Лондон в огне - Юрий Павлович Валин

Тупик… Тиф вновь ощупала стены, смутно догадываясь, что идет по кругу уже в четвертый раз. Перед этим где-то нагибалась, потом пришлось присесть… Или привстать? Нет, кажется, это в предыдущей комнате пришлось перебираться через полуразрушенную стену. Комнаты ли это? Склепы? Древние погребенья, где все истлело и рассыпалось прахом. Девушка пошарила ногой и невольно вздрогнула, споткнувшись о нечто длинное. Решиться ощупать было немыслимо, но все же, это был не гроб, а нечто схожее со стопой досок — трухлявых, но сухих. Тем лучше. Тиф завернулась в плащ и легла. Саван вышел неплохим, но ткань мешала дышать. Девушка отвернула край ткани, откашлялась и принялась слушать темноту. Чуть слышно осыпалась труха досок — нужно дышать ровнее. А лучше не дышать. Рассыпаться тленом как все вокруг…

Где-то далеко упала капля-киянка. Тиффани постаралась оглохнуть и начала умирать…

* * *

…— Вы, мистер Холмс, вообще какой-то балбес! — бушевал коротышка. — «Задремал на миг» он, понимаете ли! Оставили его с больной девушкой, так сразу дрыхнуть вознамерился? И это в полевой, можно сказать, боевой обстановке⁈ А еще книжки про таких хладнокровных раздолбаев пишут!

— Что, простите? — не понял предпоследнего слова да и вообще смысла тирады Вильям.

— Ничего. Потом объясню. Доходчиво, — коротышка прислушался. — Не могла она без света далеко уйти…

…С обитателем подземелий, шедшим проведать узников, Вильям столкнулся уже в одном из коридоров. Описать, что ощутил молодой человек, проснувшись практически в одиночестве и обнаружив, что мисс Лидл рядом нет, можно одним словом — ужас! Щенки смотрели в смущении, рассказать ничего не могли, лишь светлый тыкался носом, пытаясь утешить. Прекратив звать соседку и подавив панику, Вильям зажег фонарь — постель девушки была пуста, исчез плащ, но всё остальное, включая воду и съестное, оставалось на месте. Двигаясь осторожно, стараясь не раскачивать фонарь — масла оставалось на донышке и каждая его капля имела ценность, юноша двинулся на поиски. Щенки пытались следовать за человеком, но были отогнаны назад. Вильям взял себя в руки и теперь рассуждал строго последовательно. След мисс Лидл обнаружился на втором повороте — девушка ступила в грязь, а рисунок подметки ее башмачка Вильям помнил твердо. Дальше пошло хуже: пол галереи тянулся неровным горбом выщербленного кирпича, следов на нем не было. Фонарь неумолимо угасал. Пригибаясь, едва ли не на четвереньках, юноша обследовал повороты. Из ниши непонятного назначения на него сердито запищала крыса, за макушку сыщика цеплялись лохмотья пыльной паутины. Вильям убеждался, что пропавшая особа здесь не проходила, возвращался назад…

…Шаги местного обитателя юноша услышал в последний момент и лишь успел вскинуть обломок весьма неудобного, подобранного в качестве инструмента, бруса.

— У меня лучше, — коротышка показал топорик, изящного, явно заказного изготовления.

— А что вы, мистер Холмс, здесь шляетесь?

Потом на Вильяма кратко, но энергично наорали. Браниться безносый абориген бесспорно умел — отдельные оскорбления юноша попросту не понял.

— Где-то рядом она должна быть, — коротышка принюхался. — Эх, жаль псы ваши мелкие и неученые. Здесь проходила, но развилка как нарочно мудреная. Фонарь поставьте, мистер Холмс. Масло я принес, но заправляться некогда. Потом вернемся.

В руке аборигена катакомб вспыхнул ослепительно яркий и узкий луч света, Вильям невольно прищурился. Свет, несомненно, был электрическим по своей природе, но ничего подобного данному осветительному устройству юноше видеть не приходилось. С тех пор, как в 1830 году при катастрофе в лабораториях Королевского института, спровоцированной кошмарной электроустановкой Деви-Фарадея, погибли оба авантюриста-изобретателя и вместе с ними почти сотня невинных любителей поглазеть на эксперименты с электричеством, новомодные теории были осуждены прогрессивным ученым миром… Впрочем, к черту историю научных заблуждений! Уильям поспешил за следопытом-проводником…

…Яркий луч метался по низким сводам, тени убегали далеко вперед, дабы подстеречь и наброситься на живых людей…

— Вроде разумная девица, и на тебе… такая недисциплинированность, — ворчал коротышка, спеша по коридору. — Кружила, кружила… Вот что за нужда такая? Слушай, Вильям, а вы там случайно не поссорились?

— Что вы, мистер Минимум, я бы никогда не позволил себе…

— Вот я думаю. Тьфу, маму их, а тут-то куда? — гнусавый следопыт раздраженно засопел, в нерешительности топчась на очередной развилке. — Ослаб запах. Видать, нехорошо нашей лавочнице.

— Неужели эмоциональное состояние и недомогание так сказываются на интенсивности выделения потовых желез⁈ — поразился юноша.

— Ну, как сказать… запахность, она ведь разной природы, — туманно пояснил коротышка. — Надеюсь, вы крыс не очень боитесь?

— Я? Нет, не особенно.

Проводник сунул руку под куртку — на миг блеснуло подвешенное оружие, кроме топорика на аборигене имелся немалый арсенал — и вынул крысу. Грызун был пятнист и, видимо, преспокойно дремал в тепле за пазухой хозяина, не обращая ни малейшего внимания на беготню.

— Вот, тоже дрыхнет, — возмутился коротышка. — Прямо курорт какой-то развели. Давай, Чернонос, хорош дедовать, разомни лапы.

Крыс встопорщил усы и бодро плюхнулся на пол.

— Взял след, взял, — прошептал коротышка. — Значит, она все же в дыру полезла. Я думал — не рискнет. Все ж этих штатских женщин вообще не поймешь…

Никаких дыр Вильям не видел — отверстие в заложенной поперечной стене обнаружилось лишь через несколько десятков шагов. Пришлось протискиваться сквозь шаткую щель, кирпичи угрожающе колебались. Нет, без света девушка здесь пройти никак не могла…

Еще поворот, стена… Да, так или иначе, мисс Лидл проникла в эту скрытую комнату. Юноша втянув живот, следом за проводником протиснулся в узость и увидел неподвижное тело, вытянувшееся на дряхлых козлах, видимо, оставшихся от строителей, давным-давно покинувших этот забытый подземными богами тупик.

— Какая ужасная, безнадежная смерть, — прошептал Вильям, изо всех сил прислушиваясь — нет, даже тень дыхания не тревожила мертвую тишину случайного склепа. Единственным живым существом здесь был крыс, успевший по складкам савана взобраться на покойницу и оттуда глядящий на спутников бусинками блестящих глаз.

— Вот прямо щас смерть! — процедил безжалостный коротышка, шагая к ложу скорби. — А ну, подъем!

Грубый призыв не подействовал — тело осталось неподвижным. Проводник принялся возиться с плащом покойной:

— Фоме, фто фтал? Фяти, дафай!

Вильям вынул слегка слюнявый легкий фонарик из пасти коротышки — озабоченный абориген весьма профессионально приоткрыл веко мисс Лидл, склонился над бледным безжизненным лицом.

— Сомлела. Оно и понятно, волнение, переутомление, тьмища. Я тут и сам-то ходить в одиночку с большим