Наследница огня - Сара Маас

Селена встряхнула головой, отбрасывая неуместные мысли. Лишнее напоминание, что она еще слишком плохо умеет управлять своим огненным даром.

– Думаю, ты привел меня сюда не праздновать, а упражняться. – Она отшвырнула огрызок яблока.

Вчера Рован весь день мучил ее упражнениями, отчего ночью она дрожала как в лихорадке, а утром проснулась изможденной.

– Твоя задача – зажечь костры и следить за тем, чтобы они всю ночь горели ровно и не гасли.

Костры. Значит, все три.

– У боковых пламя держи не слишком высоким. Желающих попрыгать через огонь будет предостаточно. А средний пусть пылает так, чтобы небесам было жарко.

Селена пожалела о съеденном яблоке.

– Огонь может сделаться неуправляемым. Здесь не развалины, и это не свечки.

Рован поднял руку. Вокруг Селены зашелестел ветер.

– Я буду рядом.

И опять – знакомое высокомерие во взгляде. Сколько таких празднеств он перевидал за столетия своей жизни?

– А вдруг я не справлюсь и кто-то превратится в живой факел?

– Не волнуйся, целители из того поселка тоже пришли к нам на праздник.

Селена скорчила гримасу и передернула плечами.

– И когда прикажешь начинать?

– Сейчас.

У нее скрутило живот.

Внутри Селены все пылало, однако ей удавалось сохранять внешнее спокойствие. Солнце спряталось за вершины гор. Луг заполнился гостями. У кромки леса расположились музыканты, и вскоре зазвучали скрипки, флейты и барабаны. Ведомая прекрасной древней музыкой, Селена плавно меняла цвет своего магического огня. Из рубинового он становился оранжевым, затем лимонно-желтым, зеленел и наконец приобретал темно-синий цвет. А ведь совсем еще недавно голубое пламя было пределом ее возможностей. Ее магические способности расширялись медленно, но ведь и упражнялась она всего несколько недель. Гости даже не замечали ее, стоящую возле костров. Правда, кое-кто удивлялся, что костры горят, а дрова остаются целыми.

Селена обливалась по́том. В основном она боялась за прыгунов, весело перемахивающих через пламя боковых костров. Рован не отходил от нее ни на шаг, успокаивая, как пугливую лошадь. Уж лучше бы шел танцевать с кем-нибудь из полуфэек. Те так и стреляли в него своими наивными глазками. Занятой кострами Селене было не до танцев, вот только почему-то все внутри начинало закипать. И еще тяжесть в пояснице. Селена больше не могла стоять неподвижно. Она потопталась на месте. Ее одежду можно было выжимать. Давно она так не потела: ни одного сухого клочка.

– Спокойнее, – шепнул Рован, когда пламя всех костров стало чуть выше.

– Знаю, – огрызнулась Селена.

А музыка была такой зовущей. Гости весело танцевали. От столов плыли соблазнительные запахи… Никому и в голову не приходило, что она стоит здесь как столб, обливается потом и силой своей магии поддерживает эту красоту. Голодный желудок требовательно заурчал.

– Я устала. Давай закончим.

Она снова потопталась на месте. Пламя большого костра изогнулось змеей. Никто не заметил.

– Закончишь, когда я тебе разрешу.

Рован и здесь не забывал об учебе. Селена боялась навредить гостям. Он улавливал ее страх и хотел, чтобы тот помог ей оттачивать умение управлять своей магической силой.

– Слушай, с меня уже течет. Я жутко хочу есть. Даже музыканты не могут играть без перерыва.

– Решила хныканьем меня разжалобить?

И все-таки Рован послал ей прохладный ветерок. Селена закрыла глаза. Она стонала от напряжения. Рован, конечно же, наблюдал за ней. Кажется, и он понял, что она держится из последних сил.

– Осталось совсем чуть-чуть.

Селена едва не падала. Ладно, еще немного она продержится, а потом пойдет есть. Сметет все, что осталось на столах. А после еды, быть может, потанцует. Она так давно не танцевала. Целую вечность. Надо попробовать. Сейчас темно, и никто не заметит. Селене тоже хотелось немного повеселиться, но внутри все кипело, а тело ломило от напряжения. Похоже, ей будет не до еды и танцев. Плюхнется на траву и уснет.

Но музыка была такой чарующей. Вокруг мелькали силуэты танцующих, призывая ее влиться в их ряды. В Адарлане со скрипом разрешали костры, но повсюду ставили солдат – следить за порядком. Прыгать через костры категорически запрещалось. Попытка нарушить королевский закон приравнивалась к государственной измене. Но смельчаки находились. Находились и желающие побиться об заклад – схватят или нет. Здесь не было ни солдат, ни желающих разжиться на чужой бесшабашности. Только музыка, танцы, вкусная еда и огонь. Ее огонь.

