Головокружение - Вадим Панов

— Доминга?

— Да, — немедленно отозвался один из «ласвегасов».

— Вы еще в «Тиградком»?

— Вы ведь нас не освободили.

— Вот и хорошо. — Голос Сантьяги стал жестким. — Как вы знаете, Доминга, на серверах «Тиградком» хранятся резервные копии архивов Великих Домов. Я хочу, чтобы вы влезли к людам и выудили всю информацию по «перовским мечтательницам». Самую подробную.

— Но…

— И попытайтесь не попасться, в этом случае мне придется вас казнить.

Доминга убрал телефон в карман и покосился на Тамира, который подслушивал разговор, прислонившись головой к трубке.

— Как думаешь, он правда нас казнит?

— У комиссара плохое настроение, — тоскливо протянул шас.

— Я знаю.

— Тогда чего спрашиваешь?

— Думаю.

— Над чем?

— Будем ломать сеть или у Бесяева доступ попросим?

— Давай сначала сломаем, — вздохнув, предложил Тамир. — А если Егор нас засечет, объясним ситуацию.

— Логично, — согласился Доминга. — Егор чел добродушный, он не захочет, чтобы нас казнили.

Москва, Театральная площадь,

10 июня, пятница, 18:32

Нужно затаиться!

Самое умное сейчас — уйти на дно, спрятаться, а еще лучше — покинуть Тайный Город на несколько недель или месяцев. Разозленные нелюди прощупывают каждый переулок, каждую квартиру, изучают едва ли не каждого москвича. Они готовы на все, чтобы заполучить одинокого героя, и сеть, что они сплетают, становится все более и более плотной. Разозленные нелюди дышат в спину, утром они оказались совсем рядом, но…

— Я не собираюсь прятаться!

Оглядываясь на свершенное, сутулый испытывал чувство гордости: за то, что сделал, за то, что не попался, за то, черт возьми, что вообще решился пойти против Тайного Города. Сутулый гордился собой и своими поступками. Он понял, что все последние дни, каждую минуту и даже секунду из них, был по-настоящему, без дураков, счастлив. Готовясь к атакам и ускользая от преследователей, читая о себе в новостях и наблюдая, как гаснет жизнь в глазах очередного казненного — все, что он делал, приводило сутулого в восторг. Он снова был нужен. У него снова появилась цель.

И даже утром, стоя внутри оцепления, он все равно был счастлив. Он боролся.

И он побеждал.

— Я поступаю правильно. Я человек, а не чел, и доказываю это своими делами. Я не сдамся!

А значит, никакого бегства. Как раз наоборот: нелюди ждут, что он, испуганный, помчится прочь, и удивятся, пропустив очередной удар. Очень хлесткий, очень дерзкий удар. Возможно, тот самый, который наконец, разбудит замшелое человское болото.

— Потому что за мной должны пойти другие!

— И все же я считаю риск неоправданным, — в очередной раз повторил Бадар Хамзи. — До тех пор, пока не будет пойман Мститель…

— Я убежден, что мерзавец уже смылся из Тайного Города, — перебил помощника отец Динамус.

Настоятель Московской обители отличался здоровой полнотой, а потому единолично занял самый большой и самый удобный диванчик микроавтобуса, сибаритом развалившись на кожаных подушках. Расслабленная поза, умиротворенный взгляд, бокал с любимым коньяком в руке — эрлиец буквально излучал спокойствие.

— Мстителя не поймали, а только спугнули, — заметил Бадар.

— А какой был шум! — причмокнул отец Динамус и покосился на беззвучно работающий телевизор, на экране которого в очередной раз демонстрировалась многострадальная Мясницкая. — Челы до сих пор не могут успокоиться.

— Их можно понять, — пробормотал Бадар.

Смерть Анура Турчи привела шаса в бешенство, и самодовольные разглагольствования настоятеля солью сыпались на душевные раны помощника. Как можно наслаждаться жизнью в такое время?

— Мстительный ублюдок наверняка понял, что в следующий раз осечки не будет, и скрылся из Тайного Города.

— Или он убедился, что удача на его стороне.

— Удача рано или поздно заканчивается, — наставительно произнес Динамус.

— Мститель об этом не задумывается, он — псих.

— С каких это пор ты начал диагностировать челов?

— Вы сами говорили об этом на консилиуме, который провели по приказу Сантьяги, — напомнил шас.

— Не по приказу, а по просьбе, — уточнил отец Динамус.

— Не важно, — проворчал Бадар. — Вы нарисовали психологический портрет Мстителя и в конце выступления заявили, что у него не все в порядке с головой. У меня есть видеозапись.

— У всех, кто идет против Темного Двора, не все в порядке с головой. Для этого не нужен консилиум.

— Вот видите: вы признаете! А психопат ни за что не остановится и будет…

— Это не повод отказывать себе в маленьких удовольствиях, которые скрашивают печальный стариковский век.

Отец Динамус, мягко говоря, лукавил, выражение «стариковский век» он использовал тридцать последних лет, оставаясь при этом полным сил и здоровья, а учитывая знания и возможности настоятеля, можно было не сомневаться, что «печальный век» продлится еще довольно долго. Однако насчет маленьких удовольствий эрлиец не лгал: он обожал оперу и не мог пропустить шумную премьеру, которую давали в Большом под занавес сезона.

— Бадар, зачем ты мучаешь старика, а? Я и так сделал все, что ты сказал: потратился на новую машину…

— Согласитесь, она лучше лимузина?

Но Динамус не услышал помощника:

— Нанял за огромные деньги этого рыжего убийцу, хотя имело смысл пригласить симпатичную зеленую ведьму…

— Рыцарь лучше, — строго возразил шас.

— Это еще почему? — подозрительно осведомился настоятель.

— Потому что вы не попытаетесь залезть к нему под юбку.

— У него нет юбки.

— Именно это я и имел в виду.

Любвеобильностью жизнерадостный «старик» уступал разве что концам и не смог бы пройти мимо «симпатичной зеленой ведьмы».

— Ты преувеличиваешь. — Эрлиец вздохнул и сделал глоток коньяка.

На самом деле настоятель был благодарен Бадару за проявленную заботу и брюзжал по привычке, только потому, что не мог не брюзжать. Бронированный, усиленный магией микроавтобус, в который помощник заставил пересесть Динамуса, оказался на удивление удобным, ездить в нем было одно удовольствие. Нанятый в Ордене боевой маг — навы служить телохранителями отказывались категорически, — внушал спокойствие одним только видом: Андрей де Вис происходил из ложи Драконов, и росту в нем было почти семь футов при соответствующей комплекции. В такой машине и с таким сопровождающим можно было ничего не опасаться, и настоятель был благодарен Бадару за приложенные усилия, однако к благодарности подмешивалась горечь. Динамус ехал по родному городу, защищенный от него всеми возможными способами, ехал, как враг, оккупант, и это чувство выводило эрлийца из себя.