Кузница Победы - И. М. Данишевский

Четыре смены подряд, не выходя с завода, сектор вооружения нашего КБ в полном составе вел прикидки и расчеты. Убедились в одном: новую пушку с сохранением ее технических характеристик разместить в новой башне невозможно.

Итак: или – или. Что к чему приспосабливать: удачную ли конструкцию и освоенное производство литой башни или новую, тоже удачную, 85-мм пушку?

В том и другом случае одна из "фирм" должна понести какой-то ущерб. Я погрешил бы против истины, сказав, что вопрос решался гладко и полюбовно. Каждый [275] защищал свое: споры, обсуждения носили бурный, подчас резкий характер. На завод приехали В. А. Малышев, нарком вооружения Д. Ф. Устинов, маршал бронетанковых войск Я. Н. Федоренко, маршал артиллерии Н. Д. Яковлев. И на месте приняли решение: приспособить пушку к башне с уширенным погоном.

Надо отдать должное Василию Гавриловичу Грабину: после этого он прекратил всякие споры и вместе со своим конструкторским коллективом, не считаясь со временем, быстро внес изменения в конструкцию. И так удачно, что все качества орудия были сохранены полностью. Через три дня после решения новые танки были отправлены на артиллерийский завод, вместе с ними выехала бригада монтажников Г. И. Ускова и группа конструкторов А. С. Окунева. Руководители двух заводов следили за ходом монтажа, полигонных испытаний. В начале 1944 г. на фронт пошли только модернизированные танки с 85-мм орудием и усиленной башней "Т-34-85" – так они теперь назывались. Наш завод на ходу перешел на новое производство. Это была первая модернизация "тридцатьчетверки" в танковой промышленности. Вслед за Сормовом на новую конструкцию перешли все танкостроительные заводы. Танкисты получили "длинную руку".

***

Когда на фронте солдат поднимается в атаку, врывается во вражескую траншею, с гранатой бросается на танк, направляет свой самолет на таран, он в подвиге своем в считанные мгновения спрессовывает все свои силы, всю волю. У подвига боевого и трудового единые истоки. "Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд". Но подвиг трудовой – не мгновенный взрыв чувств и действия, он – в бесконечной череде дней и ночей, в подчас однообразной, даже нудной работе, в недоедании, в недосыпании, в заботах о хлебе насущном, о семьях, о детях, о товарищах. Но во множестве мелочей, из которых соткана жизнь, не пропадают души высокие порывы, не меркнут идеи служения Советской Родине.

Осенью 1943 г. прибыла за танками большая группа офицеров с фронта. Танкисты захотели посмотреть завод, как трудятся тыловики. Офицеры зашли в литейный цех. Он был забит отлитыми башнями, деталями танков. Горы шлака и горелой земли поднимались до самых подкрановых балок: транспорта не хватало, не успевали вывозить. [276] На склонах шлаковых гор стояли рабочие, некоторые без рубах, выбивали опоки, обрубали детали. При виде фронтовиков их худые, изможденные, покрытые копотью лица заулыбались. Литейщики приветствовали фронтовиков. Началась разливка стали. Огненные брызги разлетались вокруг, попадая на рабочих, те защищались, чем могли.

– Ну, как впечатления? – спросили танкистов. Те отвечали, что видели все своими глазами и на фронте расскажут о героическом труде рабочих. А один лейтенант не выдержал:

– Лучше уж на фронте быть, чем в этом аду…

– Здесь тот же фронт, – сказал второй.

Вспоминается Петр Андреевич Заломов, этот легендарный большевик, старый сормовский рабочий, послуживший Горькому прообразом Павла Власова – героя романа "Мать". Он был слаб здоровьем, Петр Андреевич. Но чуть ли не каждый день мы видели его с неизменной палочкой, в рабочем картузике. Неторопливо шел по заводу, беседовал с рабочими, с молодежью. В трудный для Родины час он не мог быть на покое, человек с чистым и горячим сердцем коммуниста.

Вспоминаю и многих его товарищей по заводу. У каждого заломовские, истинно коммунистические черты проявлялись в разном и по-разному. Но было нечто общее – постоянное чувство: я лично ответствен за все, не только за свою норму и свой станок. Люди смотрели куда шире, видели далеко, чувствовали, что на их плечах весь завод, страна. И они конкретным делом помогали решать сложные задачи и проблемы.

Одна из них, наиболее острая, – это кадры.

Людей не хватало. Многие сормовичи ушли на фронт. Оставшиеся трудились без выходных, по 12-14 часов подряд в сутки, а то и более. Слесарь Б. М. Пономарев 56 часов не выходил из инструментального цеха, собирая приспособления, без которых не могли работать сборщики танков.

И тем не менее даже такой напряженный труд не мог восполнить нехватку рабочих.

Тогда к старым кадровикам, рабочим, ушедшим на заслуженный отдых, обратился И. М. Олимписв, участник Декабрьского вооруженного восстания 1905 г. в Сормове: "Старички! В грозный и ответственный момент у нас еще хватит сил по-боевому поработать для своей Родины".

И снова потянулись на завод старики. Пришел в свой [277] цех М. Г. Боков, кавалер ордена Ленина, 57 лет проработавший в Сормове. Вернулся и В. С. Токарев, полвека отдавший заводу, талантливый рационализатор. Мы увидели на заводе Героя Труда Т. Г. Третьякова, одного из старейших в славной сормовской рабочей династии Третьяковых. Почти 250 старых производственников со стажем работы 40-50 лет каждый снова вернулись на завод, стали к станкам, возглавили бригады, участки.

Люди большой мудрости, опыта, высокого мастерства, которое сродни искусству, они были живыми носителями революционных традиций. Их советы, критические замечания, высказываемые порой далеко не в дипломатической, угодной начальству форме, очень помогали руководству предприятия.

Вот и сегодня в кабинете директора собрались старые производственники. Мы советуемся о том, что нас больше всего волнует, – как помочь новичкам, подросткам, домохозяйкам, выпускникам школ ФЗО, то есть всем, кто пополнил наш завод, быстро овладеть мастерством. И не только квалификацией, но и традициями сормовского пролетариата. Тогда-то и родилась мысль: старые производственники возьмут шефство над молодежью.

Мы видели в этом не только средство повышения квалификации, но и придавали шефству большое воспитательное значение. Партком решил собрать всех старых производственников. Мне поручили пригласить на это собрание Михаила Ивановича Калинина.

– К сожалению, приехать не могу, – сказал он, – но письмо старым рабочим пришлю обязательно.

Какие же люди были представлены на этом собрании? Участники баррикадных боев в первой русской революции и те, кто устанавливал Советскую власть, проливая кровь в гражданской войне. Здесь были и те, кто строил первые советские танки, выполняя личное задание В. И. Ленина, кто снаряжал Волжскую военную флотилию, осваивал выпуск паровозов, кораблей для рек и морей. Это была живая история революционного движения, энциклопедия опыта.

"Рабочий сход" – так называли это собрание