Пустые глаза - Чарли Донли

вы когда-нибудь решите вернуться в Вашингтон, напишите. Выпьем по чашечке кофе.

– Обязательно.

Аннет потянулась и взяла Алекс за руку.

– Спасибо, Алекс. У вас все будет хорошо.

– Я знаю, – кивнула Алекс.

Час спустя Алекс постучала в дверь Гарретта и Донны. Они открыли дверь вдвоем, выступая единым фронтом как ее приемные родители.

– Привет, милая, – поздоровалась Донна.

Алекс улыбнулась.

– Привет. Они пришли?

– Да, – ответила Донна. – Заходи.

Прежде чем заснуть в номере мотеля десять дней назад, Алекс придумала план, как ей заполучить отпечатки пальцев Жаклин из Ассоциации адвокатов округа Колумбия и сравнить их с отпечатком, найденным на окне ее спальни в ночь убийства ее семьи. После той ночи в мотеле «Тенистая сторона» подтвердить принадлежность отпечатков было чистой формальностью, но это раз и навсегда позволило бы закрыть гештальт, который определил ее жизнь. После таких долгих поисков истины Алекс необходимо было быть на сто процентов уверенной в том, что она ее нашла.

Хотя полиция все еще пыталась установить мотив, по которому известный адвокат пыталась убить одного из своих же детективов, ответов пока не было, а Алекс полиции не помогала. Было две причины, по которым она решила не сообщать подробности о роли Жаклин Джордан в гибели ее семьи. Первая причина была эгоистичной: меньше всего Алекс хотелось воскрешать историю об убийстве семьи и снова видеть ее в заголовках газет. Расскажи она властям все, что знала о Жаклин Джордан, этим дело и закончилось бы. Алекс едва удалось сбежать от внимания прессы десять лет назад, и она была уверена, что во второй раз ей не пережить всплеск интереса таблоидов и любителей преступлений. Другая причина была бескорыстной и объяснялась ее любовью к Гарретту и Донне Ланкастерам. Сенсационные подробности о том, что Жаклин Джордан – адвокат, которая сыграла решающую роль в том, что с Алекс сняли обвинения, и помогла ей выиграть дело о клевете против штата Вирджиния, – на самом деле прикончила семью Квинланов, обладали такой силой, что потопили бы «Ланкастер и Джордан», разрушили бы карьеру Гарретта, и им с Донной пришлось бы переехать. Алекс провела слишком много лет в бегах для того, чтобы вынести такой же приговор людям, которых она любила больше всего на свете.

Вместо этого ей предстояло завершить дело в частном порядке. У Донны все еще оставались связи в полицейском управлении Макинтоша, и Алекс попросила ее задействовать эти ресурсы, чтобы получить отпечаток с окна ее спальни, который хранился в качестве улики. Алекс попросила Аннетт Паккард оказать ей еще одну услугу, и Аннетт вместе с Донной провели анализ отпечатка пальца Жаклин. На это ушла неделя, но теперь, когда они все сидели на кухне, Донна протянула через стол один-единственный лист бумаги так, чтобы он оказался перед Алекс. С минуту она смотрела на Донну, набираясь смелости, пока наконец не опустила взгляд на страницу.

Отпечаток Жаклин Джордан совпадал с тем, который был снят с окна спальни Алекс. Алекс резко вдохнула, хотя была почти уверена в результате. И все же оттого, что спустя столько лет она наконец-то узнала правду, у нее перехватило дыхание. На глаза навернулись слезы, и Гарретт тут же оказался рядом с ней. Он обнял ее, и Алекс уткнулась головой ему в грудь.

– Мне так жаль, – прошептал Гарретт.

Донна потянулась и взяла Алекс за руку, и вся их приемная семья обнялась.

– Нам нужно решить, – продолжила Донна, – что мы будем делать с этой информацией.

– Ничего, – ответила Алекс, отрывая голову от груди Гарретта. – Мы ничего не будем с ней делать.

– Но, Алекс… – начала Донна.

– Нет, – отрезала Алекс, – это мое решение, и ты должна позволить мне принять его. Я не могу пройти через все это снова. Я не могу пройти через фото моей семьи на обложке каждой газеты в супермаркете. Я не могу пройти через журналистов, которые поджидают меня у двери. К тому же на этот раз вам обоим тоже не поздоровится.

– Нас не волнует, как это отразится на нас или моей фирме, – заверил Гарретт.

– Зато меня волнует. И это то, чего я хочу. Я хочу, чтобы это осталось между нами троими. Я не хочу, чтобы кто-то еще знал.

– А как же Аннет Паккард и ФБР? – спросил Гарретт.

Алекс покачала головой.

– Аннетт оказала мне услугу. Она работала с бывшим профайлером ФБР и своим другом. Она не обращалась ни по каким официальным каналам и не скажет ни слова об этом деле.

Гарретт и Донна посмотрели друг на друга, и Алекс увидела между ними молчаливое согласие.

– Ты уверена? – спросила Донна.

– Уверена.

Гарретт снова притянул ее к себе.

– Мы не сможем помешать тебе уехать?

Алекс снова прижалась к его груди и закрыла глаза.

– Я никак не могу остаться.

Глава 70

Макинтош, Вирджиния

Понедельник, 12 июня 2023 года

10:04

Она подъехала к своему старому дому на Монтгомери-Лейн и припарковалась на подъездной дорожке. Работали опрыскиватели, и газон был великолепного зеленого оттенка: накануне его подстригли, края подрезали, а углы были ровно под девяносто градусов. Живые изгороди подровняли, а азалии сверкали в лучах утреннего солнца, и с них капала вода из разбрызгивателя, в которой они купались.

Алекс вылезла из машины и оглядела окрестности. Она впервые за долгое время вернулась в Макинтош. За последние два года в доме не было никаких поломок, которые бы требовали ее присутствия. Возникло несколько мелких проблем, но с ними легко справилась бригада ремонтников, которую Алекс наняла для присмотра за домом. В водонагреватель нужно было вставить новую лампочку, дятел проделал дыру в кедровом сайдинге, а бетонная плита на дорожке к входной двери просела, и ее нужно было приподнять.

При взгляде на дом своего детства ее захлестнула волна ностальгии. Хорошие воспоминания о первых восемнадцати годах ее жизни со временем затмили мрак одной ночи, когда дом стал обителью кошмара. Несмотря на время, которое потребовалось для этого, ее сознанию удалось расставить все по своим местам. Она снова могла смотреть на дом и наслаждаться всеми радостными воспоминаниями, которые он хранил.

Алекс сама не знала, как произошло это превращение у нее в голове. Скорее всего, это был результат какого-то сочетания терапии, времени, прошедшего с тех пор, и того, что она наконец-то закрыла гештальт. Но как бы то ни было, она была счастлива наконец-то стоять перед домом своего детства без страха. Долгие годы она тщательно ухаживала за ним, но теперь была готова проститься с ним раз и навсегда. Однако не раньше,