ДВИЖЕНИЕ ВВЕРХ - Сергей Белов

 Подобно герою фильма «Матрица», постигшему и преодолевшему законы природы, я познал баскетбол на молекулярном уровне. Я мог за доли секунды достоверно знать, куда полетит или отскочит мяч, какие перемещения совершат на площадке партнеры и соперники, и, соответственно, какие действия должен совершить я сам в зависимости от своей цели. Досконально изучил я и «серые» стороны игры — знал, чего можно ждать от судей, от соперников, от спортивных функционеров.

 Это не означает, что в моей жизни отныне все было безоблачно. Парадоксально, но этот этап моей долгой жизни в спорте, на котором я добился кульминации своего мастерства в оптимальном сочетании физической подготовки, технического арсенала, опыта, психологической устойчивости и игровой интуиции, стал в итоге самым слабым и неудачным в моей карьере с точки зрения собственно спортивных результатов. Если, конечно, считать неудачей бронзовые медали, завоеванные на двух олимпиадах, серебро чемпионата мира и чемпионата Европы и победу на первенстве континента. Однако по-настоящему больших побед мне больше одержать было не суждено.

 Главной победой этого этапа моей профессиональной биографии можно считать сам факт моего пребывания на пике спортивной формы в элите мирового баскетбола до 36 лет, что в те времена было неслыханным явлением. А также то, что, несмотря на все передряги, особенно активно вернувшиеся в мою жизнь с возвращением в сборную СССР Александра Яковлевича Гомельского, несмотря на тяжелые поражения, я до самого конца был предан принципам своей игровой и жизненной философии. Я продолжал играть и сохранял верность Моей Игре.

 1976-й был годом семидесятилетия отечественного баскетбола. Много воды утекло с тех пор, как в декабре 1906-го в скромном гимнастическом зале на Надеждинской улице в Петербурге команды «лиловых», «зеленых», «красных» и «белых», составленные из иностранцев, знакомых с новой игрой в мяч, и местных спортсменов-энтузиастов, впервые в нашей стране разыграли по официальным международным правилам однокруговой баскетбольный турнир.

 За прошедшие десятилетия наш вид спорта развивался в России, а затем в СССР семимильными шагами. Особенно бурное его развитие пришлось на 30-50-е годы. Именно тогда в самых разных регионах огромной страны от Украины до Сибири и от Ленинграда до Узбекистана нашлись десятки и сотни людей, по-настоящему увлекшихся игрой, которые стали формировать самобытные и интересные школы баскетбола.

 Достойным удивления был сам процесс формирования этих школ. Они имели в своем распоряжении лишь официальные правила, не располагая какой-либо учебно-методической базой, руководствами по технике и тактике игры — разве что короткими и скупыми кадрами кинохроники. Правильность своего движения они могли проверять лишь в эпизодических встречах с прибалтийскими командами и специалистами, которым заокеанская игра была хорошо знакома еще с довоенных времен. И тем не менее эти энтузиасты в рекордные сроки пришли к впечатляющим и вполне конкурентоспособным результатам.

 В замкнутости региональных школ и отсутствии информации была и позитивная сторона — каждый вкладывал в общую канву правил свое собственное видение и понимание игры, приспосабливал ее к собственным сильным и слабым сторонам. Итогом этого творчества стали яркие новеллы и разнообразие игровых стилей. В огромной стране сформировался гигантский баскетбольный «кластер», отличающийся массовостью, разнородностью региональных школ, жесточайшей внутринациональной конкуренцией, жадностью до международных побед.

 Довольно быстро «мэтры» отечественного баскетбола — прибалты — лишились своей монополии на успех. Конечно, еще долгое время прибалтийские игроки составляли базу для сборных команд СССР, которые, едва выйдя на европейскую арену, начали направо и налево громить всех соперников подряд. Это было не удивительно. В Прибалтике баскетбол прижился и стал частью общественной культуры гораздо раньше в силу давней ориентированности этих территорий на

 Запад. В Литве и Латвии он вообще успел стать национальным видом спорта.

 Латвия еще в далеком 1935-м стала первым чемпионом Европы. Вслед за ней дважды — в 1937-м и 1939-м чемпионами континента становилась Литва. Особенно ярким триумфом литовского баскетбола стал чемпионат 39-го в Каунасе. Кстати, именно для того первенства был построен легендарный каунасский «Спортхалле». Пусть во многом этот результат был обеспечен приглашенными специально для этих целей литовцами-репатриантами из США, победа дала колоссальный импульс к развитию игры. До сих пор великолепная школа литовского баскетбола, основываясь на всеобщем увлечении игрой и прекрасно поставленной работе со спортсменами, вполне конкурентоспособна на мировой арене.

