Исповедь русской американки - Валентина Попова-Блум

Мой прошлый, четвертый, русский муж принимал группы из России, которые ездили якобы на профильные семинары в Америку за счет своих министерств. На деле это были туристические поездки чиновников и членов их семей с обильным бюджетом и интересной программой.

Несколько профильных ознакомительных встреч и посещений объектов включалось. Так что совесть у всех была почти чиста. Всем было хорошо! Но Ельцин это порушил, к сожалению, и мой муж не успел хорошо поживиться. Я помню многих людей из этих групп. Конечно, один из группы был представителем КГБ. Всегда. Иногда и не знали, кто это.

Однажды не могла удержаться от смеха, чем оскорбила одного из таких высоких чиновников во время одного из эпизодов его посещения Атлантик-Сити. Смешно до сих пор. Дело было так.

На променаде вдоль океана между отелями и казино расположено много лавочек с дешевыми товарами. Раньше их были сотни, да и сейчас немало. Продавались в изобилии дешевенькие и нужные товары, предметы одежды и прочая атрибутика, и это очень привлекало туристов.

И когда члены делегаций, состоящих из «высоко посаженных» чиновников, нападали на эти лавки, на людей было страшно смотреть.

Справедливости ради надо сказать, что я сама не скоро выздоровела от этой шопинговой болезни и при своем отсутствии денег тоже испытывала стресс даже в долларовых магазинах, где все по доллару. И много полезного там, между прочим, продается.

И вот один пузатый высокий чиновник впал в неистовство в этих лавочках и накупил несметное количество товаров. Неся гордо два огромнейших пластиковых мешка, достающих до пола, этот грузный человек был неимоверно счастлив — не тяготился ношей и не обращал внимание на окружающих.

А в моем плане было посещение казино «Тадж-Махал». Это было по дороге к парковке, прямо на променаде. Мы заходим внутрь роскошного здания в форме оригинального индийского храма и поднимаемся на эскалаторе. Вокруг тысячи зеркал, отражающие хрусталь невероятных по красоте и величине десятков люстр. Позолота. Скульптуры. И я, глядя сверху на поднимающегося по эскалатору человека с мешками, сравнимыми с объемом его массивного пузатого тела, сдавленными шириной эскалатора, разразилась истерическим смехом. Неожиданно и неуправляемо. Пытаясь сгладить ситуацию, я шутливо предложила ему сделать фото и поместить его как уникальное с подписью «Советский человек в американском казино».

Он сначала заулыбался, но тут же посуровел, поняв издевку картинки.

Я не забуду эту картинку и без фото.

Жизнь такая была у нас в Союзе, что даже при наличии денег ничего не купишь. Народное хозяйство называлось. Да, да, слышу возгласы возмущения и рассказы про обилие сегодняшнее.

Согласна. Только сказала бы, что ситуация ДЛЯ РЯДОВЫХ ГРАЖДАН страны изменилась диаметрально. А цены и сейчас в России за пределами сознания.

И в Америке многое сейчас изменилось. Атлантик-Сити померк, местами позолота слезла, состав приезжих поскромнее.

А я все помню: дорогие магазины, нарядные люди, процветающий игорный бизнес.

После посещения Лас-Вегаса мы перестали восторгаться Атлантик-Сити, но продолжали ездить, чтобы потрогать океан и песок пляжа.

Приезжали без ночевки и маялись с купальниками, переодеванием, песком в трусах и предстоящей трехчасовой ездой домой.

После долголетнего перерыва однажды приехали просто к морю — отдохнуть и подышать морским бризом.

Увидели на окраине когда-то шикарного променада дом — как в гетто. Рядом на улице никого. Многие окна заколочены. Только зияющие дыры дверей. Страшный многоэтажный дом, как будто с привидениями. Обходили его стороной. «Гетто» выглядело мирным, но ходить там было страшно, а вечером и не захочешь мимо пройти. Так и думаешь, что кто-то выскочит и затащит внутрь…

Мы радовались балкону на море, воздуху, безделью.

Но было ясно, что город умирает, казино закрываются. В магазинах продавцы бросаются на зашедших, как клопы на новое мясо.

Цены сильно упали. Народ в большинстве убогий; недаром когда-то давно услышала отзыв об Атлантик-Сити: «рай уборщиц».

На некогда шикарном променаде — нищие. Поразила черная женщина без рук и без ног — некий кошмарный обрубок, — лежащая на высокой больничной каталке. Она играла ЯЗЫКОМ на какой-то клавиатуре.

Страшное сюрреалистическое зрелище.

Основная публика — приезжие пенсионеры (их привлекают очень льготные условия: бесплатный проезд в автобусе плюс какая-то сумма жетонами для игры с «однорукими бандитами»). Много цветного населения, простите за кажущийся расизм. Просто в памяти было много белого…

Неловко рассказывать, но однажды разразился скандал. Автобус с русскими туристами потерпел аварию, и кто-то пострадал. При разбирательстве выяснилось, что эти люди из вышеупомянутых «ДЕДских» садиков приезжали играть на автоматах и им выдавались жетоны на небольшую сумму — «затравочные», чтобы инициировать игру и соответствующий по статистике проигрыш! По идее, эти учреждения для эмигрантов-пенсионеров предусматривают некоторую нетрудоспособность, тяжелые заболевания и инвалидные состояния. На деле наши старые люди, как кони, носятся по казино и имеют деньги на проигрыш. Было некрасиво.

В последний приезд в Атлантик-Сити мы с мужем разместились в Тропикане — роскошном городе-отеле. Внутри гигантского комплекса зданий — настоящие длинные улицы с шикарными магазинчиками (это всё под крышей, но освещение — как на улице днем).

Воплощены все атрибуты тропиков. Пальмы шестиметровой высоты, фонтаны, газоны, цветники.

Но я, как Бурлакова Фрося (помните фильм «Приходите завтра»?), приехала на машине со своими пожитками: сумки пляжные, сумка пластиковая со жрачкой по русской старинной привычке: яйца, огурцы малосольные, копченая колбаска и прочие возлюбленные закусоны к коньяку и водочке — «чтоб у нас было».

Плюс огромная сумка мужа с лекарствами и витаминами. И белье, и пижамы по количеству дней пребывания вне дома.

Валет паркинг[5], как бывало, отсутствует. Перли сами, вернее, сама. Стыдновато было.

Но русская жена должна и с конем, и с избой справляться. Денег на шикарный отдых не наблюдалось.

А в отеле-городе, чудными камешками отделанными барами и магазинчиками, ресторанами со столиками всего полным-полно.

На побережье — неприветливый