Наследник приходит, чтобы восстать (ЛП) - Пеньяранда Хлоя

Король удивленно приподнял бровь, услышав ее признание.

— И в чем именно состоял твой план?

— Чтобы отомстить за мою мать. Ты приказал казнить ее, — легко солгала она.

— Фэйт, нет… — раздался сзади голос Джейкона, и ей потребовалось все ее силы, чтобы не повернуться к нему, когда она услышала, как он борется с охранниками.

— Их разум не полностью принадлежит им, — сказала Фэйт, отвергая просьбу Джейкона.

— Звучит как отчаянная надежда глупой девушки спасти своих друзей.

Ноздри Фэйт раздулись.

— Я думаю, что мы все видели степень моих возможностей. — Она злобно улыбнулась капитану, чье лицо исказилось от дикой ярости.

Король тоже посмотрел на него.

— Действительно, — протянул он, поднимаясь обратно на помост и наконец занимая место на своем величественном троне. Он оперся локтем на подлокотник кресла, чтобы подпереть свой сильный, вздернутый подбородок, размышляя о ее судьбе.

— Итак, что же с тобой делать? Мы не знаем, на что ты способна, если тебя не проверить, не обучить… — Он бросил еще один взгляд на капитана Вариса, который восстановил самообладание и стоял мертвенно-бледный, ожидая призыва покончить с ее жизнью. — Мощный дар, конечно, заставляющий поставить фейри на колени и все остальное, что ты вложила в его разум. — Лицо капитана исказилось от унижения. — Ты представляешь угрозу для всех нас.

— Ты можешь делать со мной все, что захочешь, если отпустишь их.

Король фыркнул от смеха.

— Благородно с твоей стороны. — Он глубоко вздохнул, как будто только сейчас почувствовал, что ему все это наскучило. — Отведите их всех в камеры. Фэйт держите отдельно, — сказал он, пренебрежительно махнув рукой.

Фэйт могла бы разрыдаться от поражения. Он не послушал бы ее, и они все умерли бы здесь, в этом замке. Она не сопротивлялась, когда ее друзей подняли на ноги и всех их вывели из зала. Она осмелилась в последний раз взглянуть на Ника, но он так и не встретился с ней взглядом. Проклятый бесхребетный трус! Она хотела прокричать ему эти слова, но Фэйт слишком устала. Она потерпела неудачу, и ее друзья заплатят за это высшую цену. Больше не было карт для игры; не было спасительной благодати. Она впала в глубокую яму отчаяния и позволила своей надежде сойти на нет.

ГЛАВА 49

Принц с холодным трепетом смотрел вслед Фэйт и ее друзьям, но сохранял невозмутимое выражение лица. Его отец не мог знать о его связи с Фейт и о том, чем он занимался последние месяцы. Боги, если бы его отец знал, что она для него значит, он убил бы ее в одно мгновение. Одно дело испытывать симпатию и сострадание к людям, но полюбить.

Король никогда не должен узнать об этом. Он покончит с ее жизнью в качестве жестокого урока для него одного.

У него все еще кружилась голова от того, что он увидел ее с кинжалом, приставленным к горлу Таурии, когда его вызвали в тронный зал. Ему потребовалась вся его сдержанность, чтобы не схватить ее и не убежать от своего отца. Как бы ни было больно Нику видеть выражение ее лица — выражение предательства, когда она узнала, кто он на самом деле, — он должен был быть умным, чтобы не впутывать их обоих. Он только молился, чтобы Фэйт тоже оставалась бесстрастной, зная его.

Она слишком хорошо сыграла эту роль, и он знал, что ее гнев и ненависть не были притворством. В ее глазах не было ни дружелюбия, ни любви, когда она смотрела прямо сквозь него, и он изо всех сил старался не смотреть на нее, иначе его лицо умоляло бы ее воздержаться от суждений, пока он не сможет объяснить.

— Расскажи мне, что еще ты знаешь об этой…Фэйт, — потребовал его отец, как только они снова остались одни.

Он беспечно пожал плечами.

— Ее силы сильны, как ты уже убедился сам. Но я думаю, что она способна на гораздо большее.

— Как ты думаешь, я должен усыпить ее, прежде чем она станет угрозой?

