Они должны умереть. Такова любовь. Нерешительный - Эван Хантер

был. Прочел маленькую заметочку. О… О Бланш… прыжке… прыжке с карниза, на следующий день, после того, как это произошло. Я выгнал девушку, взял билет на самолет и прилетел сюда сразу же. В субботу. Раньше билетов не было. Но ее к этому времени уже похоронили. И… когда я поговорил с хозяйкой дома, где она жила, она рассказала мне все, что слышала и что вы сказали ей, и я… я подумал, что вы виноваты в том, что убили девушку, которую я любил.

— Ну и продолжай… в это верить, — проронил Карелла.

— Как?

— Так время быстрее пройдет.

— Как?

— Ты можешь получить до десяти лет за нападение первой степени.

Карелла помолчал и напомнил:

— «Какой был вред от маленькой невинной забавы». А! Так, кажется, Бэндлер?

ГЛАВА XIII

Любовь буйствовала в тот день, когда Фред Хеслер снова появился на участке и снова бешено закрутил всю эту карусель. Сам он даже и не понял этого, не знал, что дело о самоубийстве Томми Барлоу и Ирэн замерло, зашло в тупик, и его уже собирались бросить в папку нераскрытых. Работа полицейских — сплошные скачки с препятствиями, особенно на таком участке, как восемьдесят седьмой. Совершается преступление, все начинают над ним быстро и эффективно работать, потому что все, что предстоит выяснить, обычно выясняется сразу или же никогда. Сто раз осматривается место происшествия, многократно задаются одни и те же вопросы в надежде получить новую информацию. Но дела очень быстро остывают, особенно на таком участке, как восемьдесят седьмой, где ежедневно появляются и требуют расследования новые преступления и где постоянно не хватает времени. В результате нераскрытые дела — это своеобразная лазейка, которая дает возможность полицейскому закрыть дело, не закрывая его. Стоит делу попасть в реестр нераскрытых, они могут выбросить его из головы и сосредоточиться на трех дюжинах других, которые накопились за это время. А старое, нераскрытое дело формально никем не закрыто, так как официального вердикта по нему нет — никто не арестован и не осужден. И в это время, хотя оно официально и не закрыто, никто им активно уже не занимается, оно просто напрасно валяется в шкафу мертвым грузом. Так было и с делом Томми Барлоу и Ирэн Тейер: потерявшее свою остроту, оно готово было попасть в число нераскрытых в тот день, когда у перегородки в дежурную комнату 87-го участка появился Фред Хеслер, в тот самый момент, когда там вовсю бушевали страсти.

Возлюбленным было соответственно пятьдесят восемь и пятьдесят пять лет и они стояли перед столом детектива Мейера, ожесточенно переругиваясь. На мужчине была спортивная куртка, надетая на нижнее белье, когда дежурный полицейский постучал в дверь. На женщине — домашний цветастый халат.

— Так кто же из вас выдвигает обвинения? — пытался выяснить Мейер. .

— Я, — вместе сказали они.

— По очереди, пожалуйста.

— Я выдвигаю обвинения, — настаивала женщина.

— Нет, я, — не унимался мужчина.

Хеслер, стоявший у перегородки, пытался привлечь к себе чье-либо внимание, но все присутствующие в комнате были заняты: кто перебирал бумаги, кто. печатал. А Мейер разбирался с влюбленными.

— Кто из вас вызвал полицию? — задал он вопрос.

— Я, — отозвалась женщина.

— Это правда, сэр?

— Конечно, — подтвердил он, — эта нахалка вызвала полицию.

— Ну что ж, мадам, почему вы вызвали полицию?

— Он ущипнул меня, — пояснила женщина.

— Нахалка, — отозвался мужчина.

— Вы вызвали полицию, потому что он вас ущипнул? Правильно я вас понял? — спросил Мейер терпеливо. — А вы женаты?

— Женаты, — пояснил мужчина. — Эта нахалка не может вытерпеть даже маленького щипка от родного мужа. Сразу же ей надо орать и звать полицию.

— Заткнись, вонючее животное! — не уступала женщина. — Ты схватил меня за ягодицу, я думала, ты ее оторвешь.

— Я же проявлял чувства.

— Ничего себе чувства!

— Это мне нужно было вызвать полицейских, — запротестовал мужчина, — но я не нахал, как ты.

— Ты ущипнул меня, — настаивала на своем женщина.

— Стирать на людях свое грязное белье! — пробормотал мужчина. — Позвать милицию! Удивляюсь, почему ты сразу же не вызвала ФБР?

— Давайте успокоимся, — увещевал Мейер. — Мадам, если ваш муж ущипнул вас…

— Она ударила меня сковородкой, — вдруг признался мужчина.

— Ага! — закричала женщина. — Да вы только послушайте! Послушайте!

— Так оно и было. Она ударила меня.

— И еще называет меня нахалкой! А вы его послушайте!

— Ты ударила меня, Хелен. И это правда!

— А ты ущипнул меня. Вот это правда!

— Я ущипнул тебя, потому что ты меня ударила!

— Нет, это я тебя ударила, потому что ты меня ущипнул. .

— Послушайте! Не все сразу, — взмолился Мейер. — Что же все-таки произошло?

— Я мыла посуду, — пояснила женщина. — Он подошел сзади и ущипнул.

— Рассказывай, рассказывай, — мужчина сокрушенно покачал головой. — Ничего святого между мужем и женой. Валяй, выкладывай все полиции.

— Так что же все-таки произошло?

— Ну я и взяла сковородку из раковины и ударила его.

— По голове, — уточнил мужчина. — Хотите посмотреть, что она натворила. Вот здесь! Пощупайте эту шишку!

— Валяй, все ему расскажи! — подначивала женщина.

— Это ты вызвала полицию! — заорал в ответ мужчина.

— Потому что ты грозился убить меня!

— Ты ведь ударила меня этой проклятой сковородкой. Верно?

— Ты разозлил меня, вот и вызвала!

— Из-за какого-то маленького щипка!

— Ничего себе маленький! Хотите покажу? Вон какой синяк!

— Конечно. Валяй. Показывай. Разыгрывай тут фарс. Покажи всем!

— И сколько лет вы уже женаты? — все так же терпеливо спросил Мейер.

— Двадцать пять лет, — ответил мужчина.

— Двадцать три, — поправила женщина.

— А кажется, что уже прошло двадцать пять, — съязвил мужчина и расхохотался над собственным остроумием.

— Мало того, что жену свою бьет, — возмутилась женщина. — Видите, он еще и комендант!

— Я тебя не бил, я тебя ущипнул

— Почему бы вам не пойти домой и не помириться? — предложил Мейер.

— С ним! С этим животным!

— С ней! С этой нахалкой!

— Успокойтесь. Ну успокойтесь же. Весна, знаете ли, цветут цветы, идите домой, поцелуйтесь и помиритесь, — увещевал Мейер. — У нас тут и без вас много неприятностей. Вы что, хотите, чтобы я вас обоих тут запер?

— Как запер? — мужчина возмутился. — За что? За какой-то любовный удар сковородкой?

— За дружеский щепок мужа? — спросила женщина.

— Мы же любим друг друга, — запротестовал мужчина.

— Знаю. Так что идите домой. Хорошо? — Мейер подмигнул мужчине. — Ну как?

— Конечно.

— Ну вот и хорошо! — Мейер встал, широко развел руки и, подтолкнув их обоих к выходу, проводил с участка, сказав:

— Такая славная молодая пара! К чему тратить время на споры. Идите домой. День такой прекрасный! — И, заметив Хеслера, спросил — Чем могу вам помочь, сэр?

— Мое имя Фред