Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена политбюро ЦК КПСС - Петр Шелест

7 июля на Бориспольском аэродроме встречали А. Новотного, прилетевшего из Москвы после встречи и переговоров с Л. Брежневым. В его резиденции в этот же день наметили программу ознакомления с Киевом и показ Института и производства изготовления искусственных алмазов, посещение колхоза «Дружба» и осмотра новой застройки села Ксаверовка, ознакомление с работой научно-исследовательского белоцерковского института по животноводству.

На второй день Новотный осматривал новостройки и достопримечательности Киева, в том числе и новый Дворец пионеров. Он остался всем очень доволен. В ЦК КПУ состоялась встреча-беседа А. Новотного с членами политбюро и секретарями ЦК КПУ. Новотный поделился своими впечатлениями о встрече и беседе с Л. Брежневым. Речь прежде всего шла об оживлении деятельности СЭВ, о широком научно-техническом сотрудничестве. Затронуты были вопросы международного положения и взаимоотношений между социалистическими странами.

Новотный высказал твердое мнение: «Румыния отходит от соцстран, и нет у нас вопросов, по которым бы мы были вместе с ними».

Обсуждался вопрос о созыве международного совещания коммунистических и рабочих партий. О внутреннем положении своей страны А. Новотный высказался с большой болью и озабоченностью, он сказал: «Среди интеллигенции, и в особенности среди писателей, журналистов, некоторых экономистов, много людей правого толка. Обостряется идеологическая борьба, очень большое влияние Запада в политических, идеологических, культурных и экономических вопросах. Немало наших экономистов откровенно высказывают мнение, что в экономических вопросах, техническом, технологическом развитии Чехословакии надо держать курс на Запад. Средства массовой информации почти полностью находятся под влиянием правых прозападных элементов. Больше того, в Брно начала выходить газета «Свободное руде право» — как орган так называемого «Свободного легального Центрального комитета КПЧ». В газете содержатся злобные выпады против Советского Союза, клевета на руководителей КПЧ и призывы к их физическому уничтожению. Правительство страны теряет авторитет и власть, и его всячески приходится поднимать и укреплять. Большие нападки на органы госбезопасности и армию. В ЦК КПЧ пошли группировки, и их «формируют» словацкие националистические элементы из интеллигенции». А. Новотный весьма неодобрительно отозвался об А. Дубчеке и Г. Гусаке[102], характеризовал их как националистических политиканов, карьеристов и интриганов. Все эти и другие вопросы он раскрыл всем членам политбюро ЦК КПУ.

Хотя А. Новотный и говорил, что он удовлетворен переговорами с Л. Брежневым, но чувствовалось, что он не все договаривал. Новотный ожидал получить полную поддержку, но во время переговоров Брежнев ему заявил: «Что делается у вас в стране и партии, это ваше внутреннее дело — сами и разбирайтесь!» Думаю, что Новотный это сказал нам с надеждой, что его слова все будут переданы Брежневу, так нами и было сделано.

Но реакция Брежнева настолько «подкосила» А. Новотного, что он не в состоянии был справиться со всеми сложностями в партии и стране без нашей прямой поддержки. И когда наступил последний критический момент, Новотный был отстранен от должности первого секретаря ЦК КПЧ. Л. Брежнев тогда говорил, что если бы Новотный откровенно и правдиво информировал его, то можно было бы его поддержать, подправить, и дела пошли бы правильно. Здесь Брежнев лукавит, неправильно говорит. Он знал всю правду и истинную обстановку, и не только от Новотного, но и от нашего посла в Чехословакии С. Червоненко и из других источников.

Вопрос с Чехословакией был пущен на самотек.

И вообще, можно было бы не допустить того, что произошло в Чехословакии, если бы сам Л. Брежнев занял правильную политическую позицию.

На политбюро ЦК КПУ слушали вопрос о состоянии ПВО на Украине, докладывал командующий армией ПВО генерал А. И. Покрышкин. Мягко говоря, складывается грустная картина, просто преступление, что у нас такое положение со средствами противовоздушной обороны. Большой недокомплект личного состава, отсталая техника, к тому же плохое ее укрытие, ненадежная связь и оповещение, в республике много оголенных, уязвимых, беззащитных важнейших жизненных объектов. И в то же время снижаем технику и личный состав, отправляем боевые самолеты и дивизионы ракет в ОАР на «прикрытие» Каира. В случае непредвиденных обстоятельств республика остается беззащитной, виновников в этом тяжком вопросе тогда не найдешь.

