Вереница - Элисон Синклер

Хэтэуэй пристально посмотрела на него.

– Ладно.

Она повернулась и пошла обратно к стене, споткнувшись всего лишь раз – случайно, как подумал Морган, поскольку не могла видеть того, что у нее прямо под ногами. Но она бросила на него свой коронный взгляд: “Ну что, лопух, купился?” – и Морган прикусил язык. Хэт прислонилась к стене и села, поджав под себя ноги и положив руки ладонями вверх на колени в позе медитации.

– Блузка не твоя, – осмелившись, сказал Морган, сев рядом с ней.

– Мне подарила ее одна из так называемых маминых подруг. Тонкий намек на то, что надо выглядеть прилично. Ты же знаешь, я не могу выбрасывать одежду, слишком долго жила в нищете. Поэтому я собиралась выкрасить ее в ярко-алый цвет и содрать эту жуткую утку. Но я подумала, что в данном случае как раз нелишне одеться консервативно.

Глаза у нее были бесстрастные и совсем черные, оттененные яркой зеленью стены за спиной. Свет, падавший на волосы, образовал над головой Хэт серебристо-зеленый нимб.

Она еще такая юная, подумал Морган, забыв о том, что разница в возрасте между ними меньше десяти лет. Однако даже в юности он не отстаивал свою независимость так яростно и стойко.

– Да, я тоже хотел бы, чтобы они нашли другой способ. Но для того, чтобы поддерживать порядок, нам нужны люди, способные применить силу.

– “Применить силу” – значит убивать, – тихо проговорила Хэт. – А я не хочу жить там, где люди убивают, чтобы “поддерживать порядок”. – Она пожала плечами и вновь ушла в себя. – Ты, естественно, имеешь право поступать, как считаешь нужным. – Хэт отвернулась от него. Ее профиль четко вырисовывался на фоне зеленой стены. – Так что же вам удалось узнать?

Морган посмотрел на ее профиль, чувствуя мучительную неловкость. Он явственно расслышал непроизнесенное “а я буду поступать так, как я считаю нужным”.

– Что ты на самом деле здесь делаешь, Хэт? – тихо спросил он.

Она, похоже, не услышала. Или сделала вид, что не слышит.

– Можно мне взять твой микроскоп? – Она протянула руку, но не смогла дотянуться из-за мешавшего уже солидного живота и встала на четвереньки.

Морган нагнулся и положил руку на микроскоп, заставив ее взглянуть ему в глаза.

– Если ты решила установить контакт с кораблем, а потом использовать его против нас, – еще тише сказал Морган, – пожалуйста, не делай этого. Стивен застал их врасплох, а у тебя это не получится.

Хэт села на корточки и одернула блузку.

– А если они убьют меня, что тогда?

– Они сделают это только через мой труп.

Хэтэуэй умолкла, задумчиво глядя на него. Губы ее дрогнули, словно она хотела что-то сказать, но вместо этого она просто нагнулась и чмокнула его в щеку.

– Спасибо. А теперь дай мне микроскоп.

– Дядя Стэн!

– Да?

– Здесь свет гаснет?

– Вряд ли.

Стивен писал о том, как он старался его погасить, и сам Морган прошлой ночью в отчаянии тер рукой аргиллит, словно волшебную лампу, и думал: “Погасни!” Ничего не вышло. Он набросил на глаза майку, чтобы не так слепило, и только тогда смог уснуть.

Спальный мешок рядом с ним зашевелился, и из него показалась прядь черных волос.

– Бог ты мой! – пробормотала Хэт. – Я снова хочу писать. Стоит мне повернуться, как я сразу хочу писать. Эти вояки спят когда-нибудь или нет? Не хочу, чтобы они смотрели на меня, когда я слезу вниз.

– Если ты залезешь чуть выше, тебя никто не увидит.

– Скажешь тоже! У Арпада, конечно, много заскоков, но после того как поживешь в Скунсовом переулке, начинаешь ценить то, что кругом не воняет мочой.

Морган поморщился, вспомнив дом в переулке, который она называла Скунсовым.

– Я спущусь вместе с тобой.

Хэт отбросила с лица спальный мешок и залилась румянцем.

– Еще чего! Можно подумать, мне два года и ты собираешься учить меня ходить на горшок!.. Я не хочу, чтобы на меня пялились, Я просто хотела узнать, когда эти парни не стоят на вахте.

Морган облокотился, подумав: “Ох уж эти подростки!” Быть молодым вообще мучительно, а если ты еще при этом беременна и стеснительна…

– Они стоят на часах по сменам, Хэт, через день, невзирая на то, есть тут кто-нибудь еще или нет.

– А когда Шизик Рахо и Сержант Псих не будут стоять на часах?

– Мне казалось, – ответил Морган, помолчав немного и решив не реагировать на клички, – что тебе приспичило прямо сейчас.

Она мельком глянула на него и отвела глаза.

– Сейчас, и через час, и опять, и снова, – сказала девушка, приподнимаясь. – Боже ты мой!

Хэт вылезла из спального мешка, надела клетчатую рубашку, не засовывая ее в джинсы, в которых так и легла спать, и зашагала по пандусу босиком.

Морган перевернулся на живот и ползком добрался до края пандуса, глядя, как она остановилась на миг перед холмиком Стивена, а затем скрылась в зоне, отведенной под общественную уборную. Эй Джи Лоуэлл, сидевший на полу и чистивший оружие, поднял голову и проводил Хэт безучастным взглядом. Потом встретился глазами с Морганом и помахал ему рукой.

Хэтэуэй появилась снова, прошлепала мимо Эй Джи и начала подниматься по пандусу. Морган лег на место. Хэт залезла в мешок, сняла там рубашку и бросила ее рядом, выпростав длинную белую руку. – Спокойной ночи, дядя Стэн.

Еще как минимум два раза она со стонами вылезала из мешка и спускалась по пандусу. Потом пожаловалась, что у нее пересохло в горле, и пошла вниз за водой, которая хранилась в бутылках и небольших канистрах. Морган, стоя на коленях, наблюдал за тем, как она налила воду в свою флягу под бдительным взором Андре Бхакты. Этот чернокожий офицер небольшого росточка – скорее бушмен, чем зулус, – рассмешил ее, и Хэт немного задержалась возле водных запасов. Как и остальные члены отряда, Бхакта был холост, хотя имел двухгодовалого сына от женщины, с которой его связывали очень непростые отношения. Морган лодумал: может, это намеренная стратегия – послать в полет неженатых мужчин, и в то же время не лишенных какой-то привязанности? Если только найдется хоть один мужчина за двадцать, у которого в жилах течет кровь, а не водица, и который при этом не имел бы никаких привязанностей. В наши дни ничем не связаны скорее женщины, считая мужчин не столько опорой, сколько обузой, а то и вовсе не нуждаясь в них. Как его племянница, к примеру, которая послала парня, сделавшего ей ребенка, куда подальше.

– Слушай, дядя Стэн! – сказала Хэт, вернувшись и предлагая ему флягу. – Ты в курсе, что здесь целых шесть входов-выходов? Не знаешь, куда они все ведут?

– Нет, – не скрывая досады, буркнул он. – Доброй ночи, Хэтэуэй.

Она вздохнула.

– Я знаю, куда ведут некоторые из них, – сказал он минуту спустя. – Я тебе утром скажу.