История Англии. Как народ создал великую державу - Артур Лесли Мортон

о наказаниях», которые лишали их всех гражданских и религиозных прав. Новое покорение Ирландии сопровождалось новой конфискацией земель, на которой больше других обогатился голландский фаворит Вильгельма лорд Бентинк; после чего в стране был установлен еще более жесткий режим, который совершенно откровенно использовал Ирландию как колонию, существующую исключительно ради выгоды английской буржуазии.

В Шотландии новый режим не встретил особого сопротивления, и восстание в нагорной части страны быстро стихло после достигнутого первоначального успеха в битве при Киллиекранки. Ковенантеры, населявшие равнинную часть Шотландии, радостно приветствовали изгнание Якова. Так что к 1692 г. все Британские острова находились под властью Вильгельма.

В последующие годы вопросы внутренней политики отходят на задний план и все внимание поглощают борьба с Францией и экономические изменения, приведшие к промышленной революции.

Глава X

Англия вигов

1. Военное финансирование

Войны с Францией, которые Англия теперь обязалась вести в силу договоренности вигов с Вильгельмом Оранским и объединения с Голландией, шли при условиях, определяемых двумя факторами – возрастающей мощью Франции и стремительным распадом Испанской империи. После длительного господства почти над всей Европой на протяжении XVI в. Испания в XVII в. опустилась до такого положения, при котором она уже не могла защищать свои обширные владения, простиравшиеся через половину Европы и занимавшие больше половины Америки. В Европе к ее владениям принадлежала значительная часть Италии и территория, примерно соответствующая современной Бельгии. Как Франция, так и Австрия начали воспринимать Италию как свою законную добычу, а захват испанских Нидерландов, лежащих между Францией и Голландией, послужил необходимым предлогом к нападению на нее. Сама Голландия, которая как раз проходила пик своего экономического расцвета, вряд ли смогла бы защитить свои границы, если бы ее положение не укрепилось вступлением Вильгельма на английский престол.

Упадок Испании фактически образовал в Европе нечто вроде вакуума, и Франции, ставшей теперь высокоцентрализованным бюрократическим и военным государством, по всей видимости, предстояло заполнить этот вакуум, захватить и эксплуатировать те владения, которые самой Испании было теперь не по силам эксплуатировать для себя.

Помимо своих связей с Голландией, английский правящий класс был напрямую сильно заинтересован в этом конфликте. Во-первых, потому, что завоевание Италии Францией нарушило бы равновесие сил в Европе. Во-вторых, победа Франции свела бы на нет все достижения революции 1688 г., уничтожила бы власть вигов и, по всей вероятности, привела бы к восстановлению династии Стюартов и к замене военным деспотизмом правления «коммерчески настроенной аристократии и аристократического меркантильного класса».

В-третьих, испанские колонии в Америке быстро становились одним из излюбленных мест английских торговцев. Испания была слишком слаба, чтобы заставить подчиняться законам, налагавшим запрет на торговлю иностранцев с ее колониями, но вряд ли можно было полагать, что такое удачное положение вещей сохранилось бы и дальше, если бы эти колонии попали в руки французов. Таким образом, две больших войны этого периода, война Аугсбургской лиги (1689–1697) и Война за испанское наследство (1701–1713), были уже войнами за рынки сбыта и захват колоний, хотя еще не в той мере, как войны середины и конца XVIII в. В то время основание колоний пока еще предоставлялось частной инициативе привилегированных компаний, и государство обязывалось только защищать эти колонии в случае необходимости от внешних нападений, а также следить за тем, чтобы вся прибыль, получаемая от них, попадала в руки английского класса торговцев. Тот период, когда войны велись с преднамеренной целью создания колониальной империи, наступил только примерно лет через пятьдесят.

Со времен Кромвеля техническая сторона войны претерпела революционные преобразования, главным образом благодаря изобретению штыка и усовершенствованию мушкета. Применение штыка практически удвоило эффективность пехоты, поскольку каждый солдат теперь выполнял действия копейщика, а также мушкетера. Копье исчезло с поля боя, и с введением штыка с запорным кольцом, которое позволяло вести огонь без того, чтобы его отвинчивали, кавалерия в очередной раз потеряла свое превосходство, и исход боя теперь решался главным образом силой огня и стойкостью пехотных полков.

Одновременно была значительно усовершенствована артиллерия, так что укрепления и осадные операции стали играть в войне более важную роль. Армии стали продвигаться медленнее, придерживаясь тщательно подготовленных линий укреплений, и требовать более усовершенствованного оборудования и большие обозы. Секрет успеха Марлборо как полководца заключался в умении применить хорошо продуманную стратегию. Если голландцы были мастерами затяжной войны, упорно защищавшими свои позиции, но не желавшими сдвинуться хотя бы на один шаг в сторону, то Марлборо мог бы использовать для своих маневров пол-Европы и втянуть своих вынужденных союзников в такие военные действия и комбинации, на которые они сами никогда бы не решились.

Однако наиболее важным фактом, связанным с изменением способа ведения войны, послужило то, что воевать стало так дорого, что ни одна нация, если она не была богата и не имела высокоразвитой промышленности, не могла бы вести затяжную войну и надеяться на успех. В этом и состояло преимущество объединения Англии с Голландией и невыгодность положения Франции, чья финансовая организация была слабо развита и чья промышленность оказалась преднамеренно подорвана изгнанием гугенотов. Более того, войны стали чрезвычайно прибыльными для английских финансистов и подрядчиков, так как они увеличивали их богатства, тем самым закрепляя победу вигов.

Английский банк и государственный долг, таким образом, являлись одновременно как необходимыми финансовыми источниками средств, требуемых для ведения войн в XVIII в., так и естественным вознаграждением Сити за труды, затраченные ее деятелями на осуществление революции.

Со второй половины XVI в. лондонские ювелиры взяли на себя некоторые функции банкиров. Они принимали вклады, предоставляли и выделяли ссуды, выпускали векселя под обеспечение своих активов. При Стюартах они часто предоставляли королю ссуды, погашение которых король гарантировал за счет ожидаемых налогов. Однако эти ссуды бывали краткосрочны и погашались при первой же возможности. Мы уже видели, как Карл II отказом от уплаты долгов в 1672 г. подорвал доверие своего правительства.

После 1688 г. кредитоспособность правительства совсем упала. Новый режим отнюдь не был безопасным, и его падение почти наверняка сопровождалось бы отказом от уплаты долгов, так что правительству удавалось получать займы только под очень высокие проценты. В 1694 г. для того, чтобы получить заем в 1200 тысяч фунтов стерлингов, кредиторам были предоставлены особые льготы, которые позволили им объединиться под названием Английский банк, с монопольным правом выпуска банкнот. «Английский банк начал свою деятельность денежными ссудами правительству из 8 процентов; вместе с тем он был уполномочен парламентом чеканить деньги из того же самого капитала, который он, таким образом, еще раз ссужал публике в форме банкнот. Этими банкнотами он мог дисконтировать векселя, давать