По этому тревожному, чрезвычайно важному вопросу высказал свое мнение Л. Брежнев. Мою информацию он воспринял с олимпийским спокойствием и сказал мне: «Вы в эти вопросы не вмешивайтесь, есть общий план, мы им и руководствуемся».

Позвонил мне врач А. Рагуля и сообщил, что серьезно заболел мой младший брат Митя, он работает учителем в старших классах школы, преподает математику и физику, находится на хорошем счету. Рагуля рекомендует срочно отправить брата во Львов на два месяца на лечение. Надо все сделать, чтобы спасти Митю, хороший парень, честный человек, инвалид Отечественной войны. В армии пробыл девять лет, прошел всю финскую и Отечественную войны, имел три тяжелых ранения, награжден воинскими наградами. У него сложилась неудачная личная жизнь, он остался одиноким. За большой загрузкой, за делами и заботами, работой не имею возможности даже встретиться, как следует поговорить с родными братом и сестрой. Это плохо, очень плохо, и когда-нибудь я об этом буду очень жалеть.

Из Крыма мне позвонил Н. Подгорный, где он отдыхает, там же отдыхает и Л. Брежнев. Почему-то он очень интересовался моим отпуском, когда и куда я еду отдыхать. Я сообщил, что с семьей еду отдыхать в Крым, но перед этим заеду на несколько дней в Херсонскую область и побуду на острове Бирючем. Затем Подгорный поинтересовался, куда и когда в отпуск едет В. Семичастный. Я сказал, что Семичастный уходит, кажется, в отпуск с 1 сентября, а когда и куда он едет, этим вопросом не интересовался, не знаю.

Я понял, что Л. Брежнев пристально ведет «слежку» за Семичастным. Он опасается его общения с А. Шелепиным и другими молодыми кадрами. Я лично за Семичастным ничего особенного не замечал, он честный и прямой человек, к делу относится добросовестно, старается вникнуть в малознакомую ему работу. Безусловно, он был угнетен, ожесточен, при упоминании имени Брежнева, казалось, по его телу проходил ток высокого напряжения, и трудно себе представить, что бы В. Семичастный мог сделать с Брежневым, если бы ему представилась такая возможность. Но то, что Семичастный высокопорядочный человек, я никогда не сомневался.

Каждый грамотный, даже немного способный, обязан писать дневники, свои заметки. Это укрепляет мысль, расширяет кругозор, дает свободу мысли. Глубже понимаешь материал и саму тему, над которой ты работаешь. Вот сейчас работаю над материалом по Украине, интересный набор материала — история украинского народа и современная его жизнь. Я чувствую, что кое-кто из московских «деятелей» к этой моей книге отнесется недоброжелательно, а то и совсем враждебно. Но я делаю полезное дело не только для себя, а и для будущих поколений, оставляю след моих суждений и мыслей, и история будет на моей стороне. А что остается после человека, если он не изложил своих мыслей и убеждений? Один тленный прах.

В Канаде собирается конгресс «свободных украинцев», он будет рассматривать тему: «Революция и ее итоги на Украине». Стараются «убедить», что Украина является колонией, а ее природное богатство истощается, украинский народ не является хозяином своей судьбы. Выдвигают тезис: «Задача украинской нации — присоединиться к свободному миру». Все это имеет определенное влияние на умы неустойчивых, подверженных шатанию людей. Нам надо повышать политическую бдительность, по-настоящему находить формы и методы, завладевать умами, мыслями и чувствами наших людей, этим самым завоевывать их доверие.

А в нашей идеологической пропаганде, организаторской работе много формализма, штампа, излишней централизации. Наши люди часто с трудом и даже с неохотой, формально воспринимают малоквалифицированную, но «централизованную» пропаганду.

Принято постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему развитию общественных наук и повышению их роли в коммунистическом строительстве». Постановление нужное, но есть опасение, что все это потонет в формализме — скоро это постановление забудется, хотя с полгода вокруг этой темы основательно пошумим, а потом все забудется, так, как было уже не раз. За все это обидно и делается страшно: куда мы идем?

Антонов О. К. доложил мне, что тяжелый транспортный самолет Ан-12 установил мировой рекорд, поднял на высоту 10–12 тысяч метров груз в 100 тонн. Поздравил Олега Константиновича, весь его конструкторский и производственный коллектив. Конструкторское бюро Антонова очень выросло по сравнению с тем временем, когда я работал директором авиационного завода по выпуску антоновских самолетов.