива. Такого же «двойного счета» времени Япония придерживается и ныне – летоисчисление, ведущее счет от Рождества Христова, уживается с девизами правления, то есть со временем, по которому живет только Япония. Сам Китай с падением Цинской династии с 1912 года живет по христианскому времени. На сегодняшний день Япония – единственная страна в мире, где продолжают существовать девизы правления, вся государственная документация ведется в соответствии с нынешним девизом правления Хэйсэй – «Установление мира [на Земле и на Небе]».

Европейскому календарю был создан и еще один национальный противовес. 15-го дня 11-й луны вышло распоряжение считать 29 января общенациональным праздником. Дело в том, что, согласно записям мифолого-летописного свода «Нихон сёки», первый легендарный японский император Дзимму якобы взошел на трон якобы в первый день первой луны ровно 2503 года назад, т. е. в 660 году до Рождества Христова. А новый лунный год начинался в 1873 году 29 января. То есть один и тот же год в зависимости от желания можно было считать 1873-м годом от Рождества Христа, 2503-м годом со дня основания японского государства или же 6-м годом правления Мэйдзи.

История с принятием нового календаря очень показательна для стратегии правительства Мэйдзи. Согласно этой стратегии, каждое нововведение должно уравновешиваться элементом традиции. Традиции действительной или изобретенной. Счет лет со дня «основания империи» раньше в Японии принят не был.

Одновременно с открытием железнодорожного сообщения была введена в строй и первая телеграфная линия. Ее протянули между Токио и Иокогамой. Плата была велика, но зато телеграмма доходила до адресата с невероятной скоростью – за 53 минуты. Страна стала стремительно покрываться густой сетью телеграфных проводов.

Не обходилось и без недоразумений. Газеты сообщали: некоторые люди, чересчур уверовавшие в возможности технического процесса и услышавшие о том, что по проводам можно «передавать», привязывали к столбу свои посылочки, ожидая их немедленной доставки в место назначения. Впрочем, вряд ли таких людей насчитывалось слишком много.

Каждый день приносил что-то новое. В этом году пришла мода на кроликов. Особой популярностью пользовались кролики импортные. В страну их завезли 15 тысяч. Люди платили за них немалые деньги. Невероятно ценились экземпляры диковинных расцветок. Этим пользовались мошенники, которые яркими красками расписывали бедных животных в самые невероятные цвета.

В октябре Министерство юстиции вынесло историческое решение, запрещавшее торговлю людьми. До этого времени продажа бедняками своих дочерей владельцам публичных домов и увеселительных заведений была вполне обычным делом. На практике это выглядело так: родители брали заем у хозяина публичного дома, а в качестве залога предоставляли свою дочь. Если они не могли или не хотели отдать долг, девушка оставалась у хозяина. Зарплату она получала, но выкупиться удавалось немногим. Теперь же долги проституток прощались, а родители имели право отдать своих чад только в ученики для овладения каким-нибудь мастерством или искусством. При этом специально подчеркивалось, что в публичных домах учиться нечему. Однако, несмотря на это распоряжение, тайная продажа девушек в публичные дома практиковалась еще несколько десятилетий.