Германия на заре фашизма - Андреас Дорпален

Утверждение, что маршал будет охранять конституцию, было не лишено двусмысленности. Широко распространилось мнение о том, что политическая реальность далеко ушла от предпосылок создания Веймарской конституции, к ней следует разработать существенное дополнение, если не новую конституцию. «Франкфуртер цайтунг», заявляя о неизменном уважении Гинденбурга к конституционным правам, одновременно считала само собой разумеющимся тот факт, что Веймарская республика находится в процессе перемен, и с уверенностью приветствовала освобождение страны от беззаконного режима партий. Закономерно возникал вопрос, какие именно конституционные права Гинденбург должен был охранять, но этот момент в процессе избирательной кампании не затрагивался. Можно только сказать, заключала «Франкфуртер цайтунг», что на президента следует смотреть как на попечителя нации. Сущность его мандата кажется незначительной, если принять во внимание, что речь идет, прежде всего, о борьбе между цивилизованным образом жизни и варварством.

13 марта Гинденбург получил 18 650 730 голосов. Это весьма впечатляющая цифра. До большинства ему не хватило 345 323 голоса. Партия «Центра» и социал – демократы дисциплинированно проголосовали за него. Из семнадцати регионов, в которых он получил большинство голосов, четырнадцать были католическими, а восемь имели большой процент рабочего класса. Еще десять регионов, в которых он получил большинство голосов, также входили в сферу влияния социалистов и центристов. Гитлер получил 11 399 285 голосов и большинство только в трех регионах. Тельман получил 4 983 197 голосов, а Дюстерберг – 2 558 000 голосов. Все члены лагеря Гинденбурга вздохнули с облегчением. Полученное Гинденбургом большинство было весьма впечатляющим, и его избрание во втором туре казалось гарантированным. «13 марта Гитлер поставил на карту свое политическое существование, – радовалась «Дойче фольксвирт». – Конечно, национал – социалисты хотели бы позабыть об этом. Только слишком поздно. Игра окончена, решение принято». В рядах нацистов воцарилось уныние и жесточайшее разочарование. Уверовав в искусную пропаганду Геббельса, они ни минуты не сомневались в победе своего фюрера[41].

Сам Гинденбург в результатах выборов не находил причин для торжества. Он был потрясен, обнаружив, что половина электората больше не испытывает к нему доверия. То, что многие прежние сторонники его отвергнут, он знал заранее и был к этому готов, но только отвернувшихся оказалось намного больше. В своей родной провинции, Восточной Пруссии, он получил лишь мизерное преимущество, несмотря на всю помощь, которую маршал так старательно оказывал ей. А в Танненберге и на Мазурских озерах, где были одержаны величайшие военные победы, Гитлер получил больше голосов. А в Дитрамсцелле, куда маршал каждую осень отправлялся на несколько недель охотиться, Гитлер победил «со счетом» 258:157. И не важно, насколько убедительным было большинство Гинденбурга. Подобные проявления недоверия были для него чрезвычайно болезненным ударом. Одна из газет Гугенберга, «Дер монтаг», была очень близка к передаче самых сокровенных чувств маршала, назвав свою статью, посвященную итогам президентских выборов, следующим образом: «Гинденбург расстроен небольшим разрывом. До абсолютного большинства не хватило 168 453 голоса»[42].

