Благими намерениями - Эмиль

Сделав ещё несколько глотков прямо из горлышка бутылки, бестактно отрыгнув, сыскарь продолжил под гробовое молчание присутствующих:

- Он непричастен к превращению Тестверы! Я ему рассказал про орган в подвале и спросил, зачем ему это нужно? Он очень удивился, сначала не поверил, но я постарался быть убедительным. Сурдан сказал, что это не его рук дело. Похоже, он не врет. Он кто угодно - шизофреник, психопат, одержимый, помешанный, но никак не лгун. Сказал, что никогда не разрывал могил людей, которые не сами наложили на себя руки, и посоветовал лично в этом убедиться, если не помру. Из списка подозреваемых его придётся вычеркнуть, у него нет ни одного мотива колдовать над принцессой, Ваше величество.

- И что нам теперь делать? - пробасил Ровид. - И хватит лакать вино!

- Лекарь прописал. Ваше величество, - состроил невинное лицо Мольх, - Вы ведь хотите, чтобы я поправился? Сейчас допью, встану, и пойдём заниматься делом дальше! Ох, он сказал, что оставит себе кинжал на память.

- Вот гнида-то, а! - взревел король.

Князь, опомнившись, подозвал к себе старшего по охране замка и чётко приказал:

- Ввести по всему замку чрезвычайный режим! Усилить все посты. Немедленно собрать отряд из самых сильных солдат для исследования подземелий замка. Прочешите каждый сантиметр! Запечатать все найденные выходы на поверхность. Удвоить патрулирование у стен. Чтобы мышь не проскочила! Начать разрабатывать план прочёсывания всех территорий, где есть секретные выходы. Ясно? Выполняйте!

- Так точно, Ваше высочество!

- Князь, он сказал, там ловушки! - вклинился Мольх.

- Чума и холера! Мне плевать, что он сказал! Это же скандал на всю Верузию! Старший сын князя, будучи в изгнании, пробрался в замок, чуть не убил графа Гардарии! Что люди подумают?! А люди подумают, что князь Верузии, Гинеус Второй - идиот, который не может обеспечить даже безопасность собственного жилища! - разбрызгивал слюну князь, споткнулся об ножку лавки, чуть не упал на ковёр. Его в последний момент поддержал гвардеец и оттащил на кресло. Тот с поникшим видом принялся грызть ногти.

- Я думаю, надо навестить рабочий кабинет Бартольда. Он далеко отсюда?

- Как раз об этом мы и говорили, когда ты мило проводил время с этим некромантом! - восхищённо сказал король, затем повернулся к князю и победным голосом произнёс: - Ты что, правда, думал, моего лучшего сыщика так просто убить? Да у него глотка лужёная!

- Нам надо в южную часть замка. Рабочая башня службы кромников располагается там.

Сыскарь, кряхтя, поднялся при помощи короля.

- Ну, что, мой мальчик? Ты как? - с отческой заботой спросил правитель Гардарии.

- Вино немного перезрело, а так очень даже недурственно, мой король! - разгибаясь, ответил Мольх, чем вызвал улыбку Ровида. - Ну, мы идём?

Один из стражников с размаху пнул дверь ногой и отпрянул с криками боли.

- На себя, дубина! - заорал Гинеус.

Мольх усмехнулся, вспомнив "Сапоги мертвеца".

Стражники влетели в помещение и выхватили мечи. В комнате витал какой-то до жути знакомый с дества Мольху запах и царил беспорядок. Перевернутый стол с отломанной ножкой, два лежащих шкафа в центре комнаты, осколки от глиняных горшков. Бартольд лежал у стены, привязанный к длинной скамье, с кляпом во рту, и бешено вращал глазами. У головы его растекалась багровая лужица. Пятна крови были и на бумагах, разбросанных по полу. Первым к нему бросился Кадрош. Мечом разрезал путы, вытащил тряпку изо рта. Поднял скамью и рывком усадил на неё кромника.

