Смерть или престол (Книга Дуба) - Андрэ Нортон

— Как прикажете, милорд.

Маркла адресовала девушке улыбку, а той вдруг мучительно захотелось, чтобы Зазар оказалась рядом руководила бы ею. Она инстинктивно почувствовала, что Маркла никогда не станет ей другом. А она совершенно не представляла себе, как одна иноземка ведет себя с другой.

Неохотно признав, что на данный момент их силы значительно уступают силам ренделцев, Снолли снова повернул коня к Новому Волду. По крайней мере, теперь он знает, что Оберн жив и более или менее здоров. Хотя как ему удалось остаться живым после такого падения — с вершины скалы в Трясину, — было совершенно непонятно. До поры до времени пареньку придется принимать то, что происходит, и довольствоваться тем, что есть. Позднее, когда Снолли узнает, куда увезли Оберна, он сможет снарядить отряд и потребовать возвращения сына. В душе Снолли поднялась гордость за Оберна. Главный вождь не мог бы более успешно внедрить в Рендел своего шпиона, даже если бы строил планы в течение нескольких недель. Оберн и Гарвас (когда тому удастся сбежать, что неизбежно) смогут сообщить ему об истинном положении дел в Ренделе. Мудрость требует знать своего врага.

Он вскинул голову: какой-то шум отвлек его от размышлений. Приближался другой, более близкий враг.

— Трясинный народ! — сказал Касер, дотронувшись до локтя Снолли. — Похоже, на этот раз они не остались на своем берегу реки.

И действительно: отряд трясинных воинов решительно греб к тому месту, где остановились Снолли и его люди. Их было по шесть в лодке, сосчитал Снолли. А лодок — три.

Они снова оказались в меньшинстве, однако превосходство в вооружении Морских Бродяг плюс кольчуги отчасти уравнивали шансы.

— Спешиваемся, — решил Снолли. — Мы могли бы опередить их и сбежать, но раз уж нам не удалось вернуть Оберна, у меня руки чешутся с кем-нибудь подраться.

Мрачные кивки дали ему понять, что остальные разделяют его чувства. К тому моменту, когда лодки трясинных воинов заскребли по прибрежному дну, пять Морских Бродяг отправили Касаи с лошадьми подальше от беды и приготовились к бою. Усмехаясь за своими забралами, они вскинули оружие в сладком предвкушении. Дордан тщательно прицелился и стрелой уложил первого трясинного жителя, ступившего на землю, которая уже не была Трясиной. Воины из Трясины разразились криками и замахали копьями, а в ответ услышали зычный боевой клич Морских Бродяг. Дордан закинул лук за спину и взялся за секиру.

А потом, прежде чем сами Морские Бродяги успели перейти в нападение, как собирались, трясинный отряд налетел на них. Снолли быстро вошел в привычный ритм боя, хотя и остро ощущал отсутствие Оберна у себя за спиной. Касаи, не будучи воином, все же располагал особым оружием. Он начал барабанить, и настойчивый, мощный ритм придал Морским Бродягам силы, пугая их противников.

Копье с костяным наконечником ударило Снолли в плечо, заставив чуть пошатнуться, однако раскололось, не пробив крепкой кольчуги. Предводитель Бродяг вспомнил, что ему рассказывал Оберн: трясинные воины предпочитают наносить копьями удары, а метают их только в крайнем случае. Это дало ему понять, что бой складывается в пользу Морских Бродяг.

— Не давайте им уйти, если сможете! — закричал он.

Противник, бросивший в него копье, повернулся и побежал, но Касер уложил его раньше, чем тот успел добраться до лодок. Остальным трясинникам удалось влезть в лодки и оттолкнуться от берега, оказавшись в относительной безопасности.

Касаи перестал барабанить. Снолли выпрямился и стер со лба жаркий пот. Взглянув на свой меч, он вытер его о тряпицу, сорванную с последнего противника. Спастись бегством удалось менее чем половине нападавших: остальные остались лежать на поле боя немым свидетельством доблести Морских Бродяг. Один из трясинных воинов стоял в лодке, потрясая кулаком и что-то вызывающе крича.

— Не дать ли ему еще один урок? — спросил Дордан.

Он снова взял лук и встал рядом со Снолли, натягивая тетиву и накладывая на нее стрелу. По его щеке текла тонкая струйка крови: костяной наконечник копья расцарапал ему лоб.

— Похоже, он их предводитель. Да, сними его, если получится.

Однако к этому моменту течение уже быстро уносило лодки от того места, где стояли Морские Бродяги, и стрела Дордана вонзилась в борт одной из утлых лодочек. Предводитель расхохотался, и трясинные лодки исчезли в одной из бесчисленных проток, на которые ветвилась река.

Снолли сплюнул.

— В другой раз, — пообещал он, а потом повернулся к своим людям. — Серьезных ран ни у кого нет?

— Одни царапины, — пренебрежительно бросил Касер. — Мы даже и разогреться толком не успели, как они сломались и побежали.

Снолли невесело ухмыльнулся, восхищаясь боевым духом своих воинов.

— Они держались неплохо. Будь у них нормальное оружие, нам пришлось бы гораздо хуже. Поехали домой, — приказал он. — У нас в крепости будет чем заняться, пока мы будем дожидаться возвращения Оберна. — Он обернулся к Касаи. — Запомни. Когда мы вернемся в Новый Волд, я намерен отправить два наших корабля, чтобы они посмотрели, нет ли где-то новых беглецов с севера. Я предчувствую, что нам еще понадобятся все силы, какие мы только сможем собрать.

22

Шпионы королевы Исы стали то и дело приносить ей слухи о том, что из Зловещей Трясины начались военные вылазки. Стычки становились все серьезнее: между жителями Рендела и трясинным народом разгорелась настоящая война, которая не всегда складывалась в пользу Рендела. Поначалу болотные люди ограничивались берегами реки, но потом стали забираться все дальше в глубь страны. Не раз фермеры, не обученные сражаться, становились жертвами тех, кто прежде никогда не выходил за границы Трясины.

Но гораздо хуже было то, что рокот огненных гор становится все более угрожающим. В воздухе витали предчувствия, и поговаривали, будто древнее зло, таившееся далеко на севере, пробудилось и пришло в движение. Три таинственных витража в Великом Соборе Света начали изменяться быстрее. Тень на молочно-белом окне зашевелилась, словно нечто поднималось из снега… — и то, что стало там вырисовываться, настолько испугало королеву Ису, что она приказала закрыть этот витраж плотной занавесью.

Королева созвала Совет. Пятеро из семи советников были всегда под рукой. Только Эрфт сославшись на возраст, не приехал в столицу, чтобы побыть рядом с умирающим королем, а Харуз как всегда, отправился в одну из своих таинственных поездок. Однако оба отсутствующих советника прислали своих представителей: вместо Эрфта явился Эдгард, а вместо Харуза — Чевин. Иса заняла кресло в начале стола. Как глава Совета, Ройанс сидел напротив нее, на другом конце стола.