Холодное блюдо - Павел Ганжа

А с малознакомыми женщинами, да и с людьми в целом, на положительную реакцию рассчитывать по меньшей мере самонадеянно. Еще вопрос, вспомнит ли его Анна? Вернее, захочет ли "вспоминать"? А приставать к ней с напоминаниями типа: "… я такой-сякой, в том-то году мы там-то встречались…" стыдно. Артем до этого не опустится.

И не объяснишь, мол, сейчас я не могу, совесть не позволяет и прочее, а потом, все быльем порастет, я буду вправе и… Оправдания всегда некрасивы, а столь пафосные – просто жуть. Стрельцов уже пожалел, что поддался мгновенному порыву и пригласил девушку в кафе. Кто его за язык тянул?! Сослался бы на неотложные дела, загладил причиненный вред материально, взял бы номер телефона, и нет моральных мук. А тут – вертись ужом на сковороде, придумывай, как бы даму отшить поинтеллигентнее… Против ожиданий, расставание прошло… просто и спокойно. Пока они "приводили себя в порядок" в кафе, дождь снова прекратился, небо уже не рыдало навзрыд, и даже с крыш почти не капало, но Стрельцов настоял на том, чтобы подвезти Аню. Убедил ее в том, что не барское это дело – воробушком между луж скакать, если можно с комфортом на авто доехать. Дождь дождем, но грязь и лужи-то никуда не делись. Настоял и усадил в машину, а сам сел за руль, наплевав на риск попасться под прицел…жезла какого-нибудь бдительного супостата из ГИБДД. Риск оказался оправданным: ни один продавец полосатых палок ему по дороге не попался, и дышать "в трубочку" и объяснять представителю закона, почему он вместо того, чтобы просушить перья, промочил горло, не пришлось. Артем довез Аню до озвученного девушкой конгломерата торговых точек – от прежних планов она не отказалась, и там они попрощались. Без напряжения и недоразумений. Без тягостных пауз, когда один из собеседников пытается подыскать верные слова, дабы объяснить необъяснимое, а второй безуспешно старается его понять, и при этом оба еще тешат себя надеждами. По большей части – напрасными.

Когда он затормозил у магазина, Аня открыла дверь и сказала: "До свидания", словно ничего и не ждала. Он машинально ответил: "Всего доброго" и набрал в грудь воздуха, дабы из себя выдавить что-нибудь неуместное, позорное, жалкое, но к счастью не успел. Она посмотрела ему в глаза, кивнула и…ушла. Только каблучки выбили дробь на разноцветных каменных плитках сохнущего тротуара. Стрельцову даже на мгновение показалось, что в ее бездонных омутах мелькнуло…понимание, но это, вероятно, был лишь самообман. Потому омуты и бездонные, что в их бесконечной глубине ничего не разглядеть.

Ни объясняться не пришлось, ни оправдываться. Пока Анна не скрылась за стеклянными, но непрозрачными воротами магазина, Артем сидел неподвижно, судорожно вцепившись пальцами в рулевое колесо.

Какая девушка! Нет, потом он ей все же позвонит, невзирая ни на что. Даже ради того, чтобы просто пообщаться. Благо, что телефонами они успели обменяться. И плевать, "вспомнит" она его сразу или нет. Непременно позвонит, если… будет жив. А он выживет, преодолеет беды и горести. И их случайная встреча – Артем еще более в том уверился – это перст судьбы, ее добрый знак. И они еще встретятся. Не сейчас. Ныне неподходящий для романтических встреч сезон.

Есть время для любви, есть время для войны, есть время для горячих супов и есть время для холодных блюд. Вернее, для того блюда, которое нужно подавать холодным.

ГЛАВА 9

Инструментальная музыка негромко лилась из динамиков и навевала сонливость. Хотелось откинуть сиденье, повернуться набок и похрапеть пару часиков. Даже без сладких сновидений. К сожалению, подобную роскошь Стрельцов не мог себе позволить; иначе запросто прошляпишь…человека, с которым обязательно нужно пообщаться. И все его долгое и утомительное сидение "в засаде" пойдет коту под хвост.

Нет ничего хуже, чем ждать и догонять. В справедливости затасканной поговорки Артем убедился на собственной шкуре. Ему казалось, что, наблюдая за подъездом, где, если верить намекам следователя, должен проживать Величев, он развеется. Рассчитывал, что вне опостылевшей квартиры и мысли черные одолевать не будут, ведь оглушающая тишина пустых комнат на людных улицах и дворах города бессильна, но просчитался. Черта с два он развеялся. Ожидание на поверку тоже оказалось не сладким. И мрачные мысли не отступали, и темноту в душе не разгонял ни яркий солнечный свет, ни вспыхивающие ближе к полуночи фейерверки фонарей, ламп и фар.