Испытание — его отец всегда был тем, кто прощупывал его в таких деликатных вопросах, как казни. Он утверждал, что сердце его сына было слишком мягким, чтобы однажды стать правителем Хай-Фэрроу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да. В королевстве нет места для такого безумного, предательского поступка. — Слова обожгли ему горло, как кислота, когда он подумал о том, о ком заставлял себя говорить такие слова. Но его отцу нравились согласие и безжалостность. После паузы, чтобы дать своему удовлетворительному ответу осмыслиться, он продолжил. — Но опять же… она может оказаться полезным оружием.

Король удивленно приподнял бровь.

— О?

Он не позволил себе уклониться от ужасной участи, которую собирался предложить.

— Как ты сказал, способность ходить в ночи имеет пределы. Фэйт этого не делает. Она может узнать все заглянув в разум. Она могущественна. С нашей подготовкой она могла бы поставить наших врагов на колени перед нами. Лучше всего то, что никто не ожидал бы, что она существует, и меньше всего, что она человек. — Он поднялся на возвышение, чтобы посмотреть вниз на своего отца, все еще сидящего на троне.

Ник знал, что Фэйт возненавидит эту идею; скорее всего, она скорее умрет, чем будет служить королю таким образом, вторгаясь в невольные мысли людей — даже незнакомых — даже если это спасет ей жизнь. Но ее жизнь не принадлежала бы ей.

— Ты действительно мудр, сын мой, — прокомментировал его отец, и он видел, что тот раздумывает.

— Мне, например, очень нравится ее дух. — Голос Таурии разнесся по комнате. Она приложила маленькую салфетку к шее, где Фэйт пустила кровь, рана уже закрылась.

Ник приподнял бровь, подавляя кривую улыбку.

— Что? Не часто встретишь женщину с таким огнем. — Ее глаза озорно блеснули.

Он предположил, что должен был увидеть это раньше — что Фэйт и Таурия подходили друг другу по волевому духу, — но это заставляло его нервничать за весь мир, если они когда — нибудь встретятся. То есть без того, чтобы один держал другого в заложниках.

— Я подумаю над этим. А что насчет двух других? — спросил король у советника.

Ник снова повернулся к нему.

— Было бы неразумно убивать их. Она не станет союзником, если ты убьешь ее друзей, и ты не сможешь вытеснить из нее ее способности.

— Если мы позволим измене остаться безнаказанной, это подвергнет королевство риску и выставит нас слабыми.

— Я полагаю, что никакой измены совершено не было, ваше величество. Наблюдая за Фейт, я также следил за ее друзьями, чтобы узнать, какой информацией они владеют, и я ничего не заподозрил.

Маленькая ложь, но если Марлоу или Джейкон умрут здесь — Боги, она принесет мощь Преисподней к их дверям. Хотя он сам толком не заглядывал в голову Марлоу, он знал, что капитан солгал, чтобы добраться до Фэйт.

Ник решил, что найдет какой — нибудь способ отстранить Вариса — и не только с его должности.

— Ты говоришь, что капитан Варис солгал. Какие у него могли быть причины?

— Ходят слухи о его сомнительной деятельности в человеческих городах. Возможно, он затаил обиду на кого-то другого, а девушка просто попалась под руку.

Король что-то промычал и поднялся со своего трона.

— Я подумаю над твоим предложением на счет этой девушки — Фэйт. Наградить преступника высокой должностью в моем королевстве — человека… Такого раньше не было.

Ник мог только молиться Духам, чтобы его отец увидел, что ее полезность перевешивает ее наглость, потому что альтернатива… Ему было невыносимо думать об этом.

ГЛАВА 50

Фэйт сидела, прислонившись к холодной, неровной стене своей камеры, земля под ней была сырой от влажности. Она бы почувствовала горький укус ледяного камня, если бы вообще была способна что-то чувствовать в своем оцепенелом состоянии. Они забрали у нее оружие и даже плащ, а затем приковали ее к задней стене камеры, как будто боялись, что любой, кто подойдет слишком близко к железным прутьям, может попасть под власть ее разума, если у нее будет свобода передвижения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Эта мысль слегка развеселила Фэйти. Как могучий народ фейри мог бояться ее… Она не знала, сможет ли сделать это снова — захватить контроль над разумом, как она сделала с Варисом. Она действовала чисто инстинктивно и в отчаянии и не помнила, как это повторить.