Когда порвется нить - Никки Эрлик

Ты была права, нам не нужен роскошный праздник. Мы просто нужны друг другу. И я не хочу больше ждать. Если мы снова будем ссориться, я предпочту ссориться со своей женой.

Ты выйдешь за меня замуж в понедельник в мэрии?

Мора закрыла дверь, потрясенная до глубины души. Ей хотелось петь от восторга. Она прокралась в спальню, осторожно отстегнула маленькую золотую булавку с двумя переплетенными нитями со свитера, выскользнула из одежды и бросила все в корзину для белья. Потом она осторожно отодвинула одеяло, покрывавшее ее сторону матраса, и заполнила пустое пространство в постели, уже согретое спящей женщиной, которая всего через два дня станет законной супругой Моры.

Мора знала, что ее родители предпочли бы провести церемонию бракосочетания в церкви или, возможно, на лужайке в сельском поместье, но многое из того, что она делала в жизни, не совпадало с желаниями ее родителей. По крайней мере, после метаний от работы к работе, от подруги к подруге она наконец-то нашла свое место, сочеталась браком, как положено, и с женщиной, которая искренне нравилась ее родителям. («У Нины, похоже, разумная голова на плечах», — сказал отец Моры после их знакомства.)

И Мора была очень рада, что церемония прошла в мэрии. Это событие не казалось таким уж обременительным без долгой прогулки по проходу или коленопреклонения перед алтарем. К тому же Мора никогда не считала, что ей совершенно необходима традиционная свадьба.

Гражданские церемонии проводились в Бюро регистрации браков — большом сером доме, окруженном целым рядом муниципальных зданий в центре Манхэттена. Иммиграционные службы, налоговая служба и окружной прокурор располагались в радиусе одного квартала от Нью-Йоркского бюро браков, но его ближайшим соседом был Департамент здравоохранения, где хранились городские свидетельства о рождении и смерти. Море это показалось странным. В Департаменте здравоохранения регистрировали начало и конец жизни, в то время как совсем рядом пары клялись «быть вместе в болезни и здравии», что бы ни случилось.

Внутри, по мнению Моры, Бюро бракосочетаний напоминало более удачно меблированный салон автоинспекции: длинные диваны вдоль одной стены, ряд компьютеров у другой, большие электронные экраны, установленные под потолком, на которых высвечивались номера пары, чья очередь подходила венчаться в отдельном зале. «Двадцатичетырехчасовой период ожидания между получением разрешения на брак и проведением церемонии бракосочетания может быть отменен при наличии доказательств истекающего срока жизни согласно нити», — гласило объявление у входа.

Мора заметила, что Нина слегка огорчилась при виде у входа киоска с товарами в стиле китч. Это был маленький магазинчик, в котором продавались туристические сувениры Нью-Йорка, а также свадебные принадлежности последней необходимости, такие как цветы, фата и даже кольца.

Возможно, на какое-то мгновение Нина даже пожалела о столь нехарактерной для нее импульсивности, которая и привела их сегодня сюда.

Но повсюду, куда ни брось взгляд, была любовь. Мужчины в смокингах и женщины в длинных платьях, молодые двадцатилетние парни в джинсах и бейсболках, горстка малышей в платьицах из белой тафты, бегающих наперегонки. Несколько пар пришли без сопровождающих, как Мора и Нина, но большинство прибыло со свитой гостей, их фотоаппараты заполнили зал вспышками.

Нина выглядела просто и элегантно в кружевах кремового цвета, а Мора выбрала мерцающее светло-золотистое платье.

— Мне кажется, что ты здесь самая красивая невеста, — сказала Нина, касаясь ее щеки.

Когда на экране высветился их номер, Мора и Нина заняли свои места перед церемониймейстером, лысеющим мужчиной с усами и в очках, практически утонувшем в мешковатом коричневом костюме. Он принимался за каждую церемонию с благожелательной энергией человека, который проводит только одно бракосочетание в день, а не десятки. Пара в очереди за ними — женщина в красном платье в цветочек с короной из цветов в волосах и мужчина в галстуке того же красного цвета — любезно согласились стать свидетелями, стоя бок о бок и сцепившись переплетенными мизинцами.

Мора никак не ожидала, что с ней это случится. Конечно, прежде она иногда подозревала, что однажды услышит предложение руки и сердца, — захваченная любопытством, она даже подглядывала, не появится ли коробочка с кольцом среди одежды в комоде Нины, — но в марте все изменилось. С тех пор даже в самые интимные моменты, даже когда они совершенно погрузились в романтику мощеных улочек и журчащих фонтанов Италии, Мора не воображала, что Нина сделает ей предложение. Ведь они видели нити друг друга.

И Мора никогда бы не стала просить сама, не поставила бы Нину в неловкое положение. Она не испытывала никакого стыда при мысли о том, чтобы просто жить с Ниной, без законных на то оснований. Море не нужно было становиться половинкой в браке, чтобы чувствовать себя цельной личностью. Но как только Нина задала сакраментальный вопрос, как только возможность брака стала реальной и появилась перед ней в образе женщины, с которой она чувствовала себя как дома, Мора подумала, что, возможно, выйти замуж было бы и неплохо, как получить нечто прочное и долговременное в своей порядком взбаламученной жизни. Может быть, несмотря на все, чего ее лишила нить, на это у нее еще есть шанс.

После того как священник объявил Мору Хилл и Нину Уилсон молодоженами, новобрачные вернулись в главную галерею и вышли на тихую улицу. Нина сжала руку Моры, и они направились в ресторан неподалеку, где их дожидались родители и близкие друзья, — все организовала Нина, потратив на это субботу и воскресенье.

В отдельном зале, освещенном свечами, родители Нины и Моры сидели вместе с Эми, а за тремя другими столами собрались несколько самых близких коллег Нины, друзья Моры по колледжу, родственники, жившие неподалеку, и члены группы поддержки коротконитных.

Еще до того, как появились нити, Мора искренне считала, что в браке есть что-то ненормальное: разве не странно посвятить остаток жизни кому-то, даже не пожив вволю в одиночестве? И конечно, кому-то ее брак с Ниной покажется еще более трудным для понимания. Тем не менее все собравшиеся в ресторане, их родные и друзья, в последний момент отменили свои планы, перекроили свою жизнь, чтобы прийти сюда сегодня вечером и поддержать этот безумный поступок двух женщин. Чтобы наполнить зал любовью.

Когда подали праздничные блюда, Нина подошла к Море, весело болтавшей с кузиной.

— Осталось еще кое-что, — сказала она.

Мора улыбнулась, глядя на нее с