ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ РАЗВИТИЯ - Роберт Тайсон

Ко времени достижения «взрослости» юноша обычно уже имеет довольно стабильное чувство собственной общей половой идентичности. Оптимально, если он интегрирует некую смесь мужественности и женственности; его позиция относительно сексуальных предпочтений стабильна; у него есть ясное понятие о сексе и о желаемом объекте любви; и, соответственно, его половая идентичность более-менее целостна.

РЕЗЮМЕ

Установление прочного чувства мужественности — это длительный процесс для мальчика, начинающийся в младенчестве, когда устанавливается телесная половая идентичность. Прочное чувство мужественности зависит, в числе прочего, и от деидентификации с матерью и идентификации с отцом. Оно также зависит от успешного преодоления кастрационной тревоги. Мы полагаем, что поскольку кастрационная тревога — это постоянно существующая в процессе развития проблема, проявляющаяся в различных стадиях, ее можно считать «метафорой развития». Динамика лежащих в основании конфликтов, так же как и описанные проявления в конкретных случаях дают ключи к пониманию времени их происхождения.

В добавление к половой идентичности, идентичность мужской роли должна рассматриваться в дискуссии о родовом развитии. Мы указывали, что хотя идентификация с матерью и ее ролью обязательно существует в раннем развитии мужчины, критическим для окончательного чувства мужественности мальчика, так же как и для вступления в эдипову фазу, является то, что мальчик деидентифицируется с матерью и принимает мужскую половую роль. Это прокладывает путь для Эдиповых отношений мальчика с матерью. Таким образом, эдипово движение для мальчика включает не смену объекта, а смену роли в отношении этого объекта.

Мы отметили, что ориентация в отношений сексуального партнера является отдельной задачей, со своей собственной траекторией развития. Конфликты по поводу выбора объекта начинаются в раннем детстве, когда в течение идеализации и идентификации с отцом в фаллической нарциссической фазе мальчик формирует близкие отношения с отцом. В развивающихся эдиповых желаниях эта идеализация может быть основанием для того, чтобы отец стал первичным либидным объектом. Хотя многие другие факторы могут участвовать в выборе объекта, и некоторые из них еще плохо понятны, окончательная ориентация, будь она гомосексуальная, гетеро-, или бисексуальная, зависит от того, как разрешился конфликт подросткового периода. Хотя конфликты никогда не могут быть полностью разрешены, ориентация на сексуального партнера у мужчины обычно фиксируется в позднем подростковом периоде.

Наконец, мы обсуждали половую идентичность, поло-ролевую идентичность и ориентацию на сексуального партнера раздельно, но мы также подчеркивали, что они являются переплетающимися аспектами родового развития. Синтезирующая и интегрирующая функции Эго способствуют установлению адаптивного динамического баланса между ними на протяжении всех стадий развития, так что все они участвуют и вносят свой вклад в общее законченное чувство половой идентичности.

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ. ЭГО

Глава 18. РАЗВИТИЕ ЭГО

Наша ключевая предпосылка состоит в том, что многие различные аспекты личности, о которых мы здесь говорим, развиваются одновременно. Любая связь между функциями или объединение всех этих функций (приобретаемых, очевидно, случайно) проистекает из функционирования Эго. Последнее создает из психических элементов некую структуру, какую-то упорядоченность, тем самым привнося в нашу психику согласованность.

В одной из ранних работ Фрейдом используется термин das Ich, переводимый как Эго, который вводится для обозначения эмпирического чувства «я». Выдвигая свою гипотезу о строении психики, Фрейд добавляет, что Эго можно также представить себе, как «организацию согласованных умственных процессов», включающую все те функции, которые необходимы для регулирования влечений и адаптации к реальности (1923а, стр. 17). Иными словами, подразумеваются два уровня абстрагирования: эмпирический уровень, который ведет к формированию представлений о себе и об объекте, и неэмпирический, необходимый для целей организации, синтеза и регуляции личности. Нами уже дано описание первого из них, и теперь мы переходим к не эмпирическому. Мы обсуждаем ряд концептуальных вопросов и даем определение развития Эго как организующей структуры.