- Что здесь произошло, Бартольд?

- Меня оглушили, - застонал кромник, - Камнем по голове, или кувшином.

- Чума и холера, - Гинеус воздел руки, - кто? Бордул?

- Нет. Почему Бордул? Он же на торжество ушел. Я не помню, - вздохнул кромник.

- Значит, Бордул ушел, а ты ничего не знаешь и не помнишь. Заместителя, твою мать, главного кромника Верузии, с которым не справится и десяток вооруженных до зубов стражников, оглушили в собственном кабинете. А скажи мне тогда, дорогой Бартольд, может быть, ты знаешь, почему Бордул, который ушел, хотел отравить сыскаря и Блоднека? На торжественном, мать твою, ужине!

Бартольд вскочил со скамьи.

- Этого не может быть! - взвился кромник, - бред. Извините, Ваше высочество, но это бред. Это Мольх вам сказал? Не мудрено!..

- Это сказал лично Бордул, - раздраженно прервал его князь.

Бартольд побледнел и попятился. Ударился ногой о скамью, на которой только что сидел и зашипел от боли.

- То есть как? Как лично сказал? - потирая икру, спросил кромник.

- Я отравленную еду чуть было не попробовал, - пояснил Кадрош, - он выбил каштаны у меня из рук, ну а потом во всем сознался.

- Отвечай, негодяй, ты с ним заодно? - взвизгнул Гинеус, - на шибеницу пойдешь, подлец, я не посмотрю, что ты княжеских кровей. Что ты мне, считай, родственник. В соседней петле со своими подопечными колыхаться будешь.

- А где сам Бордул? - сохраняя остатки самообладания, спросил Бартольд.

- Где! Где! В рифму ответить?! Остыл уже давно! - заорал князь, - Ты на вопросы отвечай, подлец! Зачем сына моего и графа Мольха отравить хотели? Как Тестверу в жабу превратили? Герольда моего зачем сгубили, это же вы ему и заклепку подбросили, и сапоги, да?

- Ваше высочество, я клянусь, клянусь честью, что ничего недоброго против Верузии не замышлял! Я уверен, что и Бордул не мог, не собирался... Как он вообще мог что-то такое сказать? Под пытками что ли оговорил себя? Погодите, вы сказали, он остыл. Он что, мёртв? Его гардарийцы запытали до смерти?

- Лучше сам всё расскажи! - Ровид сделал шаг вперёд, - клянусь своей короной, если расколдуешь дочь - из Верузии уедешь живым.

- Ваше высочество, Ваше величество, но я никогда даже в мыслях не допускал нанести Верузии, нанести Тествере какой-либо вред. То, что Бордул - отравитель, что готовил переворот, что участвовал в по..., то есть в колдовстве над нашей будущей княжной - это не укладывается у меня в голове.

- Ты утверждаешь, что ничего не знал?

- Но Бордул не посвящал меня во все свои дела, я же не следил за ним: куда он ходил, с кем ходил. В конце концов, несмотря на нашу разницу в происхождении, существует ещё и субординация, а он мой начальник.

- И кто же все-таки тебя оглушил?

Бартольд потёр виски.

- Я стоял у окна, а Бордул искал какие-то документы в шкафу, - начал вспоминать кромник, - потом он подошёл ко мне, взглянул на солнечные часы, вон их из окна видно, встрепенулся, закричал, что опаздывает на ужин и убежал. Потом в кабинет к нам вошел Сарош. Без стука вошел, это я помню.

Молчавший всё это время сыскарь встрепенулся.

- А кто такой этот Сарош?

- Это один из наших аналитиков, совершенно заурядный специалист. Не понимаю, почему Бордул с ним так возился и вообще приблизил его к себе. Если бы мы не ходили с Бордулом в один бо..., то есть, я хотел сказать в один приличный кабак, где можно познакомиться с целомудренными женщинами, я мог подумать, что он предпочитает мужчин.