Дальше в лес… - Владимир Васильев

Нестыковочка… Так как же улитке ползти: тихо-тихо или веселей? Просто по склону или именно на вершину? Ведь это совершенно разные постановки задачи, а иероглифы одни… Все зависит от состояния души, в котором на них смотришь…

Я понял одно: даже улитка нашла выход.

А у меня он был давно, только я боялся им воспользоваться.

Я ринулся в дом и схватил пустой горшок. Глянул на потолок: улитки ползли по кругу. Все, больше ждать нельзя! Я ринулся по тропе к дому Старосты, но случайно глянул в горшок: нехорошо, плохо возвращать пустой горшок — не к добру это. И я завернул в лес, ибо хорошие традиции следует закреплять. Благо большого времени и труда в лесу это не требует. Но с десяток минут я все же наполнял сосуд ягодами. И цветок сверху воткнуть не забыл — мне нравилось, как девочка радовалась цветку. Хотя вроде в деревне такое принято не было: зачем дарить то, чего в округе полно?

Староста уже ждал меня. Расписание у нас было почти твердое: утром встречаемся, обсуждаем планы на день, а потом дела — военные упражнения, строительство оборонительных заграждений вокруг деревни, ну и трапезы между делом. С последним Староста прикрепил меня к своему дому, сказав, что мое время нельзя тратить на ерунду.

— Ты мне нужен! — заявил я издалека. — Надо сходить кое-куда…

— Сначала поешьте, — возникла на пороге Лава. — А то потом закрутится-завертится, некогда будет… Ой! — как в первый раз, обрадовалась она ягодам и цветку.

Милая девочка. Таких и хочется защищать.

— Некогда, — попытался отмахнуться я, вздрюченный родившейся идеей.

— А я уже проголодался, — улыбнулся Староста. — Наверное, с возрастом прожорливость растет. Зря мы на Старца возмущались. Теперь я за него буду.

— Ты еще не старый, — заверила его Лава.

— Свое место Старец мне завещал, — напомнил я. — При вас, кстати. Вот хожу, стараюсь соответствовать…

— А вот сейчас как ложкой по лбу… — пообещала молодая хозяйка.

— От тебя и шишка как поцелуй, — хмыкнул я, торопясь заглотить похлебку.

Лава замолчала и покраснела. И чего краснеет на пустом месте?

Но я был уже далеко.

— Ты чё копытами-то бьешь, Молчун? — заметил мое нетерпение Староста. — Не гиппоцет, чать, и не козел, чтобы копытами бить.

С последним его утверждением Славные Подруги вряд ли согласились бы, но они вроде далеко и пусть бы там и оставались.

— Что случилось-то? — продолжил он любопытствовать, впрочем тоже поспешно глотая похлебку. Боялся, что я не дам нормально поесть.

— Улитки ползают, — многозначительно сообщил я.

Лава прыснула, даже еду изо рта разбрызгав.

— Ой, Молчун, рассмешил!.. Что же, по-твоему, улитки прыгать должны или летать?.. Послушай, как звучит: ули-и-итка, — протянула она. — Видишь, как звук растекается, расползается… А вот стриж — вжик, и нету.

— Да нет, Лава, они по кругу ползают, — объяснил я.

— Ну-у, если по кругу-у, — еле сдерживая смех, закивала она. Явно не поверила, решив, что мне приснилось. По хитрющим глазам видно было. В других обстоятельствах я повел бы ее и показал, но не сейчас. Улитки даже по кругу уползли в прошлое. — Я с вами, — заявила Лава.

Я поморщился, мне надо было поговорить со Старостой наедине.

— Нет, — спас он меня от очередной обиды его дочки. — Ты наведи порядок и готовься к занятиям. У нас, я чувствую, мужские дела. Так? — повернулся он ко мне.

— Так, — спешно подтвердил я. — Ягодки поешь, Лава, я старался…

— У-у! — сердито фыркнула Лава и ушла в дом.

Мы быстренько исчезли с глаз ее долой.

— Ты куда так летишь, Молчун? — взывал, ковыляя за мной, Староста.

Он был мужик дюжий, но, как все здесь, чрезмерно медлительный. Может, это и разумно в такой духоте.

— Помощь твоя нужна и совет, — ответил я. — Сейчас увидишь. Если что не так, ты поймешь. А если все получится — не испугаешься… Потому ты и Староста… Народу потом объяснишь…

— Ты меня не пугай, Молчун! — насторожился он. — Чую — задумал ты что-то страшное, если у тебя даже улитки по кругу пошли.

— А они ходят по кругу?

— В жизни не видел, — признался Староста. — Они вообще редко больше двух собираются… Но чего только в лесу не увидишь! Для этого ты меня в лес и повел? Твой дом мы уже прошли, Молчун.

— Знаю-знаю, сейчас, — пообещал я.

Мы уже приближались.

— А, ты опять меня к своему одежному участку привел, — увидел он наконец. — Хочешь смешную одежду померить? Ласточку изображать будешь?

— В некотором смысле, возможно, и ласточку, — удивился я его прозорливости, хоть и о другом он подумал. — Но, скорее, орла.

— Орлы сюда редко залетают, не лесные они птицы — горные, а горы там, за Чертовыми горами, где мы не бываем.

— А почему вы их Чертовыми зовете? — наконец-то сообразил поинтересоваться я.

— А потому что их редко видно, а когда видно, то они, словно черточки на небе, черточками нарисованы… — ответил Староста очень просто.

А я мысленно ударил себя кулаком по лбу: догадывался же, что никаких чертей здесь быть не может — не та мифология. Лешие — пожалуйста, а черти из другой оперы. И мои «черт побери!» и «о черт!» — для местного народа не больше чем бессмысленное сотрясение воздуха.

Фрачная пара благополучно болталась на ветке, уже изрядно запылившись и пожухнув. Староста задрал на нее голову, но я прошел мимо к другому дереву. Все правильно — созрело! Я это на расстоянии почувствовал! Да ничего я не почувствовал — просто сколько уж можно созревать! Уж и кино кончилось, и Навы давно нет, а оно все зреет и зреет… Совесть надо иметь!..

Почка полностью раскрылась, и из нее, как громадный цветок, высовывалось то, что я узнал бы с любого просонья и бодуна, — полный драгоценной ношей рюкзак параплана. На другой ветке красовался второй такой же «цветочек». Похоже, я даже в бреду не мыслил себе параплана в одном экземпляре. Мы с Настёной всегда были в небе рядом. «Ох, Настёна, девочка моя… Значит, я и Наве в своем киношном бреду уготовил такую участь… Что ж, кому суждено утонуть, не разобьется…» Но я сейчас ясно ощущал, что вряд ли осмелюсь еще кого-то поднять в воздух. А за себя мне не страшно. Ничего хуже желаемого не случится.

— А это еще что? — заметил наконец направление моего взгляда Староста, до того с интересом разглядывавший мой предполагаемый свадебный костюм.

Это я, значит, собирался в таких костюмах с Навой в Небеса отправиться… Силен… Ну, хушь слезьми умиления лес поливай с параплана. Еще бы при этом не описаться, тоже от умиления. С впечатлительными натурами такое случается. М-да… Интересно, как бы Нава к этому проекту отнеслась?..