Грани матрицы - Евгений Гаркушев

Мне было очень приятно слышать голос Лизы, но она делала много лирических отступлений. Сказывалась поэтическая натура. А обстановка не располагала к разговорам. Сзади пыхтел под тяжестью тяжелого швейцарского бронекостюма Вороненко, да и мне было не легче – я набрал гораздо больше оружия, и суммарный вес наш не слишком различался.

– Охранников станции консультирует твой двойник, клонированный Воронов, – продолжила Лиза. – Не тот, с которым тебе удалось договориться и передать деньги – я оставила его в Москве, – но другой, еще один. Поэтому имей в виду, что все твои действия сможет предвидеть человек, не уступающий тебе в опыте и хитрости.

– Передать сообщение, – коротко бросил я компьютеру. – Господин Вороненко на моей стороне. Ищешь ли ты противоядие?

– Все? – осведомилась машина, заглушая голос Лизы.

– Выполняй.

– …не проблема, – закончила фразу Лиза. – Проблема в том, что вместе с тобой станцию будут штурмовать боевики, нанятые Большим Братом в одной из южных стран. Их задача – взорвать станцию. Все они – смертники, хотят отомстить России и Америке. В России множество людей погибнут от взрыва, а Америка лишится энергии, что приведет к глобальным катастрофам и тяжело ударит по ее экономике. Упадут на землю и разобьются экспрессы на магнитной подушке, потеряют контроль лифты и электроэстакады, застрянут в недоступных местах сотни людей… Это приведет к панике. Ты выполняешь только отвлекающий маневр. Тебя они уничтожат.

– Знаю, – кивнул я.

Все встало на свои места. Теперь я был твердо уверен, что за второй взрыв, который раздался, когда мы с Вороненко только готовились к штурму, ответственны боевики Большого Брата. Террористы-фанатики приняли самоликвидацию браслета моего партнера за взрыв шашки, решили, что я проник за стену, и пошли на штурм. Думали, что я вызову весь огонь на себя. Но на самом деле они отвлекли от меня внимание охранных систем.

– Передавать? – осведомился компьютер.

– Не надо, – ответил я. – Передай, пусть остаются на связи. И пусть она ответит насчет противоядия. А потом пусть помолчат. Сформулируй как-нибудь вежливо…

– Как именно? Я не настроен на решение столь сложных задач.

Ух, ограниченная железка! Сначала заставляет воспринимать себя как живое существо, а потом не может выполнить самой простой задачи!

– Оставайтесь на связи. Сообщи о поисках противоядия. И сохраняйте молчание до запроса. Обращайтесь только по экстренным поводам, – сказал я.

– Время передачи – двадцать две миллисекунды. Я знаками подозвал Вороненко.

– Слышал второй взрыв?

– Слышал. Ты меня обманул? На штурм идешь не один?

– Меня самого обманули. Это террористы-смертники. Они хотят взорвать станцию вместе с собой. И с нами, конечно. Мы обязаны им помешать.

В моих наушниках вновь раздался голос Лизы:

– Я записалась на анализы. Здесь очень хорошие лаборатории. Но, скорее всего, Большой Брат блефовал. Зачем ему убивать меня?

Вступать в дискуссию было некогда. Я не сомневался в том, что человек, намеревающийся уничтожить несколько тысяч людей, не пощадит хорошенькую девушку. Впрочем, тысячи – абстрактны, а с девушкой он был лично знаком… Такие уроды бывают на редкость сентиментальны. И это придает им еще больше сил для злодейств…

Вороненко активировал блок связи своего скафандра.

– Вызываю господина Смита, – четко выговорил он. – На вас не работаю и попытаюсь захватить станцию, но имейте в виду, что от меня угроза взрыва станции не исходит. Группа террористов, не связанная с нами, штурмует ГигаТЭЦ с северо-востока. Их намерение – спровоцировать водородный взрыв. Больше ничего не знаю. Объявите тревогу и всеобщую эвакуацию. Если нам не удастся остановить террористов, возможен мощный выброс термоядерной энергии.

Выпалив сообщение, Вороненко отключил связь.

– Быстрее, – поторопил он. – Мы должны их опередить. Если им удастся подойти к станции вплотную, они ее взорвут.

Я был с ним полностью согласен. Пару димлетидовых шашек в нужное месте – и рабочая камера, в которой осуществляется термоядерный синтез, будет повреждена. Непроизвольный вброс топлива, потеря контроля над реакцией – и мало не покажется никому…

Под вой главной сирены, призывавшей население эвакуироваться из поселка, мы подбежали к огромному блоку ГигаТЭЦ. Серая стена уходила на несколько десятков метров вверх. Согласно карте, если пробить дыру здесь, примерно в метре над землей, мы проберемся во внутренние помещения. Ниже – огромный фундамент толщиной метров пять. Пробивать его не хватит и ящика шашек направленного взрыва.

Я закреплял на стене шашку, когда сзади раздалась автоматная очередь. Послышались толчки в спину. Вороненко выругался едва слышно – звук поглощался шлемом бронекостюма.

– Не стреляй, – крикнул я, падая на землю.

Сзади нас стоял на колене, держа в руке малокалиберный автомат, один из охранников. В легкой форменной рубашке, даже без бронежилета. Парень или очень глуп, или до нелепого самоотвержен.

Я выхватил из кобуры свой сеткоулавливатель и пальнул в защитника станции. Тот повалился на землю, тщетно пытаясь выдраться из сетей.

– Классная штука, – заметил Вороненко. – В наше время таких не было.

А я отметил про себя, что уже не воспринимаю его как своего двойника. Обычный парень. Друг. Может быть, слишком понятливый и на меня похожий, так удивительного в этом нет! Близкий друг тоже понимает тебя с полуслова…

Между тем взорвалась шашка. Дыра в стене образовалась не очень большая, но пролезть можно – даже в бронекостюме.

– Подсади, – попросил я напарника.

Тот подставил мне ногу, согнутую в колене, я протиснулся в дыру и подал ему руку. Мы оказались внутри административно-промышленного комплекса ГигаТЭЦ. Где-то на техническом этаже.

– Куда дальше? – спросил я. – Ты же знаешь эти места?

Вороненко хмыкнул.

– Я здесь от силы четыре дня. Неужели ты думаешь, что везде побывал? Главный пост охраны наверху. Загружай в компьютер карту, и помчимся. Карта-то у тебя есть?

– Да уж не беспокойся…

Компьютер сопоставил показания инерционного компаса и информацию анализа хранящейся в нем карты-схемы станции, проверил некоторые данные, полученные с внешних видеодатчиков, и объявил, что мы находимся на минус первом этаже станции. Главный охранный пост – на четвертом этаже. Бежать до него – полтора километра.

Длинные, прямые коридоры станции были словно бы созданы для спринтерских забегов.

– К главному колодцу, – сказал Вороненко. – Он в самой середине, и охранный пост рядом. Можно подняться и по вспомогательным лестницам, так незаметнее, но времени много потеряем.