Дин Рид: трагедия красного ковбоя - Федор Раззаков

Дин прекрасно знал, о чем идет речь. В последние полгода Америку, да и весь мир, потрясли два циничных убийства: 4 апреля в Мемфисе был застрелен известный борец за права негритянского населения Мартин Лютер Кинг, а спустя два месяца, 5 июня, в Лос-Анджелесе был так же хладнокровно расстрелян младший брат Джона Кеннеди Роберт, который шел от демократической партии в президенты страны. Причем уверенно шел: на предварительных выборах он набрал 46 процентов голосов и имел все шансы победить и на Национальном съезде демократов в Чикаго. Однако спустя несколько часов после победы в Лос-Анджелесе Кеннеди-младший был застрелен неким иммигрантом из Иордании Сирхан Сирханом. И хотя тот категорически утверждал, что являлся убийцей-одиночкой и Кеннеди убил исключительно по личной инициативе, в это никто не верил. В те дни среди американцев ходила версия, что с Робертом расправились те же люди, что убили и его старшего брата, – представители военно-промышленных кругов, которые не хотели прекращения войны во Вьетнаме, поскольку та приносила им баснословные барыши. Например, прибыли только от одного производства авиабомб к 1964 году вдвое превысили их доход за весь период Второй мировой войны.

– А твой отец никак не комментировал убийство Кеннеди? – спросил друга Дин, когда тот наконец отвлекся от своего бокала с коктейлем.

Однако ответа на свой вопрос Дин не дождался. В этот момент за соседний столик сели две девицы в мини-юбках, и Боб какое-то время весь был поглощен разглядыванием их оголенных ляжек. После чего разговор о политике был немедленно свернут, и Боб обратился к приятелю с неожиданной просьбой:

– Дин, ты меня обязательно должен познакомить с кем-нибудь из своих актрисулек. Я пробуду в Риме еще неделю и надеюсь потратить это время не впустую.

– У тебя же есть женщина с огромным бюстом и упругой задницей, – усмехнулся Дин.

– Бюсты и задницы хороши тогда, когда их много, – философски заметил Боб. – К тому же в списке моих любовниц еще не было ни одной актрисы.

– Поверь мне, Боб, актрисы в сексе ничем не отличаются от остальных женщин, – огорошил своим заявлением приятеля Дин. – Так что тебе проще искать себе любовниц среди рядовых итальянок.

Друзья просидели в кафе еще полчаса, но разговор уже не клеился. У Дина из головы никак не выходили слова Боба о чехословацких событиях, поэтому на все последующие вопросы приятеля он отвечал вяло и без особого энтузиазма. Ему хотелось вернуть Боба к разговору о политике, но тот этого явно не хотел. Когда Дин, как бы нечаянно, попытался это сделать, Боб огрызнулся:

– К черту политику! Лучше я умру от сифилиса, чем от политической импотенции. Разве я не прав?

Дин не стал возражать приятелю, но после этого понял, что к интересующей его теме возврата уже не будет.

В течение оставшегося дня Дин не находил себе места, переваривая в уме то, что он услышал от Боба по поводу Чехословакии. Дин внимательно следил по газетам за событиями, происходившими в этой стране, и понимал, что эти события имеют огромное значение для всего Восточного блока. Говорил он об этом как-то и с Винчини, который, как и большинство в Итальянской компартии, был целиком на стороне реформаторов во главе с Дубчеком.

– Чехословаки хотят реформировать свое общество и сделать его более жизнеспособным, – говорил Винчини. – Ведь Москва слишком жестко диктует свои законы, что негативно сказывается на развитии этой страны. Русские стремятся контролировать все: и политику, и экономику. Например, они заставляют чехословаков расширять отрасли тяжелой промышленности, поскольку эта продукция выгодна Советскому Союзу. В итоге Чехословакия производит той же стали вдвое больше, чем может продать, поскольку ее продукция не имеет рынков сбыта за пределами Восточного блока.

– Однако, преследуя экономическую независимость, чехословаки затем сделают следующий шаг – захотят реформировать и свою политическую сферу, – заметил Дин. – И в итоге все сильнее будут дистанцироваться от Москвы, идя по пути Румынии и Югославии.

– Согласен с тобой, но не вижу в этом ничего страшного. Этой дистанцией Москва может манипулировать, используя все те же экономические рычаги. Русские могут держать чехословаков на ресурсной, топливно-энергетической привязи: то есть по-прежнему продавать им недорогое топливо и покупать у них задешево товары. А лояльность их политиков попросту покупать либо использовать иные способы воздействия. Короче, им надо использовать любые ресурсы, кроме военного. Ведь реформы в Чехословакии могут принести Москве выгоду и на международной арене.

Заметив во взгляде Дина немой вопрос, Винчини попытался объяснить свою мысль более подробно:

– Нынешняя ситуация в Европе открывает перед русскими прекрасные перспективы. Возьми ту же Францию. Ее президент де Голль идет на сближение с Москвой и выводит свою страну из НАТО (это случилось в 1966 году. – Ф. Р.). В мае этого года сначала во Франции, а потом и в других европейских странах проходят студенческие бунты, которые ясно указывают на то, что молодежь проникнута левыми идеями. На ее знаменах нарисованы Ленин, Че Гевара и Мао. Авторитет Советского Союза в глазах мировой общественности взлетает на невиданную высоту, поскольку СССР идет в авангарде прогрессивного движения: выступает против войны во Вьетнаме, помогает арабам в борьбе с израильскими агрессорами, выступает за разоружение. И в Чехословакии перемены начались именно на этой волне. Вот почему Москва должна их поддержать, а не давить танками.

– В твоих словах есть резон, однако это всего лишь слова, – после некоторой паузы, понадобившейся ему, чтобы обдумать слова собеседника, произнес Дин. – Реальность же может сложиться совершенно иначе, и реформы в Чехословакии могут стать тем детонатором, который взорвет Восточный блок. Такие взрывы уже были: в 48-м в Югославии и в 56-м в Венгрии. Тогда русским удалось с ними совладать. Но третий взрыв может стать роковым.

– Значит, ты против реформ? – не скрывая своего раздражения, спросил Винчини.

– Я не против реформ как таковых, но чехословаки в своих действиях слишком радикальны. Они выдвинули идею создания Национального фронта, в который войдут несколько партий, но руководить им будут коммунисты. Но где гарантия, что эти партии потом не оттеснят коммунистов от власти? И русские вполне справедливо могут опасаться подобного поворота.

– Я же говорил, что у русских есть множество рычагов воздействия на внутриполитическую ситуацию в Чехословакии. И радикализм пражских политиков можно контролировать без военного вмешательства. А если они применят силу, то окончательно отпугнут от себя тех западных политиков, кто выступает за «австриизацию» Европы, за отрыв ее от Америки. Франция уже вышла из НАТО, а значит, точно так же могут поступить и другие европейские державы, если Москва проявит разум и гибкость в чехословацком вопросе. Но если она пошлет в Прагу армию, то все эти планы будут похоронены.