 Однако уже в самом скором времени — еще в 40-е годы — сильные игроки и команды появились в Москве, Ленинграде, Украине, Грузии. Сплав национальных школ, национальных темпераментов, на общей основе мощнейшей функциональной подготовки, не виданной тогда в Европе, дал уникальные результаты.

 За 70 лет культивирования баскетбола в стране, а точнее сказать — за 30 лет его активного развития — баскетболисты СССР добились впечатляющих результатов. 11 раз они становились чемпионами Европы, дважды — чемпионами мира, наконец, четыре года назад покорили самую главную вершину — олимпийскую. Для меня было большой честью осознавать, что к 6 из 14 этих великих побед я успел «приложить руку».

 Женская сборная вообще длительное время не знала себе равных. Наши девушки стали 5-кратными чемпионками мира и 12-кратными чемпионками Европы. Очередной победой обещало обернуться их участие в первом женском олимпийском турнире в Монреале.

 Но главным подарком к юбилею должно было стать успешное выступление на Играх XXI Олимпиады мужской сборной СССР. Для этого в наличии были все предпосылки. В команде прошла смена поколений, появившиеся в сборной после прошлой Олимпиады игроки успели «понюхать пороху». Лидеры, в основном сосредоточенные в двух клубах — ЦСКА и ленинградском «Спартаке», уверенно завоевавших соответственно золото и серебро национального чемпионата, были в хорошей форме.

 После фурора, произведенного нами в Мюнхене, подтверждения нашей силы на чемпионате мира и мощной игры на предолимпийском континентальном первенстве русские рассматривались как очевидные фавориты Игр. Единственным соперником для нас опять должны были остаться только Штаты. Так считали все, но сбыться этим ожиданиям было не суждено.

 Олимпиада-1976 стала творческой неудачей Кондрашина. Он проиграл ее еще задолго до начала турнира, когда, раздобыв где-то программу предсезонной подготовки команды NBA, стал буквально копировать ее для тренировок сборной. Это и стало началом нашего провала.

 Я хорошо отношусь к Кондрашину. По-человечески я могу понять Петровича и оправдываю его, хотя его личная вина в провале для меня очевидна. Сделанный им выбор определялся рядом уважительных обстоятельств.

 Не вызывает сомнений то, что он, будучи в целом скромным и погруженным в себя человеком, при этом оставался перфекционистом. Во всех важных соревнованиях, к которым он готовил свои команды, он желал только победы. Иначе и быть не могло, без такого максималистского настроя невозможны вообще какие-либо серьезные успехи в большом спорте. Пускай Петрович и не выжигал все вокруг себя дикой, патологической жаждой успеха, как это делал Гомельский, но он тоже всегда хотел побеждать. Это факт.

 1976-й был особым случаем. Здесь к обычному стремлению победить в крупном соревновании, к значимости Олимпиады добавлялся еще один фактор. Какие бы восторг и эйфорию ни вызвала наша победа в Мюнхене, в баскетбольном мире многие продолжали считать ее случайностью. Такое отношение усугублялось хамской позицией американцев, не желавших мириться со своим первым поражением и на всех углах кричавших, что их «засудили».

 Еще одна олимпийская победа была способна снять все вопросы и окончательно поставить Штаты на место. Выигрыш сборной СССР второго подряд золота Олимпиады позволил бы говорить о наших успехах как о сложившейся системе и обессмертил бы имя главного тренера в анналах мировой спортивной истории. Игры в Монреале превращались в момент истины для Кондрашина. Цена этой победы была слишком высока.

 Тренер прекрасно понимал принципиально важное: с «программой» с прошлой Олимпиады второй раз не выиграть. Для того чтобы бороться с США хотя бы на равных (а в том, что это будет бойня, каких еще не видел мировой баскетбол, понимали даже далекие от спорта люди), нужно было что-то принципиально новое. И Петрович нашел в общем-то вполне логичное решение — побить американцев их же оружием. Сказалась и его откровенная приверженность стилю и методам заокеанского студенческого баскетбола, который он хорошо знал.