Ошибка архитектора - Эйлин Торен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эйва, глянешь за ним, — спросил герцог, обращаясь к горничной.
— Да, ваша светлость, — отозвалась она и бровью не повела.
Шэйли всё это время стояла возле двери, нахмуренная и бледная. Она молча слушала разговор, потом случившуюся перепалку между братьями, когда уже кроме них троих никого не осталось, а Иан тоже всячески протестовал против лекаря. Подошла только, когда Верон ругнулся жёстче, чем хотел и вышел, встретившись по дороге к дверям с её огромными тёмными и полными печали глазами.
Прибывший позднее лекарь обработал рану и сказал, что кость не сломана, но на ней трещина, а потому его милости придётся пока полежать в постели. Это требование вывело Иана из себя.
Несколько дней, до тех пор пока лекарь не разрешил ему вновь вставать, младший Шелран сводил всех с ума. Больше всего доставалось Шэйли, которая не отходила от него ни на шаг и в итоге всё недовольство и негодование он лил ей на голову, не жалея.
И Верон был на грани, потому что хотелось удавить Иана за это отношение к супруге, которая делала для младшего Шелрана всё, что он только хотел. И потому что Верон поймал себя на мысли, что ему не хватает этого уединения, которое было у них, когда брат и Ланира покидали дом и отправлялись якобы каждый по своим делам в разные стороны.
Но теперь Ланира никуда не ходила, была какой-то тихой и потерянной, правда это Верон связывал исключительно с тем, что его супруга была заперта здесь без возможности даже скандал учинить с требованием уехать, ну и конечно она переживала за второго наследника — в оставшихся в ней чувствах к принцу у старшего Шелрана тоже сомнения не было.
Через несколько дней в поместье появился посланник его величества, который доставил несколько писем Верону, отчего стало немного легче. По крайней мере Шелраны не были в опале, под подозрением, или ещё в какой опасности гнева правителя.
— Ваша светлость, — застыл в дверях Бэлт.
— Да, — Верон оторвался от писем и нахмурился, потому что вид у мужчины был весьма взволнованным. — Что случилось?
— Там слуга главы городского совета пришёл, посланника к вам провожал, — Бэлт замялся, потом вздохнул. — Дело в том, что в городе девица повешенная. Просят прийти вас или кого-то от семьи.
— То есть меня, — съязвил герцог, потому что кроме него этими делами от семьи мог бы заняться только Иан, а он, и это было известно главе, был не состоянии передвигаться.
Бэлт снова вздохнул и кивнул.
— Рэндан там сейчас, ваша светлость, — напомнил слуга, что конюха отпустили в городские конюшни.
— Да, я помню, но я съезжу, — отозвался Верон и указал на письмо. — Только с этим разберусь. Можешь отправить слугу сказать, чтобы подождали меня?
— Да, ваша светлость.
Через пару часов Верон стоял в комнате в доме лекаря, где в специально отведённом помещении на столе лежало тело умершей девушки.
— Простите, что пришлось вас вызвать, ваша светлость, — оправдывался глава, — но такие дела обычно требуют свидетельства. А раз вы здесь, то я человек вам подвластный и…
— Я понимаю, — устало отозвался старший Шелран, выставляя руку, чтобы успокоить мужчину. — Давайте посмотрим.
За спиной герцога стоял Рэндан, хмурый и молчаливый, но кажется сегодня сильнее, чем всегда. Лекарь засуетился, снимая простыню. Несчастной было всего девятнадцать и Верону определённо было жаль видеть её мёртвой.
— Причина известна? — тихо спросил он, подходя ближе.
— Нет, ваша светлость. Вроде всё было хорошо. Матушка её сказала, что вчера известие получила от отца, что жениха ей нашёл, только привезти на смотрины не может из-за того, что дороги закрыты. Должна была бы радоваться, — вздохнул глава городского совета.
— Тут вот, — кашлянул лекарь, привлекая внимание и немного отклоняя голову девушки в сторону, убирая ворот платья и открывая шею.
— Ох, — выдавил из себя глава, когда увидел шрам идущий вдоль шеи, уходя вниз за ворот. — Ваша светлость, клянусь вам у нас такого нет в городе, уверяю вас, ваша светлость! Мы следим, строго следим! Никаких девок падших, нет такого, ваша светлость, нет! И семья её…
И он продолжил причитать, кажется желая ухватить Верона за руки, но конечно побоялся это сделать.
— Разденьте её, — под все эти оправдания главы приказал герцог лекарю. — Мы подождём.
— Ваша светлость, — опешил глава, когда понял, что они хотят сделать. — За-зачем?
— А вы уверены, что больше нет ничего на ней, нет никаких других следов? Или синяков. Может ей помогли сделать это, а вам и дела нет? И не надо мне говорить, что лекарь вам шрам не показывал до того, как я тут оказался, уважаемый, — грубее, чем хотел, ответил Верон.
Глава городского совета сжался, герцог глянул наискосок в сторону лекаря, который застыл на несколько минут, словно сражаясь с собой, но потом словно вспомнил, что от него хотели и принялся за своё печальное дело.
Верону предложили стул, Рэндан стоял возле стены и смотрел в пол, глава наблюдал за действиями лекаря, будто пытаясь что-то скрыть или увидеть может что-то раньше остальных мужчин в комнате, но может, почему-то пришло в голову герцогу, просто был не в себе и ему такое нравилось…
На девушке нашли ещё несколько шрамов — два на груди, словно крест, один на внутренней стороне бедра. Все они были сделаны явно одни видом лезвия, заживление было одинаковым из чего следовал вывод, что нанесены они были в одно время. О давности примерно в пару-тройку месяцев назад выдал предположение Рэндан, а лекарь согласился с конюхом.
Назад в поместье двое мужчин ехали уже в сумерках, молча, каждый был погружён в свои мысли.
Верон считал, что кто-то быть может в злости или ревности изранил девушку таким образом, или может кто-то надругался над ней, изрезал в попытке скрыть преступление, а она, получив известие от отца о договоре на брак, поняла, что будет опозорена она и семья, вот и нашла вот такой ужасный выход.
Голову старшего Шелрана всё никак не оставляли мысли о шраме Эйвы. Уж очень похож, да ещё и на одном и том же месте. Герцог глянул в сторону Рэндана и конечно, судя по тому, какими по подозрению Верона были отношения между конюхом и Эйвой, мужчина наверняка видел тело Эйвы и…
А что и?
Если у горничной были такие же шрамы, то значит быть беде, потому что Рэндан был из тех, кто умеет быть беспощадно жестоким.
А если был только один?
Может она и вправду была когда-то в
