Дюна: Пауль - Брайан Герберт

Миллисекунда… Хорошо бы она оказалась в запасе.

Он сжал в руке кусок коралла и притаился около двери, откуда противник не будет ожидать удара, так как уверен, что мальчики спят в своих кроватях. Пауль стал ждать, мысленно припоминая самые уязвимые точки человеческого тела.

Дверь открылась, и свет из холла проник в спальню. Пауль очень четко, как при свете молнии, разглядел мускулистого человека в обтягивающем маслянисто поблескивающем трико. Увидел Пауль и длинный узкий кинжал в руке незнакомца. Теперь у Пауля не было никаких сомнений в намерениях этого человека. Темная фигура неслышно проскользнула в спальню.

Но Пауль ударил первым.

Эрцгерцог Арманд спал в лазарете. Юйэ предложил ему несколько эффективных лекарств и добавок, придающих энергию и повышающих выносливость, и, кроме того, изрядную дозу меланжи, но Арманд отказался от всего. Похоже, он предпочитал беспокойно спать и мучиться ночными кошмарами. Дункан мог представить себе, какие муки терзают несчастного аристократа, так как и сам потерял на Гьеди Первой всю семью еще будучи ребенком. Но Дункан сумел залечить свои раны.

Палата была освещена индикаторами панели инструментов и светом экранов следящих мониторов. Дункан внимательно осмотрелся и застыл в ожидании. В помещении что-то было не так.

Дункан сжал рукоять меча, прикрыл глаза, чтобы не ослепнуть в ярком свете, и ударил ладонью по регулятору освещения, включив светильники на полную мощность. Инстинктивно пригнувшись, он заметил три черных силуэта, бросившихся на него. Каждый нападавший был словно в кожу затянут в черное, радужно переливавшееся трико. Каждый был вооружен кривым кинжалом — наполовину нож, наполовину серп — с зазубренным лезвием. Эти люди пришли сюда резать и убивать. Наверняка они намеревались не просто убить эрцгерцога, но изрезать его на куски, очевидно, как послание от виконта Моритани.

Выступив навстречу убийцам, Дункан взмахнул мечом. Убийцы молча, но очень согласованно кинулись на него. Айдахо успел заметить послеоперационные рубцы на шее каждого из них. Видимо, у всех убийц была удалена гортань — для того, чтобы никто из них не мог ни крикнуть, ни выдать важную информацию. У нападавших были выпученные глаза и вздутые жилы на шеях. Вероятно, они находились под воздействием какого-то наркотика.

Они набросились на него как стая волков, но Дункан сумел увернуться и стремительно прикрылся щитом, выставив меч. Длинным клинком он ударил по изогнутому кинжалу с такой силой, что смог бы сломать нападавшему запястье и выбить оружие, но убийца продолжал крепко сжимать рукой кинжал. Двое других тоже действовали стремительно и сноровисто, совершая ломаные прерывистые движения.

Дункан нанес колющий удар, вонзив клинок в грудь одного из убийц, и едва успел вытащить меч, чтобы отразить удар, пробивший щит. Свободной рукой Дункан схватил одного из нападавших за руку, развернул его и всадил меч глубоко в живот противника.

Несмотря на то что оба были смертельно ранены, они продолжали драться, не обращая внимания на тяжелейшие увечья. Третий же был пока невредим. Дункан понимал, что схватку надо заканчивать, и заканчивать как можно скорее.

С низкой позиции Пауль нанес удар тяжелым куском коралла, раздробив коленную чашечку убийцы. Мальчик услышал треск сломанного надколенника, хруст лопнувшего хряща и зловеще тихий вздох, вырвавшийся изо рта раненого.

Несмотря на то что затянутый в скользкое трико человек едва удержался на ногах и практически потерял способность быстро передвигаться, он смог преодолеть боль. Ни единый стон не сорвался с его губ, только хрип, похожий на звук разрываемой бумаги. Человек взмахнул серповидным ножом, но Пауль пригнулся и выставил вперед кусок коралла. Но это была все же лишь пародия на настоящее оружие. Разбитое колено заставляло нападавшего двигаться с грацией умирающего насекомого, но он все же ринулся в середину спальни, угрожающе рассекая кинжалом воздух.

Убийца направился было к кушетке Бронсо, но в это время Пауль снова напал на пришельца, и тот, обернувшись, бросился на мальчика. Внезапно кушетка поднялась в воздух. Бронсо, громко завопив во всю силу легких, поднял над головой кушетку, как таран, и кинулся на неизвестного. Внезапное стремительное приближение четырехугольной лежанки ошеломило хромого убийцу. Лезвие кривого ножа пробило одеяло, подушку и тонкий матрац, но Бронсо, развернув кушетку, ушел от удара.

Пауль ударил человека обломком коралла в плечо и закричал:

— Стража! Дункан! На нас напали!

Убийца с трудом вырвал нож из кушетки. Пауль и Бронсо встали спиной к спине, приняв оборонительную позицию.

В коридоре послышался топот, как будто по полу несся разъяренный бык. В спальню, словно ураган, сорвав дверь с петель, ворвался принц Ромбур Верниус. Молчаливый пришелец обернулся, и в этот миг Ромбур схватил его за горло.

Но убийца не думал сдаваться: взмахнув кривым лезвием, он несколько раз рубанул Ромбура по плечу, потом попытался разрезать позвоночник киборга. Но механическая хватка Ромбура становилась все сильнее. Сделав еще усилие, Ромбур так сдавил горло негодяя, что сломал ему шею и швырнул на пол обмякшее, ставшее похожим на тряпичную куклу тело.

Руки и ноги убитого судорожно дернулись, словно от мощного удара током, и в тот же миг маслянисто поблескивающее трико вспыхнуло ярким пламенем, сжигая тело.

— Бронсо, ты не ранен? — спросил Ромбур. — Пауль, что случилось?

— Мы целы и невредимы, — ответил Пауль.

— Мы не так беззащитны, как думают некоторые, — добавил Бронсо.

Грохот и яркий свет разбудили спавшего эрцгерцога Арманда. Он видел, как Дункан в одиночку сражается с тремя тренированными убийцами. У Арманда не было сил принять участие в схватке, но он тем не менее сделал все, чтобы помочь Дункану. Резким движением он сорвал с себя датчики мониторов, и в лазарете завыла система тревожной сигнализации.

Этот резкий звук на мгновение отвлек третьего нападавшего, и Айдахо, воспользовавшись этим, снес обтянутую черной материей голову одним ударом меча. Двое других, умирая, продолжали наступать.

Дункан отступил, раздумывая, сколько полезной информации можно получить от этих двоих убийц, пока они живы. Айдахо не сомневался, что это вторая волна убийц, подосланных Моритани, но, может быть, есть еще третья и даже четвертая?

Когда все три убийцы испустили дух, их костюмы активировались, сработал механизм уничтожения. Обезглавленный сгорел первым. Его воспламенившийся костюм стал костром, наполнившим палату облаками жирного смрадного дыма и вонью горелого мяса. Пламя выжгло труп до костей, уничтожив все возможные улики. Смертельно раненные сгорели чуть позже, когда жизнь покинула их тела.