Наблюдение за домом и окружающей обстановкой, откровенно говоря, положительных эмоций не добавляло. Разве что в муторном киселе хандры и тоски теперь плескалась изрядная порция злости и раздражения. И еще одолевали усталость и боль. Стрельцов следил за подъездом с раннего утра до поздней ночи, часов до трех, на протяжении неполных четырех суток, недосыпая и питаясь разной гадостью – основу рациона составляли гамбургеры, чипсы, сухарики, кофе из термоса и минералка, – и уже еле ноги таскал. Невзирая на то, что никаких серьезных физических усилий от него не требовалось.

Вроде бы чего проще: сиди в машине с комфортом, слушай музыку, сосиски в тесте жуй и зыркай зенками по сторонам. На практике выяснилось, что не так это легко – осуществлять слежку. Часа два или три просидеть на одном месте – это ерунда, почти в удовольствие, но вот когда часов пятнадцать полируешь автомобильное кресло собственным… афедроном, то удовольствия не получаешь. Особенно под жарким летним солнцем. Обливаешься потом, уже к обеду затекают ноги, чуть позже начинает ныть поясница, болеть шея… К окончанию "стражи" Стрельцов мог смело именовать себя полной развалиной. Хорошо еще, что Артем присмотрел удачное местечко, куда ставил машину – в теньке, под "сенью" соседней пятиэтажки. Да и погода все эти дни стояла пасмурная, а в редкие минуты прояснения неба жара не наступала. Иначе он бы свихнулся или…спекся. Не сидеть же в автомобиле с постоянно включенным двигателем и работающим кондиционером, мягко говоря, привлекая внимание окружающих. Все равно, что в одних трусах в театр придти. А так: в тени, с приоткрытыми боковыми стеклами, с легким сквознячком, гуляющим по салону, и с бутылкой "Нарзана" в руке было…терпимо.

Еще одним раздражающим фактором оказалось отсутствие условий для отправления естественных человеческих…надобностей. На специально предназначенное для этого дела помещение, которое в публичных местах обычно разделяется по половому признаку и обозначается соответствующими буквами алфавита, Артем не претендовал, но хотя бы кустики… могли бы расти поблизости. Увы, около дома номер сорок семь с литерой "А" ни на приличный кустарник, ни какую-нибудь развалившуюся сараюшку, ни даже на металлические коробки гаражей взгляд наблюдателя не наталкивался. Жилые дома, детская площадка, редкие деревья, за которыми не спрячешься, фонарные столбы, машины, рекламные стенды – избавиться от избытка жидкости в организме было негде. Окружающее подъезд пространство отлично просматривалось, что хорошо для наблюдения, но не для… облегчения души и тела.

Отсутствие "ракушек" и сараев не удивляло; элитный дом – здесь подобные детали пейзажа неприемлемы. Но кусты-то где?! Нормальные кусты, а не голые перекрученные прутья под окнами квартир на первом этаже. А как же озеленение города, о котором на каждом углу кричат. Или эти прутья, чахлая трава и четыре тополя – это и есть озеленение? Или, может, почва вокруг дома для посадок не подходит?

Поскольку воду Артем поглощал – пусть пасмурно, но прохладой не пахло- в изрядном количестве, проблема… стояла в полный рост. Или бросай к чертям собачьим наблюдение, или…при всем честном народе штаны снимай. Правда, честного народа набиралось немного.

В ареале "наблюдения", ограниченном домом сорок семь "А", двумя пятиэтажками, магазином и куском дороги, обычно тусовались пять-шесть молодых мамаш с колясками, отдельные граждане выгуливали собак, по детской площадке стайками рыбок носились одуревшие от каникул школьники. Мамаши и хозяева четвероногих друзей периодически менялись, одни заканчивали моцион и удалялись, другие прибывали, сновали туда-сюда немногочисленные прохожие, кто-то входил в подъезды, кто-то из них выходил, вдалеке мелькали автомобили. Жизнь не то чтобы кипела, но…побулькивала. Улучшить момент для…облегчения души и дождаться, пока окружающее пространство совершенно обезлюдеет, было нереально. Тем более, не во дворе (двор, как таковой, отсутствовал), а скорее на прилегающей территории имелся постоянный контингент – извечные, словно планеты, бабушки – старушки, избравшие местом дислокации скамейку около второго подъезда пятиэтажки.

Они появлялись тут едва ли не раньше Стрельцова, скапливались в количестве от двух до пяти… языков и рассасывались ближе к полуночи. Невзирая на тонировку стекол, Артем перманентно ощущал кожей их любопытные, а иной раз и подозрительные взгляды и даже где-то бабушек понимал: стоит автомобиль, в нем целыми днями почти безвылазно сидит здоровенный бездельник. Очень подозрительно. Спасибо, что в милицию не сигнализировали. Вдруг в машине злыдень какой притаился, готовый покуситься на честь и имущество пенсионерок, да и ребятишки бегают…