Серебро ночи. Примум. Книга 3 - Татьяна Ивановна Герцик

От нее шел такой поток горя, что королева поневоле прониклась ее отчаянием. Но Роуэна женскими слезами было не пробрать. Он потребовал примерного наказания. Ведь Фелиция чуть было не погибла!

Покачав головой, Марти попросила его выйти, и, оставшись без мужского напора, принялась выпытывать, что тогда случилось. Узнав, что сестра Шэрон, не выдержав мук совести, сама во всем призналась настоятельнице, спросила:

– Вы так радеете за любовь, причем вовсе не божественную, может быть, вам стоит покинуть монастырь и жить земной жизнью?

В ответ услышала горестное:

– Я была бы рада, это невозможно – ведь даже если кардинал и лишит меня сана, то кому нужна расстрига? Родственники меня не примут и осудят, это же позор. И деваться мне будет некуда.

– Это не беда, – Мартита прекрасно знала, что это такое – людское осуждение. – Мне нужны фрейлины, причем грамотные, знающие королевский этикет, хорошего происхождения. У меня несколько фрейлин, но все они простолюдинки. Если вы не против, то я могу включить вас в свою свиту. Гофместериной у меня виконтесса Парнери, умная и решительная дама. Она вернулась на королевскую службу, оставив свою дочь, супругу сэра Фугита, на его попечении.

– Она решилась оставить свою дочь Фугиту? – Фелиция поразилась. – Неужто Фугит действительно так изменился, что ему можно доверить жену?

– Виконтесса говорит, что да, – не стала вдаваться в подробности королева. – Так что вы надумали? – обратилась она к сестре Шэрон.

От неожиданной радости у той на бледных щеках расцвел яркий румянец, и она даже начала заикаться:

– Конечно, это для меня такое счастье! – вскричала она и представила, как скинет столь ненавистную ею рясу и не будет больше отстаивать длинные утомительные монастырские службы. А уже как ей примется завидовать ее недалекая родня и просить у нее покровительства!

Правда, ей тут же стало совестно за столь суетные мысли – годы пребывания в монастыре даром не прошли, и она стыдливо потупила глаза.

– Ты не против, тетушка? – Марти обеспокоенно взглянула на Фелицию.

Та печально повела рукой.

– Нет, я даже рада. Пусть хотя бы у одной из моих монахинь в жизни будет простое человеческое счастье. Но мне пора. Шэрон я оставляю, пусть привыкает к новой жизни. Не думаю, что его преосвященство будет противиться решению королевы.

Она ушла, рассказав по дороге о велении Мартиты возмущенному таким исходом дела Роуэну.

– Хоть другим об этом не рассказывайте! – потребовал он. – Не то весь ваш клир попросту разбежится!

Фелиция с ним согласилась.

Через несколько недель вернулся уставший Феррео. Обняв супругу, признался, что соскучился. Мартита принялась хлопотать возле него, кормя ужином и одновременно расспрашивая о делах.

– Где я побывал? Объездил почти весь Терминус, выбил дурь из всех голов, что повстречал. Кстати, помнишь, я говорил тебе, что в Гарнии, во время моих блужданий по катакомбам в поисках дракона, обвалился вход? Так вот я узнал, в чем там было дело.

– И в чем же? – заинтригованно спросила Марти, подвигая ему блюдо с изысканно приготовленной форелью в белом соусе.

Феррео положил себе изрядный кусок, с удовольствием съел и продолжил:

– Часть мужиков тоже прочли шаманские письма, и решили от меня избавиться. Там у них неподалеку от входа в подземелье был навален целый террикон из огромных обломков старинных зданий, таких, что невозможно было использовать для строительства. Так вот они умудрились его обрушить на вход, чтоб больше никогда меня не видеть. Представляешь их изумление, когда я все-таки появился?

Марти ужаснулась и возмутилась.

– Ты их покарал? – и она зло сжала в руке острый нож.

Он расхохотался.

– Сразу видно королеву. Карать и миловать – твоя стихия. Хорошо, что я не ошибся с выбором супруги! – и лукаво ей подмигнул.

Мартита обиделась. Но выразить свое отношение к его поддразниванию не успела – в комнату вплыл недавно принятый ею на службу мажордом и доложил:

– Ваши королевские величества, от королевства Фарминии прибыли гонцы с посланием от короля Альберта. Я оставил их в малой королевской приемной. – Покосившись на обильно накрытый стол, добавил: – Они будут ждать столько, сколько нужно.

– Будем через десять минут, – кратко ответил король.

Мажордом удалился. Поужинав, королевская чета отправилась к гостям, где с ними уже беседовал Беллатор. После заверений в полнейшем почтении, главный из посланцев передал Феррео богатые дары и письмо. Пробежав его глазами из конца в конец, король хмыкнул:

– Тут приветы от всех знакомых. И вопросы к Амирель. Для нее и подарок. Впрочем, для моей супруги тоже.

Поговорив еще немного, отправил гонцов отдыхать и сказал Марти:

– Альберт благодарит меня за спасение своей страны и приглашает нас в свой дворец, причем обязательно вместе с Амирель. Если мы не сможем его посетить, то он намекает, причем весьма прозрачно, о своем к нам визите, естественно после получения официального приглашения. Бедный мальчик не на шутку влюблен. Весть о замужестве Амирель будет для него сильным ударом. Кстати, надо будет послать ей его подарок с первым же караваном, что пойдет в Северстан. Но я тоже устал. Пора отдохнуть.

Подхватив жену на руки, бодро отправился в королевские покои.

Оставшийся в одиночестве наместник завистливо вздохнул. Чтоб хоть немного развеяться, пошел в детскую, к сыну. Взяв его на руки, мечтательно произнес:

– Придет время, и ты займешь мое место. Надеюсь, ты будешь так же уважать своего короля, как я почитаю Феррео. И он станет таким же славным государем, как и его великий отец, а ты его верным помощником.

Глава четырнадцатая

Сильвер провожал грустным взглядом милые пейзажи родины – виноградники, поля пшеницы, густые дубравы. Прощаться с ними было так же тяжело, как и с родными. Он тихонько вздохнул, исподтишка бросив взгляд на скакавшую подле него Амирель. Она не захотела ехать с ним на его Ветре, предпочтя свою изящную кобылку.

Амирель тоже была печальна и неразговорчива. Ей, как и ему, не хотелось покидать гостеприимный Терминус и возвращаться на холодную родину. Да и что доброго она видела в Северстане? Всю свою жизнь она была вынуждена прятаться от эмиссаров тайного сыска, не могла играть с другими детьми, открыто ходить по улицам, чувствовать себя свободной только потому, что у нее были синие глаза! А всё короли Северстана, нарушившие последний вердикт королевы Лусии из-за боязни потерять власть.

Доброе к себе отношение она ощутила только здесь, в Терминусе, где ее уважали и ни в чем не винили. Наоборот, были искренне благодарны за помощь в борьбе с захватчиками. Жаль, что нельзя остаться здесь. Но такова ее доля – стать тем, кем никогда