Дневник, 2004 год - Сергей Есин

К концу дня меня так сморило, что я лег спать, не открыв никакой книжки и не достав из рюкзака компьютера, но зато проспал с десяти часов и проснулся вместо определенных самому себе семи часов уже в десятом. Пришлось всех расталкивать и срочно уезжать в Москву. По дороге еще заехал в Ракитки — полюбоваться на забор на участке у С.П.

К четырем часам налегке собрался, взяв только кое-какие рукописи и туалетные принадлежности. Надо ехать на съезд Союза писателей. Жизнь все-таки хоть в чем-то меняется к лучшему. В Орёл ходит экспресс-электричка, состоящая из восьми вагонов, оформленных внутри мягкими самолетными креслами и телевизорами, по которым за поездку показали три фильма. Это первый класс, второй — без телевизора. Как же это музыкально-визуальное сопровождение меня взбесило! Правда, со временем я освоился, вчитался и за четыре с половиной часа сделал огромное количество работы, которая меня тянула.

Мои дорогие ребятки, несмотря на то что творческие семинары в институте уже закончились, решили обучение продолжить. Поэтому пришлось читать много, во-первых, троих на семинар во вторник: рассказы Р. Подлесских, рассказ «Сашка» Анны Козаченко, с довольно надуманным интеллигентским сюжетом, и рассказ Ксении Тумановой «Зиза» — о молодой семье и их ребенке. Всё это рассказы не случайные и написаны не случайными людьми. Лучший — «Зиза». Потом я залпом прочел дипломную работу Миносян, нашей платной студентки. Эд. Балашов эту работу отверг, у студентки есть свои недостатки. Но есть и одно серьезное достоинство: честная работа о себе и своей жизни. Хуже — стихи. Боюсь, что героем определенной их части являюсь и я. Тогда мне станут понятными некоторые происшествия, случающиеся в мой день рождения. Но и стихи — часть лирического дневника героини, а главное — они написаны без малейшей претензии. В нашем институте это серьезное достоинство.

Теперь самое главное: я легко, не отрываясь прочел две главы из книги Илоны Давыдовой. Слава Богу, у неё все получилось. Еврейский мир в Нью-Йорке после эмиграции, немыслимая тоска по старой родине. Замечательные и очень конкретные подробности. Ни малейшей претензии, просто, хорошо и к месту поставленные слова. Очень все по-доброму и по-человечески, иногда иронично. Как я раньше и предполагал по её разговорам, по такому же, как и у меня, быстрому и скомканному стремлению все в устной речи уложить в одну фразу, она — писатель.

24 мая, понедельник. Я в Орле. Спал плохо, в номере холодно, лёг в рубашке и носках и поверх одеяла накрылся ещё и покрывалом. Проснулся, правда, бодрым, погулял. Город великолепный. Его основное достоинство — прекрасный местный всхолмленный ландшафт и своя собственная «провинциальная» колодка: никаких высотных домов. Всё предназначено для нормальной, размеренной и несложной жизни. Потом, под вечер, после окончания двух заседаний, я прошел вдоль реки, по центральным улицам, и это впечатление моё усилилось.

Завтракал вместе с Володей Архиповым, моим старым другом, с которым когда-то работал в «Комсомолке». Теперь, глядя на него, жующего котлету, но все такого же быстрого, романтичного и ясного, я вспоминал нашу юность в газете. Он тогда учился в Литературном институте, а я уже окончил университет. Как я ему завидовал!

После завтрака писатели потянулись в собор, где состоялась праздничная литургия. Собор хорош, наверное ХVIII века, строг и величествен. Наши писатели, так старательно ругающие телевидение, аккуратно расположились напротив алтаря, прямо под телевизионными камерами.

Самое интересное — это, как говорится, «в кулуарах»: разговоры, здесь всё ненаписанное, сокровенное, что и выразить подчас трудно. Я рад был видеть всех — не то что все постарели, но как-то оплыли, затянулись полнотой возраста. Оберегая себя же от уже ставшего мне привычным многословия, постараюсь всё записать по мыслям, по именам.

Саша Арцибашев. Он, как известно, редкой породы публицист-деревенщик. Пока все писатели ездили вчера по знаковым местам Орловщины, таким, как, скажем, Спасское-Лутовиново, он смотался уже в ближайший, за 50 км, район. (Из 18 хозяйств работает лишь два.) Это на фоне прекрасного, ухоженного центра Орла. За чей счет мы живем? Два хозяйства сохранились благодаря двум прекрасным хозяйственникам, которые их возглавляют. Как и всюду! Кто ответит за огромный замороженный капитал, лежащий в земле, в разрушенных коровниках, молокозаводах, овчарнях и незасеянных полях? Замкнутый круг: ни один банк денег под нормальные проценты на развитие сельского хозяйства, на восстановление инфраструктуры не дает. Дают только под скот, под посевы — и все.

Саша Ципко. За пять минут, что мы разговаривали, набросали с полдюжины тем. Гибель и крушение либерализма. Это теперь уже не добыча для хорошего публициста. Социал-демократизм в России успеха иметь не будет: он скомпрометирован меньшевизмом, либерализмом, половинчатой позицией. По крайней мере, в глазах нашего поколения. Недаром на всех выборах эта партия, возглавляемая ренегатом Горбачевым, имеет лишь 1 % голосов.

Мы говорили с Сашей о том, что нынче появился новый объект для рассмотрения: это патриот современного разлива. В связи с этим вот высказывание покойного Ю.П. Кузнецова, с него какие уж взятки! Привожу со слов В.И. Гусева, с которого тоже из-за его крепости ничего не возьмешь: «Очень не люблю жидов, но хуже их только патриоты». Говорили о партии Лимонова, она революционна, эта партия молодежных окраин. К сожалению, всех страшит маргинальная основа этого революционного сообщества.

Открытие съезда. Избирают президиум, по уже утвержденному в Москве списку. В президиуме, кажется, состою и я, но я решил остаться в зале: это более надежный пункт наблюдения. Орловский «круглый зал» в администрации полон. Президиум в зале организован приблизительно такой же «лесенкой», как в свое время был выстроен президиум в зале заседаний Верховного Совета СССР в Большом Кремлевском дворце. Зала этого в Кремле уже нет, вместо него отреставрировали один из бывших залов Кремлевского дворца. Надо же где-то проводить инаугурации. Зала нет, но память о нем осталась.

Съезд по процедуре ведет В.Н. Ганичев, потом первым выступает Мих. Алексеев. Он плохо движется, после первого же перерыва его отправляют в Москву. Ю. Бондарев на съезде отсутствует. Потом идут объятия, здравицы и приветствия в адрес Е.С. Строева. Он хлебодар, на его деньги, на деньги орловских налогоплательщиков организован этот ХII съезд писателей.

Георгий Сергеевич Полтавченко, Усат, элегантен, уверен в себе. Помощниклм по культуре у него Сергей Колов. Наверное, мы услышали доклад, написанный им. По стилистике — похоже: «Россия имеет собственный телеграф, в отличие от средств массовой информации». Дальше Полтавченко прочел подготовленный для него список знаменитых писателей. Говорит о социальном положении писателей, но вскользь. Потом все время сидел и старательно что-то записывал.