Князь без княжества - Анатолий Минский

Самая яркая звезда – в левой части груди. Сердце. Пульсирующая желтая точка задает его ритм. Не сознавая, собственно, что он делает, Алекс собрал крохотные остатки собственной Силы, возможно – крупицы энергии души... И этот крик отчаянья вонзился в звезду.

До измочаленного тея сразу не дошло, что случилось. Он не видел, как император отпрянул, схватившись за грудь и за горло, потом опустился на колени.

Зрение вернулось позже. Алекс шевельнул рукой, вытер кровь с глаз, не веря, что они уцелели. Из красного марева проступила фигура Иэроса. Словно сквозь вату донесся голос, совсем не скорбный.

– Вы убили моих мать и отца, синьор. Как же мне поступить с вами?

Эпилог

Крохотное княжество Алайнис в Восточной Сканде, близ границ с Кетриком и Тибирией, включает всего два графства. Замок сюзерена уступает графским и в размерах, и в роскоши. Фактически – это форт в излучине реки, удобный для обороны, но не для жизни княжеской семьи.

Всего на несколько часов полета отстоят очаги современной цивилизации, строятся железные дороги, проведен телеграф. Здесь же сохраняется заповедник прошлой эпохи. Некоторые зовут ее рыцарской, другие – дикой.

Камин согрел маленький зал под верхней площадкой единственной башни. Февральский холод несколько отступил, не желая полностью покидать стены, где он чувствовал себя полновластным хозяином. Но хозяева пришли другие.

Алекс посадил Айну на колено, девочка твердо впилась пальчиками в отворот красного камзола. Слишком долго ждала отца и теперь боялась отпустить его, при каждом удобном случае вцепляясь в тонкую шерсть мундира.

Как приверженец традиций, князь не терпел уголь в камине. Поэтому звонко потрескивали сосновые поленья, как и двести, и триста лет назад.

Уютное молчание нарушила Иана.

– Наверно, я забыла тебе сказать... Спасибо, что пощадил Терона. Хотя бы ради Евы.

– Да. Откровенно говоря, после смерти Мейкдона я отказал себе в праве казнить кого бы то ни было.

Княгиня вздернула подбородок.

– Ты не считаешь его заслуживающим смерти? Он столько людей отправил в могилу!

– Но не меня и не моих близких. Это предельно ясно растолковал Иэрос. Даже та, последняя схватка, которая казалась мне смертельной, была лишь попыткой дать болезненный урок. Наследник прав, их враги, приговоренные к убийству, устранялись чисто, как бедная Хелена. Точно так же умер бы Ванджелис, взрыв – совершенно не в стиле фиолетовых.

– Но Терон... Как он мог?

.– Он даже не пытался отрицать. Негодяю не нравилось отираться на вторых ролях. После нашей дуэли и внешнего примирения он очутился в опале. Собственно, как и другие гвардейцы, заподозренные Ванджели-сами в лояльном ко мне отношении. То есть на карьере был поставлен крест.

– Но он сражался на твоей стороне в Нирайне!

– Ниайне! – старательно повторила Айна, проглатывая «эр».

– И снова на вторых ролях, потому что слава первых досталась нам, на подводной лодке, когда император соизволил рассекретить это оружие. Мейкдон узнал, что ламбрийцы готовят пакость, и усердно пытался нам втолковать.

– Терон уже тогда был завербован?

– Не знаю. Вряд ли. Мог получить щедрое предложение в оставшиеся дни, пронести бомбу во дворец. Устроился за колонной, даже немного пострадал от взрыва, тем отвел от себя подозрения. Ламбрийцам можно аплодировать: проиграв военную операцию, они выиграли в политике. Как-то договорились с Мейкдо-ном. Он, единственный оставшийся в живых герцог, нацепил корону империи. Терон Мей в роли хозяина Аделфии устроил обе стороны. Как же, отличный объект шантажа, если допустить утечку сведений об исполнителе бойни в Нирайне.

– А Иэрос?

Алекс подхватил дочку и, прижимая к себе, шагнул к камину. Кочергой поправил дрова. Пламя взметнулось вверх, осветив грустную усмешку князя.

– Мейкдон-старший его опасался еще при жизни Эльзы, думал, что коварная супруга захочет ускорить передачу сыну герцогского титула. Сейчас юноша – герцог Кетрика. Похоже, империя в прежнем виде прекратила существование, скатившись к военному союзу семи герцогств. Иэрос свободен от обязательств отца, взятых перед пэрами Ламбрии, герцог Мей превратился в помеху. Первым делом наследник решил устранить Терона моими руками и был крайне разочарован.

– Твоим миролюбием?

– Не только. Он дословно сказал: из вас отвратительный деловой партнер, родственник, ваши действия непредсказуемы. Молодой Мейкдон имел в виду – по прежней логике я был обязан уничтожить негодяя. Но... Его покойный отец не зря устроил мне трепку напоследок. Размахивая шпагой направо и налево, я действительно натворил слишком много ошибок. Кому мстить за Горана и Марка? Ламбрийцам? Но тот взрыв – просто война, не прекращающаяся даже во время кажущихся перемирий. Вспомни, я убивал подданных их короля, не зная сомнений, потому что был лазутчиком во вражеском тылу. На войне как на войне, не так ли? Терон выступил простым исполнителем, и я наказал его по методу монахов Шанхуна – высылкой. Естественно, не в другой мир, а за океан. Там он больше не герцог, обычный ренегат-перебежчик.

– А с ним – Ева.

– Ее выбор. В другом варианте пребывала бы вдовой Марка. Сейчас хоть при живом муже...

– Постой... – мысли Ианы переключились в другом направлении. Она вспомнила разговор с Евой на церемонии поминовения героев Нирайна. – Иэрос назвал тебя родственником?

– Мне сложно говорить... – Алекс запнулся.

– Ночь в Майроне по пути в Леонидию.

– Ты догадалась. Я много раз собирался... Прости. Да, брат Иэроса – мой сын. И наследник герцогской короны Кампеста.

На этот раз пауза повисла надолго. И снова ее прервала Иана.

– Ты устранился от дел, не объявил во всеуслышание о своем возвращении. Разочаровался. Что, мертвый Мейкдон тебя победил?

Выходит – так. Если груз ошибок перевесил заслуги. Если число погибших по вине Алекса не уступает спасенным. Если рыцарская мораль бессильна в изменившемся мире, где слово «честь» имеет другое, не столь основополагающее значение... Нет, не так!

– Заставил задуматься. И понять, что в основном я был прав. Он упрекнул, что я отдал знания Хелены ламбрийцам? Да! Но посмотри, как за считанные годы благодаря тем же знаниям изменилась Икария! Столкнул страну к войне, разрушив его хитроумный план? Но и так у нас война за войной, без эскапад с дирижаблем и субмариной две последние обернулись бы еще хуже. Покойник не ошибся в одном. Понятие чести трактуется очень просто, если ты – обычный гвардейский офицер. Не лгать, не нарушать присягу, не порочить себя дурными поступками, не оставлять зло безнаказанным. Управляя княжеством, герцогством или армией, ты не можешь себе позволить тупой прямолинейности, все сложнее стократ. А промахнулся Мейкдон в главном. Честь нужна и на высшем государственном посту. Беспринципностью можно выиграть схватку, вывернуть ситуацию в свою пользу, но в итоге – это путь в никуда.