Город в осенних звездах - Майкл Муркок

- А что должно меня настораживать? Что магическое стекло предсказало мое появление?-Я покачал головой. Под влиянием Либуссы все мои прежние страхи исчезли теперь без следа. С ее появлением я пребывал постоянно в приподнятом настроении. Я уверен был в том, что Либусса уже обещала мне свою любовь, хотя бы лишь для того, чтобы заручиться моей поддержкой в чем бы там ни было. И я,-вопреки, может быть, здравому смыслу,-не питал ни сомнений насчет нее, ни подозрений. Я был лишь преисполнен радости, что я нахожусь сейчас в этом городе, что я все-таки воссоединился со своею богиней, что освободился от страха, который меня преследовал в том еще мире. Для Сент-Одрана, понятно, восторг мой казался вопиющим безрассудством, если уж не проявлением безрассудной тупости; а мое по отношению к нему поведение, должно быть, воспринималось им как раздражающая снисходительность. Поднявшись с кресла, я подошел к шевалье и положил руку ему на плечо.-Дорогой друг, я понимаю инстинктивную настороженность вашу. Вы правы, нам следует поостеречься. Мы не должны забывать о том, что нас затащили сюда обманом. Но это еще не причина не доверять всем и вся!

- Я просто хотел еще вам напомнить, что никто иной как Клостергейм повелевал этим животным, этим изувером, который убил наше бедную ландграфиню,-мрачно ответствовал мне Сент-Одран.-У нас не было выбора. Нас просто никто не спрашивал. Нас держали на мушке и заставили пересечь эту чертову границу. Я бы сказал, не особенно тонкий прием для таких утонченных искателей истины. Эти люди способны на все... они не остановятся ни перед чем, лишь бы только наверняка вовлечь нас в свои тайные планы. Эта дама, фон Бек, обладает властью, которая очень меня беспокоит.

- Вы хотите сказать, что, по-вашему, женщине не пристало властвовать?

- Да будь она и мужчиной, я все равно бы ее опасался.

- Она, очевидно, сторонница волластонкрафтизма и борется за равноправие женщин!-Я все еще не избавился от привычки судить о поступках других по себе, истолковывать их деяния согласно каким-то своим представлениям.

- За что она борется! Кроме себя самой, для нее ничего другого просто не существует,-Сент-Одран был весь-воплощение скептицизма.-Если б она как-то участвовала в движении за права женщин, фон Бек, можно только представить, скольким людям она причинила бы крупные неприятности, не говоря уже ни о чем другом. Мне только вот что странно, почему вы не можете разглядеть в этой вашей миледи все те черты, которые отвратили вас от Робеспьера?!

- Так вы обвиняете ее в том, что она преследует только свои интересы? А что в этом плохого? Я всегда защищал ее, да, не заботясь нимало о том, благородны ее побуждения или низменны, ибо я полюбил ее не за какие-то свойства характера. Ее ум, ее тонкая чувственность-вот что меня восхитило. Мне кажется, каждая ночь, проведенная с нею, принесет новые, неожиданные откровения.-У меня было такое чувство, словно в теле моем должно поселиться некое новое, удивительное существо. Женское существо... тогда как в ней проявиться должно существо мужское. И единение наше призвано воплотить в себе божество, высшее проявление человеческой страсти и мудрости, в котором сольются неразделимо мужское и женское естество. Как в том моем сне. Она говорила о Единении. Семейство мое научило меня ставить гармонию превыше всего. Тебе исполнить работу за дьявола-вот родовой наш девиз. И теперь я понимаю, что это значит!

- Она-ведьма.-Сент-Одран был угрюм и серьезен.-Она вас околдовала.

- Да, я попался в ловушку, Сент-Одран,-я произнес это быстро, словно бы опасаясь, что истина ускользнет от меня и я никогда уже не смогу отыскать ее вновь.-Угодил в западню обаяния ее, ее чар. Но я чувствую: с нею я открываю себя.

- Это, сударь, слова обезумевшего от любви послушника в монастыре!

- Поверьте мне, друг мой, все это искренне. Даже если сие и окажется пагубным для меня, я должен дойти до конца. Я-раб ее.

Покосившись на меня с подозрением, как на умалишенного, Сент-Одран тряхнул головой.

- Мой бедный фон Бек! Когда все это кончится, уж я постараюсь вас вылечить, но дальше вас поощрять я не намерен.-Он замолчал, глубоко задумавшись, потом добавил:-Не позволяйте им только забрать от вас больше, чем вы сами хотите отдать. И не забывайте, у вас есть нечто такое, что представляет для них величайшую ценность. То, как вы себя поведете, на какие условия договоритесь, может потом очень существенно повлиять на разрешение вопроса о вашей жизни и смерти...

Я еще размышлял над мрачным заявлением шевалье, когда в гостиную вернулись хозяин наш с герцогинею и Клостергеймом, оживленно беседуя между собой на жаргоне алхимиков. Лицо Либуссы пылало восторгом. Клостергейм же, склонив острый свой подбородок так, что он буквально вонзался в шею, сосредоточен был на раздумьях об увиденном.

- К астральному соответствию все будет готово,-заверил его князь Мирослав.

- Вы слишком дорого просите,-голос Клостергейма был едва ли не гневным.

- Для меня это вовсе не дорого,-спокойно заметила герцогиня Критская.

Клостергейм так и застыл на месте, но сияющая моя Либусса, схватив под руку Коромко, решительным шагом вошла в гостиную, лучезарно мне улыбнулась, сощурила глаза, признавая присутствие Сент-Одрана. Он, может быть, представлялся ей соперником. Впрочем, с его стороны ей нечего было бояться. Он был мне другом и другом хорошим.

- Сегодня последний день, когда будет солнце,-объявил князь Мирослав.--Завтра, когда начнется долгое правление звезд, вам надлежит явиться к Себастократору, ибо завтра восстанет он ото сна, дабы царить в грядущем Периоде. При нем и случится ожидаемое астральное соответствие.

Либусса взяла мою руку, так естественно и проникновенно, как мог бы сделать невинный ребенок. Все тело мое вновь преисполнилось жизни. Когда ее не было рядом, все мои чувства словно застывали, но теперь они развернулись вновь. Разум мой стал вдруг чист; я как будто утратил способность мыслить. Клостергейм бросил на герцогиню мою быстрый взгляд, выражающий явный испуг. Она улыбнулась ему.

- Вы не должны...-он тут же умолк, кажется, сожалея о сказанном, а потом неожиданно шагнул к Сент-Одрану.-А что вы?

- Я, сударь?-не понял тот.

Клостергейм нахмурился, словно пытаясь припомнить смысл своего вопроса.

- Да. Что вы, сударь?

Сент-Одран настороженно уставился прямо в лицо Клостергейму, потом обвел всех присутствующих своим обезоруживающим, словно бы сонным взглядом.

- В настоящее время у меня нет никаких спешных дел.

- Хорошо,-кивнул Клостергейм.-Я еще с вами поговорю. Я...-он снова умолк и уставился в пол. У меня сложилось даже впечатление, что ему трудно подбирать слова.-Вы позволите мне показать вам город?-Его мрачные натянутые черты выражали теперь некое странное простодушие.