Возвращение - Владимир Паюков

за которые отвечали и такие люди, как мы с тобой. Он открыл сознание нам обоим, причём полностью, в отличие от тебя. Сказал, что ты ещё не готов к тому, чтобы всё узнать, и что ты придёшь, когда твой друг и наставник сам тебя подготовит. А нам нужно лишь не мешать тебе и всячески оберегать. И несколько дней назад ты появился, как он и предсказывал. Я понимаю: это трудно принять. Со стороны ты можешь думать, будто это какая-то мистификация. Но ты был в его сознании, пусть и не во всех уголках, поэтому сейчас я бы хотел узнать твоё мнение на этот счёт.

– А ты почему не в Москве? – неожиданно спросил мой друг. – Ты говорил, будто там у вас какая-то конференция. Нехорошо друзей обманывать; ты ведь понимал, что поедешь сюда, да и сейчас что-то недоговариваешь. Я бы хотел всё знать в подробностях, прежде чем высказать своё мнение.

– Я промолчал лишь потому, что об этом попросил таинственный человек, аргументируя свои слова тем, что сам всё объяснит тебе, когда придёт время. И оно пришло: после твоего ухода из моего кабинета я встретился с ним по дороге домой. Он всегда появляется неожиданно, и только в те минуты, когда хочет что-то сообщить. На вопросы он практически никогда не отвечает, ссылаясь на то, что его задача – просто указать нам на проблему, а решать её – дело сугубо человеческое. Если я правильно понял суть его коротких речей, то он представитель некоей организации, направленной на поддержание порядка в нашей Галактике. Что-то вроде спецслужбы, только не в нашем понимании, конечно. Эта жизнь для него – просто очередное задание. По их законам только представители одного вида могут общаться между собой. Как раз поэтому они и не могут спуститься к нам с небес и предстать в своём истинном обличье. И это будет длиться до тех пор, пока мы не достигнем такого уровня развития, когда сможем путешествовать меж звёздных систем с той же лёгкостью, как сейчас доезжаем на поезде из одного города в другой. И ещё: для них не менее важно то, чтобы он прочувствовал все человеческие эмоции на себе, находясь именно в этом теле. Чтобы видел ситуацию с позиции нашего сознания и мироощущения. Вот такое у них понятие о вселенской справедливости. На мой взгляд, достаточно логичное. Прожить жизнь в оболочке того, кого пытаешься судить… Нам бы тоже иногда не помешало об этом задумываться.

– Полностью согласен, – ответил мой друг. – Но почему они выбрали меня? И что это значит – быть «миротворцем»? И почему, в конце концов, это мы должны быть миротворцами? Нас даже слушать никто не станет, если мы вынесем правду на суд общественности. А наши противники, скорее всего, используют это против нас в информационной войне. Если он думает, что людям дозволено знать такую истину, то он действительно пришелец из космоса. Большинство ещё не готово это принять.

– Ты задаёшь правильные вопросы, Учитель. – Так Хозяин не обращался к нему уже много лет. – Но они это предвидели. Они вообще изменили меня за прошедшие два года, показав, насколько жалко мы выглядим в сравнении с ними. Потому что весь человеческий образ жизни строится на нашей исключительности. Мы считаем себя величайшим творением Господа, который нас создал по своему образу и подобию. Человек – царь природы. В этой формулировке кроется вся наша гордыня и огромное себялюбие, раз мы сравниваем себя с Богом и считаем, что весь мир создан лишь для нас. А они разрушили эту аксиому простым своим появлением. То, что делает этот незнакомец, можно сравнить лишь с тем, как мы пытаемся спасти исчезающие виды животных. Конечно, если какой-нибудь белый леопард вымрет, некоторые специалисты, изучающие его как вид, будут убиты горем, но большинство людей, случайно обо всём этом узнавших, просто тяжело вздохнут, посетуют на то, что никто ничего не сделал, чтобы этого избежать, а уже через десять минут обо всём благополучно забудут. Вот примерно так же станут думать они в отношении нас, если мы исчезнем с лица планеты, и осознание данного факта очень больно бьёт по нашему общечеловеческому самолюбию. Хорошо, что они это понимают. Ты абсолютно прав: подобную информацию абсолютная масса народа просто не готова принять. Поэтому такие знания его покровители готовы доверить лишь немногим. И они разделяют наше мнение, что эти сведения никогда – по крайней мере, при нашей жизни – не должны выходить за узкий круг доверенных лиц. И поскольку они отдают себе отчёт в том, что не мы одни ответственны за поддержание этого хрупкого баланса, то до наших оппонентов на протяжении прошедших двух лет тоже пытались донести мрачные перспективы, ожидающие нас в случае, если мы не одумаемся. Ведь в нашем с ними положении никто не хотел уступать, полагая, что это будет выглядеть проявлением слабости. И теперь, когда и мы, и наши соперники в курсе ситуации, нам нужно сесть за стол переговоров и рассмотреть предложение этих посланцев из космоса. А суть его вот в чём: попытаться играть более открыто. Такой вариант звучит практически нереально, я понимаю. Для этого и нужен ты. Как раз таких они и называют «миротворцами». Если процитировать его формулировку: «Это кто-то вроде гражданина мира, который постиг великую мудрость видеть и принимать всю планету целиком, а не отдельные её участки, называемые странами. Именно таких людей вы старательно изводили на протяжении многих веков, и если это не изменится, то история человечества скоро закончится». Что касается нашей стороны, то после долгого изучения кандидатур их выбор пал на тебя. Избранника от американцев мы увидим завтра, на большом и при этом очень закрытом собрании. А пока мы должны встретиться ещё кое с кем – машина ждёт.

Мы все вместе подошли к красивому автомобилю, каких тут было большинство. Ученик любезно открыл дверь, приглашая Учителя присесть на заднее сиденье.

– Ты так и не ответил на мой главный вопрос, – немного придя в себя, сказал мой друг. – Почему именно я? И почему лишь я один должен представлять всю нашу систему? И что мне предстоит делать, если я соглашусь?

– Ты согласишься, Учитель. Я уже вижу, насколько сильно ты изменился, просто узнав всё это. И я даже не могу представить, как ты изменишься, до конца осознав масштаб грядущих перемен. Например, я себя вообще не узнаю. Хотя маску, которую ношу на работе, все считают моим истинным лицом, внутри я теперь совершенно другой человек. Даже мама