Красный монарх: Сталин и война - Саймон Монтефиоре

Сталин сказал Лаврентию Павловичу, что он должен научиться ладить с учеными. Берия вызвал Капицу, но тот поразил его, отказавшись прийти. «Если хотите со мной поговорить, – ответил физик, – приезжайте в институт».

Берия проглотил пилюлю.

Лаврентий Берия был теперь главным помощником вождя. Но это не мешало ему помнить о собственных увлечениях и личной жизни. Семьи Сталиных и Берии едва не слились в династическом союзе, которые так распространены в Грузии. Светлана никак не могла забыть Каплера и свою первую настоящую любовь. Она проводила много времени в доме Берии с его женой Ниной, красивой блондинкой, и видным ученым. Нина происходила из грузинской аристократической семьи, но, несмотря на это, была хорошей домохозяйкой. Сталин продолжал по-отечески опекать ее, хотя его отношение к Лаврентию Павловичу все больше менялось.

Лаврентий Берия всегда был без ума от атлетически сложенных женщин. Неудивительно, что его часто можно было встретить в раздевалках советских пловчих и баскетболисток. Нина и сама увлекалась спортом. Она регулярно делала зарядку, играла в теннис с охранниками, каталась на велосипеде. Берия, как и большинство бабников, очень ревновал супругу. Охранники были единственными мужчинами, которым он разрешал приближаться к ней.

Лаврентий Павлович вел роскошную жизнь. Свой величественный особняк он разделил на две части: деловую и жилую. Кабинеты и офисы располагались в одном крыле здания, комнаты жены и сына – в другом. Нина и Серго большую часть времени проводили на огромной белой даче в Сосновке, рядом с Барвихой. Она была построена в новом немецком стиле из стекла и камня. Просторный дом окружала терраса. Многочисленная охрана размещалась в домиках неподалеку. На даче Берии имелся маленький зверинец с ручными медвежатами и лисами.

Во время отпусков на юге Берия, в молодости учившийся на архитектора, сам сделал проект черноморской дачи, которую построили рядом со сталинской в Гаграх. Вождь приглашал в гости Лаврентия с Ниной и сыном, Серго.

К концу войны лысеющий широколицый Берия с пухлыми влажными губами и постоянно затуманенными карими глазами сильно располнел. У него был нездоровый вид. Кожа приобрела серовато-желтый цвет. Конечно, образ жизни соратников Сталина нельзя назвать здоровым. Берия отличился и здесь. Никто не работал больше этого нечеловечески энергичного и сильного человека. Он каждые выходные играл в волейбол с Ниной и охранниками. Чекист находился в ужасной спортивной форме, но двигался с поразительной быстротой. С другими хищниками в человечьем облике его роднило вегетарианство. Берия ел зелень и национальные грузинские блюда. Мясо стояло у него на столе очень редко. В выходные Лаврентий Павлович приезжал домой отдохнуть, стрелял из пистолета в саду, смотрел кино в личном кинотеатре и возвращался в город.

Одевался нарком внутренних дел небрежно. Он был похож не на видного государственного деятеля, а на винодела с юга. Берия терпеть не мог военной формы. Только в 1945 году он начал надевать маршальский мундир, да и то изредка. Обычно ходил в свитере с отложным воротником, мешковатых брюках и мятой широкополой шляпе.

Берия был умнее, нахальнее и честолюбивее остальных советских руководителей. Часто не мог побороть соблазн, чтобы не показать свое превосходство. Лаврентий Павлович смеялся над внешностью и донжуанством Никиты Хрущева.

– Вы только взгляните на Никиту, – шутил он. – И посмотреть, казалось бы, не на что. Тем не менее он у нас разрушитель женских сердец!

Берия издевался над слабым здоровьем Андреева, тупостью Ворошилова, полнотой Маленкова. Кобулову он говорил, что тот одевается, как Геринг. Шутки Берии были такими язвительными и злыми, что их объекты запоминали на всю жизнь. Нина умоляла мужа быть более вежливым и осторожным. Ей очень не нравилось, что он обижает окружающих, как писал их сын.

Конечно, у Берии, как у настоящего вождя, имелся свой двор. Его придворные не чаяли в нем души. Берия встречался со своими людьми в специальной ложе на стадионе «Динамо». Крупные советские организации в те времена имели свои футбольные команды. У бериевского МВД была, к примеру, «Динамо», у профсоюзов – «Спартак». В 1942 году эти команды вели такую яростную борьбу на зеленом поле, что нарком арестовал Николая Старостина, удачливого тренера соперников, и отправил его в ссылку. Приглашение посмотреть игру из ложи наркома означало для молодого чекиста вхождение в круг бериевских друзей.

Опись содержимого стола Лаврентия Павловича, сделанная после его ареста, открывает интересы Берии. Его влекли власть и секс. В своем кабинете Берия держал дубинки для пыток заключенных и гору женского нижнего белья, секс-игрушки, порнографию. У него нашли одиннадцать пар шелковых чулок, одиннадцать игрушечных медведей, семь шелковых ночных рубашек, женскую спортивную форму, блузки, шелковые шарфы, бесконечное число неприличных любовных писем и огромное количество предметов мужского разврата.

Несмотря на фантастический объем работы, Берия находил время и для активной сексуальной жизни. В ней все было в равной мере: и любовь, и изнасилования, и извращения. Война предоставила Берии возможность значительно превзойти своих предшественников по части сексуальных подвигов. Шефы тайной полиции всегда обладали негласной лицензией на сексуальную вседозволенность. Лаврентий Павлович имел право следить за всеми. За ним мог наблюдать только СМЕРШ. Получалось, что Берия имел право делать буквально все, что хотел.

Раньше считалось, что масштабы сексуальной жизни Лаврентия Павловича преувеличены. Однако раскрытие хранящихся в архивах протоколов его допросов, а также показания свидетелей и изнасилованных потерпевших говорят об обратном. В этих документах предстает сексуальный хищник, который пользовался властью для исполнения извращенных желаний. Нередко потерпевших очень трудно разделить на две категории: тех, кого он соблазнил и изнасиловал, когда они пришли просить сохранить жизни любимых людей, и тех, кого он похитил и изнасиловал. Были, конечно, и такие матери, и немало, которые занимались сводничеством. Они отдавали дочерей сексуальному маньяку в обмен на машины и привилегии.

Лаврентий Берия, когда хотел, вполне мог создать видимость джентльмена. С некоторыми своими любовницами он обращался так нежно и ласково, что они никогда его не критиковали. Эти женщины молчали даже тогда, когда из Берии сделали главную Синюю Бороду Советского Союза.

Москвичи привыкли видеть бронированный «паккард», который медленно катит по улицам столицы. «Берия опять вышел на охоту», – шептались они. Нарком регулярно приказывал телохранителям-кавказцам, полковникам Саркисову и Надарайе, сажать в машину понравившихся ему женщин. Полковники выполняли задания с большой неохотой, но предпочитали помалкивать. Саркисов записывал все извращения шефа, чтобы настучать на него Сталину.