У черного дуба с красной листвой - Дмитрий Самохин

– Подбрось и выбрось, мне откуда знать, – возмутился я.

Херувим закончил зачитывать технику безопасности и заявил:

– Добро пожаловать в мир чудес.

В следующее мгновение, мы и опомниться не успели, как он расправил крылья и взмыл вверх, прихватив с собой Люциуса Гракха и Ковалева.

– Предупреждать надо, – флегматично заявил Ник Красавчег.

– Белдык Малдар, – авторитетно заявил Дима Стекляшка и виртуозно опрокинул рюмку водки.

В его мастерстве никто конечно не сомневался. Но пить в компании инквизитора и пропавшего обычника, сидя на потолке в перевернутом состоянии, это не всякий может. Тут особый талант надо уметь.

Наблюдать за ними было неудобно. Все время приходилось выскоко задирать голову, отчего вскоре начинала болеть шея.

Дима даже на потолке умудрялся конкретно хряпнуть, в то время как Люциус Гракх и Ковалев выглядели обиженными детьми. Все что им удалось налить, проливалось мимо рта на пол. Но это продолжало их веселить. Выглядели они довольными и сытыми, словно только что съели молочного поросенка целиком.

– А что означает это Белдык Малдар? – спросил Коля Херувим.

– Если бы я знал, это ведомо только Стекляшке, а от него сейчас ничего толком не добьешься, – сказал Ник Красавчег. – И долго им еще осталось. Весь день по городу носимся как оглашенные. То Магистр их с мальчиком-вселенной знакомит, то метаморфы им фокусы показывают, теперь вот Стекляшка обучает искусству пить на потолке.

– Подбрось и выбрось, я думал, что после полета все закончится. Ты как взмыл в небо, тут любой обычник наложил бы в штаны со страху, – сказал я.

– Талант у меня такой. Со мной летать безопасно. Любой альтер летать умеет, ну практически любой. А я не летаю, я живу этим, за то Херувимом и прозвали, – пояснил Коля. – А это испытание последнее. Мы их по сокращенной программе гоняли сегодня. Если бы по полной, то это дня на три могло бы затянуться.

– И какой в этом смысл? – спросил Красавчег.

– Для нас деньги. Бизнес есть бизнес. А для обычников, возможность побывать в мире чудес. Испытать на себе что такое альтеры, как удивителен мир Большого Истока.

– Ну, положим, на потолке мы не пьем, и гонки метаморфов не устраиваем каждый день, – возразил я.

– Но мы могли бы это делать, а они нет. В этом самая главная разница. Понимаете, преподобный. Ради того, чтобы увидеть это, обычники к нам и едут.

– А как вы их обратно отправите? Я узнавал у народа, никто не знает, как они к нам попадают.

– Это наш секрет фирмы. Не волнуйтесь, преподобный. Все окажутся дома здоровыми и довольными, с массой положительных воспоминаний и парочкой сувениров. Все как положено после посещения курорта.

– Только теперь надо будет лавочку то прикрыть. Так и передайте Прокопычу. Мы уже получили одного нежданного инквизитора, как бы прознав про такой курорт, инквизиторы к нам толпой не повалили, – задумчиво произнес я.

– Я передам ваши пожелания Прокопычу, – сказал Херувим.

– В таком случае мы откланиваемся. Наши герои в ваших надежных руках, нам здесь делать больше нечего.

– Всего хорошего. Преподобный. Шериф.

Херувим склонил голову в знак уважения.

В это время Марк Щупальца протянул к потолку руки и поставил на перевернутый стол свежую бутылку виски и два стакана.

Мы направились на улицу.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – сказал Ник Красавчег и зажег свет на веранде.

Смеркалось. Теперь осенними вечерами мы сидели при свете электрической лампочки под потолком, которую так любили мотыльки и мошкара летом.

– Будем надеяться, что все кончилось. Только что звонил Херувим, доложил, что Люциус Гракх и Ковалев доставлены на Большую землю.

– Что-то мне подсказывает, что мы Ковалева этого еще увидим. Если его талант опять проснется, то для нас это не пройдет незамеченным, – сказал Ник Красавчег.

– Будем надеяться, что это произойдет нескоро. Пусть поживет в удовольствие, спокойно и тихо. А там посмотрим. Меня сейчас больше Прокопыч волнует. Как думаешь, он остановит свой аттракцион?

– Время покажет, преподобный. Время покажет. А не выпить ли нам по рюмочке? – довольно потер руки Ник.

– Подбрось да выбрось, почему бы нет, – согласился я.

История одиннадцатая

Карма

Дождь поливал всю ночь, а я не мог уснуть, маялся приступом осенней хандры или как там называется, когда копаешься в себе, все время недоволен, и кажется, что ничего не сделано, все напрасно, а тебе уже столько лет, что назад ничего не вернуть, а хорошего уже и не сделать. Впрочем, бутылка виски и крепкие сигары излечивали от любой хандры. Подбрось и выбрось, разве я не преподобный Крейн. Мне ли быть в печали. Это все осень, ее поступь.

Под утро я погрузился в дремоту и собирался проспать весь день, благо службы сегодня нет, и никаких срочных дел тоже. Можно и отдохнуть от всего. Но как назло, вмешалась судьба, злой рок, или как там это называется. Звонок во входную дверь вырвал меня из сна. Накинув халат на голое тело, я отправился открывать. На ходу сочинял, каким карам подвергну негодяя, который осмелился меня разбудить.

Когда же я увидел мерзавца, то понял, что обречен. Никогда я не буду отмщен. Так мне и скитаться вечно, не выспавшимся, да еще и с поруганным самолюбием.

На кнопку дверного звонка усиленно жал Ник Красавчег, и выглядел он весьма встревоженным. Всклокоченные волосы, выбивающиеся из-под широкополой шляпы с звездой шерифа во лбу, усталые глаза и перекошенные в гримасе злости губы. Истинный Красавчег, хоть сейчас на съемочную площадку очередной мелодрамы для престарелых домохозяек.

– Подбрось и выбрось, тебе чего? Не мог что ли подождать пару часиков с визитами вежливости? – хрипло поинтересовался я.

– Ты выглядишь ужасно, – оценил Ник. – Всю ночь с драконами сражался, или чего другое?

– Да какая теперь разница. У нас опять землетрясение, цунами или чего похуже? А догадываюсь, Зеленым и Злой поссорились, и устроили большой погром в городе. Опять.

– Если бы. Все намного хуже. Может, все-таки пустишь в дом, или будем беседовать на пороге?

Я посторонился, и Ник Красавчег вошел. Прямым ходом он направился на веранду, где занял место в своем любимом кресле. Для виски было слишком рано, впереди по всей видимости тяжелый рабочий день, просто так шерифы по утрам не ходят, поэтому я сварил большую турку кофе и отправился угощать дорогого гостя.

– От кофе конечно не откажусь. Но времени мало. И с каждой минутой его становится все меньше.