Селена топнула ногой, вскинула голову, продолжая следить за бездымными кострами и силуэтами танцующих. Ей очень хотелось танцевать. Не от радости. Селена чувствовала, как музыка смешивается с ее огнем и проникает внутрь, разливаясь по костям. Музыка напоминала шпалеру, сотканную из света и тьмы. Музыка превращалась в маленькие звенья огромной цепи. Цепь выходила из сердца Селены и тянулась вовне, соединяя все, что было в мире.

И вдруг ей открылся смысл знаков Вэрда. Они упорядочивали эти нити, создавая пучки и объединяя суть вещей. То же делала и магия. А значит… обладая магической силой и силой воображения, она могла творить. Создавать целые миры.

– Спокойнее, – сказал ей Рован. – Это музыка на тебя так действует. Там, в пещере, на льду, ты что-то напевала.

Он снова наградил ее волной прохлады. Ветер приятно обвевал шею, но кожа Селены уже пульсировала, подчиняясь ритму барабанов.

– Позволь музыке тебя успокоить.

Боги, она еще никогда не ощущала себя такой свободной… Пламя костров вздымалось и колыхалось, подчиняясь ритму мелодии.

– Спокойнее!

Селена едва слышала его. Ее захлестывала волна звуков, заставляя прочувствовать все нити, которыми она была связана с землей. Каждая из них имела бесконечную длину. Селена вдруг пожалела, что не владеет искусством превращения в стихии. Тогда бы она превратилась в звуки музыки или в ветер и полетела бы над миром. Слезились глаза: слишком долго она смотрела на огонь. И отчаянно болела затекшая спина.

– Спокойнее.

Селена не понимала, почему Рован призывает ее к спокойствию. Пламя костров и так было спокойным и очень красивым. А что будет, если она пройдет через все костры?

«Возьми и попробуй, – говорила ей сила, пульсирующая в голове. – Пройди».

– Всё, Аэлина. На сегодня достаточно.

Рован схватил ее за руку, но тут же отпустил, тряся обожженными пальцами.

– Слышишь? Хватит. Отдыхай.

Селена с трудом повернулась к нему и увидела широко раскрытые глаза. Пламя костров делало и их горящими. Нет, она не могла оторваться от огня. Ведь это ее огонь. Селена вновь сосредоточилась на пламени костров. По-прежнему звучала музыка, по-прежнему танцевали и веселились гости.

– Посмотри на меня, – потребовал Рован, больше не решаясь прикасаться к ней. – Посмотри на меня!

Селена едва слышала его, будто находилась глубоко под водой. Пульсации превратились в болезненные удары. Каждый такой удар врезался ей в тело и мозг и словно отсекал кусочек. Смотреть на Рована она не могла и не решалась. Ей надо было следить за огнем.

– Отвлекись от костров, – велел ей Рован. – Пусть дальше горят за счет дров.

В его голосе отчетливо слышался страх. Селена заставила себя повернуться к нему. Именно заставила, поскольку вся ее шея была исколота невидимыми шипами боли. Он действительно испугался.

– Аэлина, прекрати немедленно.

Сильное жжение в горле не давало ей говорить. Ей было не сдвинуться с места.

– Отпусти огонь.

Селена попыталась ответить, что не может. Боль не позволила ей даже рта раскрыть. Она превратилась в наковальню, а боль – в молот, ударяющий по ней с неумолимой регулярностью.

– Если ты не отпустишь силу, то сгоришь изнутри.

Может, она достигла дна? Может, за все это время, поддерживая пламя костров, она исчерпала свой колодец? Хорошо бы. Ей очень хотелось отдохнуть от магии.

– Ты меня слышишь или нет? – взбеленился Рован. – Ты изжаришься заживо!

Селена заморгала. Глаза жгло, словно в них набился песок. Из-за боли в спине она больше не могла стоять и повалилась на траву. Пламя костров взметнулось, но уже не по ее воле и не из-за вмешательства Рована. Танцующие испуганно закричали. Музыка смолкла. Под пальцами Селены трещала и дымилась трава. Нужно оборвать три нити, соединявшие ее с кострами. Но они превратились в лабиринт, опутывая ее со всех сторон. Селена не знала, куда брести.

– Недоглядел, – прошипел Рован и выругался.

Воздух исчез, и потому Селена не могла ни шевельнуться, ни застонать. Огонь внутри ее тоже не мог гореть без воздуха. Селена провалилась туда, где темно и ничего нет.

Она порывалась дышать и не видела, как от ее дыхания жухнет трава. Костры продолжали гореть, но теперь без ее участия. Пахло дымом.

– Дыши, – повторял склонившийся над ней Рован. – Дыши.

Он сумел оборвать нити, связывавшие ее с кострами, но внутренний огонь не погас. Хорошо хоть внешний затих. Даже трава перестала дымиться.