Пастыри чудовищ (СИ) - Кисель Елена Владимировна

Впихиваю их по узкой лестнице. Дверь закрыта — вскрываю замок булавкой с воротника. Пропихиваю Визглю и Задаваку в научную обитель старшего Моргойла. Книги пополам с пылью, куча заметок, бестиарии и инструменты. Карты звездного неба, большущая труба телескопа. Окна, к счастью, закрыты.

Но окна тут повсюду. И из них открывается отличнейший вид на то, что делается внизу.

На худшие мои подозрения.

Они все там. Два медовых алапарда. Четверка двухголовых керберов — эти держатся подальше. Величественный виверний. Еще два грифона. Вон там, за кустами, вижу единорогов…

Все, кто есть. До единого. Рассредоточились, будто по уговору — кто подальше, кто поближе. Хищники не приближаются к травоядным. Травоядные держатся подальше. Но не боятся.

Поместье в полной осаде.

Звери же не идиоты, они знали, где живет их враг…

— Сначала ориентировались на зрение, — говорю себе под нос. — Потом слух… грифон услышал, не учуял. Потом обоняние, у яприля. Теперь знание.

Увидели, куда рванула Леди. И подтянулись за ней. До сих пор потихоньку подтягиваются.

Грызи права, всё набирает ой какие обороты.

Визгля начинает подвывать. «Ну, я же говорила ему, эти дикие твари…»

Хмыкаю, разворачиваюсь.

— Побудьте здесь пока. Выйду, гляну поближе.

В спину мне долетает робкое «Но как же вы…» от Задаваки. Захлопываю дверь, отсекаю растерянный тенорок. И одуряющую вонь духов. И всхлипы Визгли.

Первым делом забегаю в нашу с Грызи комнату, достаю запасное снотворное из своей сумки и сумки Гриз. Дальше смотрю — что там с Леди. Яприлиха сладко почивает. Смачно всхрюкивает — видно, видит репу во сне. Из-за дверей хором завывают служанки.

— Вылезайте уже.

Вытаскиваю пару-тройку из-за дверей, куда мы их упихали с Задавакой. Говорю заняться делом: собрать сонные и успокаивающие зелья, какие есть в доме. И лакомства наподобие мяса, сахара и яблок. Потом зашиться куда-нибудь в дальнюю комнату с плотными дверями и не отсвечивать.

— А там же в коридоре… зверюга… — трясется служанка — та, которая поднос роняла.

— В ней столько снотворного, что до вечера проспит.

— А-а-а…

— А вот те, которые на дворе — могут и тронуть.

Леди готова была пройти через меня — только бы добраться до Задаваки. Алапарды, если впадут в состояние «кровной мести», точно разбираться не будут — сколько у них служанок на пути.

Иду смотреть, как там Сирил. Еще из коридора слышу оглушительное: «Враг! Кишки! Кишки!!»

Клетка упала на пол, дверца отскочила, и горевестник выкарабкался. Разгуливает по руинам библиотеки. Со смаком потрошит издание академии Таррахоры. То самое, про жрущих девственниц терраантов.

На меня смотрит чуть подозрительно.

— Воняешь, — сообщает брезгливо, но перебирается на плечо.

Сирила оставляю в одной из каминных — пусть погуляет. Награждаю его куском сахара — как раз распорядительница с кухни подоспела. Забираю остальную снедь. И еще несколько пузырьков с зельями. Снаряжаюсь как следует, словом.

Потом выхожу во двор.

К Дару взываю еще в коридоре. Так что они все со мной. Мягкие шаги хищников, шорох песка о когти. Похлопывание крыльев грифонов. Тихое, настороженное порыкивание керберов.

Жаль, я не варг. Зверушки не трогают своих пастырей.

Ещё жаль, что от меня всё так и несёт духами.

Гарпиям-бескрылкам становится интересно первым. Только появляюсь на крыльце — сигают в мою сторону. Здоровые, нелетающие, зато прыгучие. Остатки крыльев чуть прикрывают спину. Бескрылки их топорщат, когда бегут ко мне. Открывается серебристая чешуя. «Урлюлюлюлю», — летит из зубастых пастей. Мол, что это у нас тут такое?

— Спокойно, ребятишки, — говорю я. Звучно, низко, уверенно. По шажочку схожу с крыльца. — Чего это мы тут все собрались? Вам тут должно быть как-то тесновато, так что, может, давайте уж вернемся в стойла, а? Милые уютные домики… ух, какая ты у нас красавица. Так, а кто хочет мяса?

