Судить буду я - Рауль Мир-Хайдаров

"Так нелепо погибнуть, не сделав попытки отомстить за жену, за сына, за Татьяну, за Артура Александровича и весь попираемый закон", - с тоской подумал прокурор, слыша за спиной приближающиеся шаги, но страха, как ни странно, не ощущал. Он нащупал рукоятку пистолета за поясом, надеясь, что до последнего момента его могут принимать за своего, тогда, воспользовавшись этим, он и выстрелит в упор. Вкрадчивые шаги за спиной приближались, казалось, их отделяет еще метра три, как вдруг тяжелая рука легла на плечо, а другая жестко перехватила кисть правой, упреждая любое движение, и знакомый голос сказал шепотом:

- Вам одному, прокурор, не справиться...

- Что ты тут делаешь? - спросил строго Камалов у улыбнувшегося в темноте Нортухты, вытирая холодный пот со лба.

- То же самое, что и вы, - и он показал на лежащий у его ног ПТУРС противотанковый управляемый реактивный снаряд. - Таким оружием я пользовался в Афганистане, - сказал спокойно водитель.

- Где ты его взял? - удивился прокурор.

- Выменял в Чирчике у военных за два ящика водки, не думал, что так скоро может пригодиться.

- Да, из такой штуки и одного выстрела хватит, дай его сюда! - потребовал прокурор.

Но афганец уже поднял ПТУРС к плечу и ответил:

- Эта штука требует опыта и сноровки, но они одним выстрелом не отделаются, у меня два снаряда. Первый выстрел я сделаю в фас, а второй в профиль, как говорили у нас в Афгане. Вся ташкентская сволота, похоже, сегодня съехалась к Талибу в гости, весь двор забит иномарками и "девятками", не пройти.

Видя, что Нортухта уже изготовился сделать выстрел, Камалов заметил грустно:

- Как жаль, что они не узнают, что это моя месть, мой приговор...

- Так доставьте себе эту радость, прокурор, скажите им что-нибудь. Они не успеют ничего предпринять, сегодня за нами полное преимущество, они проиграли вчистую.

Ферганец сделал шаг к дому и крикнул:

- Эй, Талиб!

Тотчас в освещенном проеме окна появился франтоватый молодой человек с усиками.

- Позови Сенатора, хочу пару слов ему сказать.

- Кто ты такой, чтобы приказывать моим гостям? - зло бросил Талиб в темноту.

- Прокурор республики Камалов, - спокойно представился стоявший в тени дерева человек.

И в это время рядом с хозяином дома появился знакомый силуэт Сенатора.

- Я даю возможность тебе и твоим дружкам помолиться аллаху перед смертью, у вас в распоряжении полминуты.

Сенатор, увидев вышедшего из тени человека с ракетным снарядом на плече, вдруг торопливо предложил:

- Постой, Ферганец, не спеши, мы можем договориться, тут не самые бедные люди собрались...

- Нет, я вас всех приговорил к высшей мере, и приговор обжалованию не подлежит...

- Ты не имеешь права, это незаконно, это самосуд! - в истерике завопил Талиб.

- Для вас я и есть закон, его карающая десница, о которой вы самоуверенно забыли, считая, что все покупается и продается...

В этот момент раздались сразу два выстрела из соседнего окна, пули просвистели рядом, и тут прокурор приказал водителю:

- Давай, Нортухта!

- Ля илля илляха2, - произнес вдруг Нортухта и сделал первый залп, затем, перебежав в торец здания, выпустил второй снаряд. Огромный особняк словно подпрыгнул и рассыпался как карточный домик, вмиг вспыхнув огнем.

- Бежим! - крикнул Нортухта и, схватив прокурора за руку, кинулся к стоящей внизу машине.

Когда подъезжали к городу, уже светало, Камалов попросил завернуть к Салару, и Нортухта направил машину к реке, текшей среди угодий пригородного винсовхоза. Утренняя река несла свои слабые воды в город, казалось, она, как и все вокруг, еще дремлет. Возможно, ей снился последний сон, когда она была полноводной, рыбной и над ней с утра до позднего вечера звенели звонкие голоса ребятни, ее радостный смех. Теперь из-за пестицидов-гербицидов и дна, превратившегося в свалку, в ней не купаются ухе лет двадцать.

Как только Нортухта припарковал машину у раскидистой кряжистой ветлы, помнившей давние счастливые дни реки, Камалов осторожно, словно боялся спугнуть тишину вокруг, вышел из кабины. Подойдя к берегу, сел на какой-то валун и долго, очень долго сидел, обхватив голову руками. Потом, неожиданно вскочив, достал из машины автомат, ПТУРС и пошел с ними в густые заросли на берегу. Спустя минуту Нортухта услышал тяжелый всплеск воды.

Когда утром, ровно в девять, Камалов появился у себя в кабинете, одновременно звонили все пять телефонов на столе. Он поднял правительственный, звонил министр юстиции.

- Вы в курсе, что сегодня произошло в Келесе? Бандиты взорвали дом известного бизнесмена, совладельца нескольких крупных фирм Талиба Султанова, у него в гостях было много уважаемых людей: председатель коллегии адвокатов города Горский, зампред Верховного суда республики Салим Хасанович Хашимов, бывший завотделом ЦК партии Акрамходжаев, известный юрист...- Министр еще долго перечислял фамилии знатных людей, оказавшихся в доме Талиба, но прокурор уже не слушал. Отодвинув трубку, дождался, пока эмоциональный абонент выскажется. Когда в трубке на секунду умолкло, он сказал:

- Спасибо за информацию, я записал наш разговор об уважаемых людях на диктофон. Дело принимаем на расследование... - и оборвал разговор.

Звонки раздавались, не переставая, и Камалов, вызвав помощника, сказал:

- Пожалуйста, отключите... телефоны...

1 Домулло - учитель (узб.).

2 Строка из Корана.