Игры кошачьей богини - Ирина Игоревна Фельдман

дворца, то ли храма. На стенах фрески с сюжетами, в которые не сразу въедешь, в каменных кадках – живые пальмы. В центре – раскрашенная статуя в виде той же особы с кошачьей головой, лежащая в окружении каменных кошек и котят, как мать большого семейства.

Не испугавшись вторжения, пятнистая кошка стала тереться о мою юбку. В любой другой ситуации я бы наклонилась и потискала дружелюбную кису, но я была раздавлена негативом.

Меня утащили на тысячи лет назад.

Мне уже доказали, что спасение мира доверили не тому человеку.

Бен. Что с ним? Он мёртв?! Я больше никогда его не увижу… И родителей… И Скай… Всех, кого так сильно люблю.

Не успела я подумать о собственной незавидной доле, как меня окликнула Неферпсут:

– Покажи ей своё почтение, дура. Священное животное оказало тебе честь, а ты ею пренебрегаешь.

Нехотя я нагнулась и без восторга потрепала кошку по макушке.

– Цени мою доброту к тебе. – На самом деле в голосе царевны не было ничего похожего на проявление доброты. – Если бы не твой дар, ты бы сейчас не оскорбляла своим присутствием мой храм. Я ненавижу тех, кто меня разочаровывает.

– Ты всё уничтожила… всех…

– Не уничтожила. Исправила.

Золотистое свечение коснулось её платья, и оно в несколько секунд изменило покрой, более соответствующий эпохе и месту. Велев мне следовать за ней, она покинула помещение. Не находя себе места от ярости, я смотрела ей в спину, мечтая схватить её за волосы и со всей дури долбануть башкой об колонну или об какую-нибудь крепкую статую.

А злить её нельзя. Если она избавится от меня раньше, чем планировала, я точно не успею ничего придумать.

Слабое утешение. Стив, такой умный и начитанный, а всё же не успел предотвратить катастрофу, которую сам предсказал. Что уж обо мне говорить.

Я сбавила шаг. Две львицы, ранее мирно дремавшие, встали и ленивыми шагами приблизились к жрице кошачьей богини. Неферпсут погладила обеих, сказала им что-то ласковое на древнеегипетском и пошла дальше. К счастью, мне в этот раз не предложили засвидетельствовать своё почтение крупным кошкам.

– Куда мы идём?

– Туда, откуда всё началось. Хочу увидеть своего убийцу и покарать его.

Я поморщилась, едва представив, как будет верещать от боли и молить о пощаде несчастный. Вряд ли месть убитой царевны свершится быстро и без мучений.

Святилище поражало размерами. Статуи Бастет были выше человеческого роста в несколько раз и то не доставали кончиками кошачьих ушей до потолка. И повсюду непонятные рисунки и письмена.

Застоявшийся запах благовоний. Треск огня в светильниках. Как ненужное напоминание о том, что всё по-настоящему.

Неферпсут отошла в дальний угол и устроилась в нише за одной из статуй, на плоской подушке. Мне же велели сесть у ног.

Она чего-то ждала.

От бесконечно долгого сидения на полу у меня стало затекать тело. Каждое мое движение своенравная царевна встречала неодобрительными комментариями, а то и вовсе тычками ноги в спину.

Как бы не привыкнуть к такой собачьей жизни.

Спустя где-то час в святилище появилась верховная жрица в торжественном облачении – Неферпсут. Несмотря на то что ритуал не предусматривал наличие зрителей, девушка со всей ответственностью зажигала свечи и благовония и разговаривала с изображением богини – уже знакомой чёрной статуэткой, расположенной на почётном месте в окружении подношений свежего, только что налитого в мисочку молока и нескольких мышиных трупиков.

В какой-то момент верховная жрица опустилась на колени. Её глаза замерцали золотом.

Богиня делилась знаниями со своей почитательницей.

В святилище вошёл смуглый парень с короткими чёрными волосами, одетый в белоснежную тунику. У него было много украшений, как у женщины. Серьги, браслеты, даже ожерелье. Наверное, один из жрецов.

Я слышала, как неспокойно задышала та, которая возомнила себя моей хозяйкой. Подняв на неё глаза, заметила её счастливую и от того немного глупую улыбку.

– Себек, – с нежностью сорвалось с её губ.

Так вот она какая, любовь всей жизни. Любовь, ради которой не жаль уничтожить чужое счастье. Меня душили злые слёзы.

Из-за неё я потеряла семью. Моего Бенни. Всё.

Бенни.

По щеке побежала первая слеза.

Завыть в голос от своей беспомощности мне помешало разыгравшееся представление. Себек погладил любимую по волосам и плечам. Как мило…

Нет!

Он это сделал, только чтобы убедиться, что верховная жрица в трансе! Он повалил её на спину и стал душить!

Чуть не наступив на меня, Неферпсут соскочила с насиженного места. Открывая и закрывая рот, как выброшенная на сушу рыба, она растерянно смотрела то на сцену убийства, то на меня. Особенно на меня. Искала поддержки?

Она что-то говорила на родном языке, по её лицу текли чёрные от туши слёзы. От изумления я аж на пару мгновений забыла о своих печалях. Эта тварь что-то чувствует?!

Не видя смысла молча сидеть в углу и страдать, Неферпсут вышла на свет и обратилась к Себеку. Тот как-то по-детски вздрогнул, с недоверием посмотрел на только что убитую им девушку, потом снова на Неферпсут.

Обиженная предательством женщина кричала на любовника недолго. Она быстро преобразилась в чёрное кошкоглавое чудовище и мощным ударом когтистой руки пробила Себеку грудную клетку.

Задрожав, я отвернулась и съёжилась. От сковывающего страха даже забыла заплакать.

Я осмелилась выйти из убежища лишь тогда, когда услышала безудержные рыдания. Её высочество стояла на коленях перед окровавленным жрецом, совсем рядом с собственным трупом, и ревела белугой. Словно не веря в произошедшее, она брала Себека за руку, целовала её.

Меня тоже ранило предательство Оза, и я также не смогла в одночасье возненавидеть его. Я знала, как это всё тяжело пережить. Только мне не было жаль Неферпсут. Обида и гнев вытеснили из моего сердца жалость к той, которая не видела ничего дальше своего эгоизма.

Дым из чанов для благовоний потемнел, сгустился, и в святилище появилась фигура размером почти со статую Бастет. Её очертания прояснились, и я онемела от паники.

Это была не богиня Бастет собственной персоной. Существо было страшно похоже на Анубиса, бога смерти с длинной шакальей мордой!

Неферпсут тоже заметила странного гостя, но не показала страха. Или вовсе не испугалась. Неожиданно перестав плакать, наклонилась к Себеку и поцеловала его в приоткрытые, покрытые засыхающей кровью губы. Божество направило на них исполинскую ладонь, и бывшие любовники в мгновение ока исчезли. Одиноко осталось лежать тело задушенной жрицы.

Всё произошло так быстро и без спецэффектов, что я ещё больше растерялась. Я не знала, что делать, боялась закрыть глаза, потому что думала,