Гарпии игриво попрыгивают вокруг. Выгибают шеи так и этак. Загаживают песок дорожки. В знак того, что мяса надо бы.

Подбирают мясо, но не приближаются. И не атакуют. Растеряны и не прочь поразвлечься. Запускаю по дорожке яблоко — несутся вслед, отдаляются от поместья… Тормозят, разворачиваются. Будто вспомнили о незаконченном деле.

Крадусь через двор, отмахиваясь от настырных шепотков. Шепотки просачиваются через окна — к стеклам носами вся прислуга поприлипала, небось. Ладно. Намечаю линии движения хищников. Травоядные топчутся на месте, а эти себе будто маршрут прогулки составили. Скользят, расхаживают неторопливо. Выписывают дуги и восьмерки. Тут и там.

Больше никто не подходит, нужно самой. Подтягиваюсь поближе к дуге, по которой движется первый алапард. Шаг. Остановка. Пару шагов. Смотрит, не подходит, опять скользит, поблескивая медовой шкурой — красавец! Не становлюсь посреди его пути, пристраиваюсь сбоку — как тебе такое, погуляем? Может, и от мяса не откажетесь?

Алапард останавливается и не отказывается. Дает себя погладить, хоть и кривит морду.

— Запах светскости. Мне тоже не по душе. Но что поделаешь, если у меня не было струи гарпии или чего-то такого привлекательного, а?

Самец алапарда мурлычет и лижет ладонь.

Только вот когда я пытаюсь его тихонько повернуть в сторону вольеров — недовольно взрыкивает. И остается на месте. Погоди, мол. Тут еще разговор не закончен.

Иду налаживать отношения со вторым алапардом, а после с керберами и грифоном.

Звери как будто не совсем понимают — что им вообще тут надо. Но уходить не намереваются. Потому что внутри дома — что-то, что их притягивает. Почему им непременно надо быть тут.

Надеюсь, Задавака не высунется не по делу из башни.

Потихоньку ступаю среди питомцев Моргойла. Двигаюсь тоже медленно и показываю руки. Говорю ровно, мерно, дружелюбно.

— Знаете, мое такое мнение — нечего вам тут торчать. Я вот вам малость гостинцев принесла — а дальше вас ждет и еще чего получше, так что почему бы нам и не пойти вон туда, где столько всего вкусного?

Керберы — двое еще совсем щенки — повизгивают от радости, обнаруживая вкусняшки. Огненные лисицы и волк-игольчатник тоже не проявляют злости. На запах духов — недовольно фыркают. Подпускают к себе, берут гостинцы. Слушают, что я там несу. С благосклонностью, как пьянющая Дрызга — уговоры Гриз.

Вот только толку с меня — сколько от уговоров Гриз в сторону Дрызги. Звери не дают себя увести. Уворачиваются, выскальзывают. Виверний даже взмахивает в мою сторону когтистой лапой — не подходи, мол. И всё расхаживают задумчиво перед поместьем. Будто пытаются вспомнить — что они тут забыли.

Надо вызывать Грызи. И поднимать местных работничков.

Медленно иду через двор. Одна гарпия-бескрылка даже увязывается вслед — интересуется, а нет ли еще вкусненького. Потом отстает. Лежащие и гуляющие звери на меня оглядываются, но пропускают нормально. На полпути к вольерным слышу сзади стук копыт. Жемчуг решил присоединиться.

Скармливаю ему последнее яблоко, объясняю, что он самый-самый лучший.

Работнички Моргойла чудом не встречают меня вилами. Они как раз держали совет — что делать. То есть, носились по кругу в панике. И орали друг на друга.

Привыкли ухаживать за прирученными и вышколенными лапочками, а когда лапочки решили прогуляться — даже сделать ни черта не могли.

— Всем слушать меня! Конюший, Жемчуга запереть в стойле. Сонные, успокаивающие есть? Все сюда. Еду тоже сюда. Будем их приманивать.

Мнутся, зыркают, воняют страхом сильнее, чем я — духами.

— Они вам ничего не сделают. Уводим, кого можем, остальных усыпим, готовьте телеги и носилки, придется перевозить. Сколько у вас магов воздуха? Пассы воздушной транспортировки знаете? Клетки-то есть?

Есть. Моргойл, видимо, не настолько клюнут в темечко своими сахарными идеями.

Вольерные шевелятся плохо, приходится покрикивать и подгонять. Попутно нахожу почтовый водный канал, вызываю Грызи. Та слушает недолго: