Луна предателя - Линн Флевелинг

— Тело царицы еще не успело остыть, а она уже явилась изводить меня — пусть я дам слово, что не отступлю от плана Идрилейн! Впрочем, я думаю, и Нисандер мало чем от нее отличался. Как они надоедливы, эти престарелые маги! Они забыли свое место.

— Что ты сказала Магиане? — перебил ее Коратан, желая предотвратить продолжение гневной тирады.

— Я сказала, что я, как царица, не должна ни в чем отчитываться перед волшебниками и о своем решении поставлю ее в известность, когда сочту нужным.

Коратан задумался, подыскивая нужные слова. Когда Фория в таком состоянии, нужно быть осторожным в выражениях.

— Ты хочешь прервать переговоры? Судя по тому, как в последние месяцы обстоят наши дела, помощь ауренфэйе может нам пригодиться.

Фория поднялась и принялась мерить шагами палатку.

— Это признак нашей слабости. Кор. Капитуляция войск Майсены у северо-восточной границы…

— Капитуляция? — ахнул Коратан. Ни разу за историю Трех Царств Майсена не отказывала в поддержке Скале при вторжении пленимарцев.

— Вчера. Они сложили оружие в обмен на собственную жизнь. Конечно, они слышали, что скаланская царица послала свою младшую дочь просить ауренфэйе о помощи, и это окончательно подорвало их боевой дух, в точности как я предсказывала. Южная Майсена пока с нами, но и она переметнется к врагу — это только вопрос времени. Естественно, Пленимар в курсе всех событий. Мне докладывали о их вылазках на западном побережье Скалы до самого Илани.

Коратан спрятал лицо в ладонях; чудовищная ситуация раздавила его.

— За последние шесть дней я вынужден был отступить где-то на десять миль, — безжизненно произнес он. — Войска, которые мы встретили у Хаверфорда, возглавляли некроманты. Не те пугала, только и способные на цирковые фокусы, которых встречала ты, Фория. Это были сильнейшие маги. Одним ударом они убили лошадей под целой турмой, а затем заставили мертвых коней скакать обратно на нас. Это был разгром. Я думаю…

— Что? Что мать была права? — набросилась на брата Фория. — Что нам нужны ауренфэйе и их магия, чтобы победить в войне с Пленимаром? Я скажу тебе, что нам нужно:

ауренфэйские лошади, ауренфэйская сталь и ауренфэйский порт Гедре, если нам предстоит защищать Римини и южные острова. Но лиасидра продолжает разглагольствовать!

Коратан зачарованно следил за сестрой, мечущейся из угла в угол; новоявленная царица с такой силой сжимала рукоять меча. что пальцы у нее побелели.

«Это ее старый боевой меч», — отметил он про себя. Фория не носила меч Герилейн: формально этот символ силы и власти перейдет к ней только после коронации. Всю жизнь Коратан знал, что этот момент когда-нибудь настанет, что его сестра станет царицей. Почему же теперь, наблюдая за ней, он чувствует, как земля уходит у него из-под ног?

— Ты отправила сообщение Клиа? — наконец спросил принц. Фория покачала головой.

— Еще нет. Завтра я жду очередного гонца. Посмотрим, в какую сторону дует ветер в Ауренене. Сила, Кор. Любой ценой мы должны показать, что сильны.

— Каковы бы ни были новости от Клиа, даже если курьер действительно привезет их завтра, это будут сведения недельной давности. Кроме того, Клиа, без сомнения, постарается представить все в лучшем свете, особенно если до нее дошел слух, что ты взошла на трон.

Странная полуулыбка заиграла на губах Фории, глаза ее сузились и стали напоминать кошачьи. Она подошла к столу в углу шатра, открыла металлическую шкатулку и извлекла из нее пачку небольших кусочков пергамента.

— Информацию из Сарикали я получаю не только от Клиа и Торсина.

— Ах да, твои агенты. И что же они доносят? Лиасидра даст нам то, о чем мы просим?

Губы Фории превратились в тонкую линию.

— Так или иначе, мы получим то, что нам нужно. Я хочу, брат мой, чтобы ты отправился в Римини.

Царица подошла к брату, взяла его большую руку в свои и сняла у него с пальца кольцо; на крупном черном камне был выгравирован дракон, кусающий себя за хвост. Улыбаясь, она надела его себе на указательный палец левой руки.

— Будь готов. Кор. Когда этот дракон вернется к тебе, наступит время искать следующего.

Глава 21. Руиауро

— Тебе будет несложно сыграть больного, идущего на поправку, ведь правда? — На третье утро после избиения Серегила хаманцами Алек помогал ему одеваться. На незабинтованных участках тело друга являло собой ужасающую смесь фиолетово-зеленых оттенков; Серегил все еще не мог есть ничего, кроме бульона и отваров, которые приносил Ниал.

— Трудно будет убедить их, что я иду на поправку. — Серегил приглушенно застонал, когда пришлось всовывать руку в рукав кафтана. — Или себя.

Серегил по-прежнему отказывался рассказать, что произошло с ним на самом деле. Тот факт, что избиение, похоже, значительно улучшило состояние духа возлюбленного, тревожил Алека не меньше, чем его упорное молчание.

«Пока я буду вытягивать из него старые секреты, он успеет обзавестись новыми», — подумал юноша.

— Сегодня я пойду с тобой, — заявил Алек. — Там стало почти что интересно. Кирнари Силмаи открыто перешли на сторону Клиа, и он утверждает, что рабазийцы тоже готовы стать нашими союзниками. Ты вчера пропустил совместный ужин с ними. Нас приняли очень радушно, а Вирессу, похоже, не пригласили. Как думаешь, Ниал приложил к этому руку?

— Он утверждает, что его мнением особенно не интересуются. Возможно, рабазийцам просто надоело получать приказы от Вирессы. — Серегил проковылял к небольшому зеркалу над умывальником. По всей видимости, то, что он в нем увидел, его удовлетворило; он попробовал вытянуть руки, но снова застонал от боли.

— О да, мне намного лучше! — пробурчал он своему бледному отражению. — Алек, помоги мне, пожалуйста, спуститься с лестницы. Надеюсь, дальше я справлюсь сам.

Остальные уже собрались на завтрак в центральном зале. Клиа просматривала свежие письма.

— Чувствуешь себя лучше? — спросила принцесса, поднимая глаза.

— Намного, — соврал Серегил. Он опустился на стул рядом с Теро и налил себе чаю, который не собирался пить. Волшебник, нахмурившись, читал письмо.

— От Магианы? — поинтересовался Серегил.

— Да. — Теро передал свиток Серегилу, и тот углубился в чтение, держа свиток так, чтобы и Алеку было видно.

«Вчера к нам прибыл третий курьер от Клиа. Фория ничего не сказала, но ее отношение к посольству сестры очевидно, — прочел Алек вслух. — Нельзя ли добиться от лиасидра хоть небольших уступок? Иначе, боюсь, Фория может отозвать вас».

— Да, это нам известно, — откликнулся Торсин. — Она просит о небольших уступках. Интересно, а чем же мы занимаемся вот уже несколько недель?