Когда первые эмоции улеглись, сторонникам Гинденбурга стало ясно, что следует серьезно подумать, что предпринять дальше. Между сентябрем 1930 и мартом 1932 года, то есть в течение полутора лет, число членов партий, поддерживающих Гинденбурга, уменьшилось на 12,3 %. За этот же период число нацистов увеличилось на 11,9 %. Более того, нацисты показали себя сплоченной силой. По крайней мере, личному соперничеству и идеологическим расхождениям Гитлер решительно положил конец. Большинство Гинденбурга опиралось на мелкие группы и организации, то есть на раздробленные элементы. К тому же было совершенно не ясно, какое количество его сторонников готово продолжить борьбу против Гитлера вне президентской кампании. Многие из тех, кого на избирательные участки привлекло лишь историческое имя маршала, вероятнее всего, снова вернутся к своему обычному состоянию политического безразличия и в грядущем противостоянии будут держаться в стороне. Можно было ожидать, что выступающие против политики Брюнинга в парламентских выборах проголосуют за нацистов. И наконец, в лагере Гинденбурга были группы, которые даже избирательная кампания не сумела примирить между собой. Они делали победу двусмысленной, блокировали принятие позитивной программы и сдерживали усилия истинных сторонников маршала не допустить Гитлера к президентскому посту. «Выборы показали, что Гинденбург и система не идентичны, – писала поддерживавшая президента газета правого крыла «Дойче тагесцайтунг», комментируя итоги выборов. – Тождество Гинденбург– Брюнинг неверно». А другая пропрезидентская газета «Тэглихе рундшау», близкая к христианским социалистам, опубликовала рассуждения на тему: какая часть из тех, кто поддержал Гинденбурга, сделала это из патриотических побуждений. «<Для нас важно, что с переизбранием Гинденбурга президентский пост окажется у человека достойного, не защищающего интересы ни одной партии… Мы не позволим, чтобы он стал игрушкой партийных групп, которые, не задумываясь, растащат государство на благо своих сторонников и никогда не демонстрировали упорство и бескомпромиссность в отношении бесконечных претензий из – за границы по решающим внешнеполитическим вопросам». На это «<Социалистише монатсхефте» ответила, что 8,5 миллиона социал – демократов, которые подали свои голоса за Гинденбурга, «<хотят мира, они хотят работать, они хотят освободиться от ужасного давления, которое оказывалось на них в течение многих месяцев и лет. Они имеют право на четкое политическое руководство. Они с негодованием отвергнут любые попытки использовать их лояльность ради националистической политики все или ничего». Статья завершилась предупреждением, что продолжение политики чрезвычайных декретов вполне может подтолкнуть многих к коммунистам.

Таким образом, после трезвых размышлений стало ясно: решающие сражения еще впереди. Грядет второй тур выборов, в котором Гитлер должен потерпеть еще более серьезное поражение, чем в первом, а также парламентские выборы в Пруссии, Баварии, Вюртемберге и других небольших государствах, назначенные на 24 апреля. Последние пройдут без участия Гинденбурга на строгой партийной основе. Некоторое представление о том, чего можно от них ожидать, получено в Мекленбурге – Штрелице. Там парламентские выборы проходили одновременно с президентскими – 13 марта, и тысячи сторонников Гинденбурга на местных выборах отдали свои голоса за нацистов и представителей Немецкой национальной партии.

С перспективой второго тура национал – социалисты были согласны. Они знали, что Гитлер, скорее всего, не сможет выиграть президентские выборы, и поэтому решили использовать второй тур как трамплин для парламентских выборов. Набрав дополнительных сторонников во время президентских выборов, их партия станет непобедимой. На гребне этой волны она придет к победе на местных выборах, и Гитлер все равно придет к власти, но кружным путем.

Вторая кампания началась только в начале апреля. Чтобы избавить страну от напряжения, связанного с длительным противостоянием, правительство объявило политическое перемирие, которое продлилось до пасхального воскресенья 3 апреля. Поскольку до этой даты все политические мероприятия были запрещены, обе стороны использовали образовавшееся время для подготовки к предстоящим сражениям. У каждой хватало проблем. Пока нацисты справлялись с пораженческими настроениями в своих рядах, лагерю Гинденбурга предстояло избавиться от излишней уверенности, которая в решающий момент могла оказаться роковой. Считая избрание Гинденбурга обеспеченным, многие его сторонники могли вообще не прийти на избирательные участки. И если таких окажется достаточно много, победа вообще могла достаться Гитлеру или, что более вероятно, разрыв между кандидатами уменьшился бы настолько, что победа становилась бы бессмысленной. Поэтому повсеместно придумывались новые лозунги, печатались плакаты и листовки. Геббельс разработал план использования в предвыборной кампании Гитлера авиации. Это не только даст возможность фюреру за неделю, оставшуюся до выборов (10 апреля), побывать в большем количестве городов, но и покажет всем, что нацисты идут в ногу со временем, а их не имеющие воображения соперники действуют по старинке. Комитет Гинденбурга, решив использовать исключительно фотогеничную внешность старого маршала, снял фильм для показа во всех кинотеатрах во время предвыборной недели. Фильм назывался «Жизнь и подвиги нашего Гинденбурга». «Железный фронт», специальное подразделение, сформированное из числа членов профессиональных союзов, рабочих клубов и социал – демократической партии, организовал 10 000 митингов на каждый день недели.