Сначала рассмотрим вопросы функционирования Эго. Фрейд относит к Эго те функции, которые служат задаче адаптации к внешней реальности, и в то же время связаны с миром внутренним и с поддержанием психического равновесия. Эти ориентированные внутрь и вовне функции постоянно взаимодействуют друг с другом, и, в процессе развития, Эго обретает навык общения как с миром внутренним, так и с внешним. Эволюционируют защитные механизмы, помогающие контролировать или задерживать инстинктивное удовлетворение или иные импульсивные побуждения. Аффекты, как мы уже видели, играют роль сигнала, предваряющего опасность, связанную либо с бессознательными импульсами, либо идущую извне. Используя процессы интернализации и отождествления, Суперэго формирует и затем поддерживает Эго в деле приспособления к требованиям как внутренней, так и внешней реальности.

Одна из наиболее важных функций Эго проявляется в тенденции организовывать и объединять личность. Фрейд отмечает, что эта способность к синтезу возрастает с ростом силы Эго (1926, стр. 98; дальнейшую проработку см. также у Нюнберга, 1931). Хартманн (1956) замечает, что Фрейд, признавая эту синтезирующую функцию наряду с функциями адаптации и контроля (на которые Хартманн ссылается как на мощную триаду функций Эго), описывает Эго не только как организацию, но также как инстанцию организующую и гармонизирующую три составные системы личности. Мы хотим добавить, что именно этот синергизм функционирования Эго объясняет устойчивость и связность чувства «я». Нойбауэр (1980, стр. 33) рассматривает различия между организующей, синтезирующей и интегрирующей функциями Эго. Эти ценные различия мы здесь не затрагиваем, чтобы не усложнять изложение материала.

Рассматривая Эго в качестве инстанции, организующей личность, неизбежно приходится поднимать вопрос о том, каким нам видится его развитие. Если, признавая фрейдовскую классификацию умственных процессов, в соответствии с их функциями в ситуациях конфликта и адаптации, под Эго понимать просто группу схожих функций, тогда одним из способов оценки его развития будет отслеживание эволюции этих функций. Мы, однако же, предпочитаем иной подход. Мы следуем представлению о внутренней организации Эго, выработанному Левальдом, и концептуализируем стадии его развития, основываясь на увязывании между собой различных функций (1978, стр. 210). Иными словами, мы предпочитаем сосредоточиться на эволюции интегративной функции, нежели углубляться в вопросы развития разнообразных индивидуальных функций, ибо Эго в своем развитии стремится к слаженности.

Некоторые авторы интерпретируют концепцию «сферы, свободной от конфликта» Хартманна, как расходящуюся с этим интегративным взглядом. Хотя он не зря обращает внимание на функции Эго, не являющиеся результатом конфликта, — когнитивные, например, — некоторые сочли, что его мысль о том, что определенные функции имеют «первичную самостоятельность», подразумевает, что они проявляются как-то изолированно и независимо от любой прочей части личности.

Если эти разнообразные функции Эго настолько взаимосвязаны, тогда когнитивные функции не могут быть изолированными, и, таким образом, самостоятельными или свободными от любых простых зависимостей. Хоть когнитивные способности и развиваются независимо от конфликта, оптимальность их развития зависит от правильности материнского отношения (которое необходимо включает адекватную и своевременную сенсорную стимуляцию), адекватности развития влечения и, конечно, они могут быть нарушены позднейшим конфликтом. Рост когнитивных способностей доставляет удовольствие, но они, также, все более сложными способами задействуются для удовлетворения влечений и других актуальных побуждений. Подобное происходит и с аффектом: он не вырастает из конфликта, но принимает впоследствии сигнальную функцию в связи с ним. Акцент на взаимосвязи функций уводит прочь от дебатов по поводу того, какие из них возникают из конфликта, а какие —независимо от него. Вместо этого внимание фокусируется на том, каким образом взаимодействуют влечения, функции Эго и внешние факторы, и как они влияют друг на друга в процессе развития.

Именно эти вопросы интеграции и организации функций Эго обратили на себя внимание Спитца (1959). Как уже упоминалось выше, он полагает, что по мере того, как дискретные процессы увязываются и складываются в связную структуру, формируется стереотип, отражающий возросшую интеграцию и структурализацию внутри Эго. Далее, с каждым успешным шагом в структурализации, приобретение нового опыта становится интегрированным функционированием всей структуры как целого, а не процессом, основанным на несвязанных, дискретных компонентах.