Настоящее напряженное - Дэйв Дункан

Усилием воли он заставил себя следить за Освободителем, сыпавшим теперь приказами и распоряжениями. Он явно продумал все детали заранее. Сразу по наступлении темноты Злаборибу и Колгану предстояло перевести войска через реку двумя отдельными колоннами. Но прежде они должны отыскать как можно больше веревок и канатов и приготовить поплавки, понтоны и настилы. Между скалами может нести древесные стволы и льдины. Разумеется, это опасно. Они должны приготовиться к потерям – утонувшим, замерзшим. Враг будет атаковать их с обоих берегов, как только догадается, что происходит.

Если бы кому-то удалось пересечь Лемодуотер раньше, Освободитель узнал бы об этом из книг. Он ничего не сказал, значит, этого никогда не было.

И отвод войск от ворот…

Ох!

Д’вард кликнул добровольцев в этот отряд, и, разумеется, таковые нашлись – но никто не сомневался, что арьергард идет на смерть.

Здравый смысл подсказывал, что это невозможно. Освободитель говорил, что это можно сделать, и его слова убеждали. Это безумие, но это могло получиться. Это должно было произойти сегодня же ночью. Сотники слушали его молча, словно очарованные. К утру они и их войско должны быть на противоположном берегу – или все они погибнут. Да и так в любом случае многим из них предстояло погибнуть.

Вопросы?

Большинство вопросов касалось женщин. С женщинами действительно возникала проблема. Конечно, женщины считались добычей и рабами, но ведь не случайно о совокуплении говорят как о «занятии любовью». Многим мужчинам не хотелось бросать своих наложниц. Однако Д’вард был непреклонен: женщин необходимо оставить. Он никогда больше не увидит Ангуан…

Совет занял довольно много времени, но в конце концов план Д’варда одобрили. Оставалось только уточнить детали, и у Д’варда нашелся ответ на каждое возражение. Дош сидел, забившись в угол, и поражение смотрел на эту демонстрацию непререкаемого авторитета. Он не помнил ни малейшего намека на это в «Филобийском Завете». Чем бы ни завершилась грядущая ночь, катастрофой или успехом, она ускользнула от внимания прорицательницы.

В конце концов Освободитель убедил командиров в своей правоте и вселил в них веру в успех. Когда он наконец отпустил их, они чуть ли не бегом бросились к дверям, чтобы поскорее начать подготовку. До вечера оставалось совсем немного времени.

– Дош Вестовой! – окликнул он, садясь на свои доски.

Дош с готовностью шагнул вперед. В мастерской оставались только Колган и Злабориб.

– Полководец?

Освободитель молчал, устало сгорбившись. Он с усилием поднял голову, и Дош поразился произошедшей в нем перемене. Уверенный, властный боевой командир, которого он видел минуту назад, исчез. Теперь Д’вард был просто исхудавшим, изможденным мальчишкой, словно все силы покинули его.

Колган нахмурился, удивленный не менее Доша.

– Что-то не так, господин?

– Просто устал.

Неужели эта речь отняла у него столько сил? Конечно, он воодушевил почти тридцать человек, каждый из которых был старше его. Некоторые из них были вдвое старше его и куда опытнее в военных делах. Он вдохновил их на почти невозможное, не скрывая при этом, что многим из них предстоит погибнуть. Это было впечатляющее зрелище, но почему он после этого похож на покойника?

Он слабо улыбнулся Колгану, потом Злаборибу.

– Спасибо вам за то, что молчали. Я понимаю, у вас тоже есть вопросы.

Колган хрипло рассмеялся:

– У меня есть. Без женщин, без кавалерии, без вьючных животных? Просто толпа пеших беглецов? Что будет с нами в Таргвейле, если мы когда-нибудь до него доберемся?

Глаза Д’варда снова вспыхнули синим огнем.

– Не знаю. Хотите пойти с нами, чтобы узнать, или предпочитаете остаться?

Рыжий верзила отпрянул.

– Простите меня, господин. Я понимаю, это слишком дерзкий вопрос. Разумеется, я с вами.

– Военачальник? – буркнул Д’вард.

– Вы вычитали в книгах, что через реку можно переправиться здесь, в Лемоде? – спросил Злабориб.

– Нет. Все, что я выяснил, – это то, что до сих пор не нашлось сумасшедшего, пытавшегося это сделать.

Большое круглое лицо принца расплылось в улыбке.

– Тогда клянусь пятью богами, хотелось бы мне посмотреть на физиономии этих таргианцев, когда они обнаружат, что мы исчезли!

Д’вард усмехнулся. Он потер глаза большим и указательным пальцами.

– Тогда сходите вдвоем, наметьте себе места для переправы. Я буду ждать вас через час у лестницы на башню с часами.

Двое командующих отсалютовали ему.

– Постойте! – Д’вард облизнул пересохшие губы. – Еще одно, прежде чем вы уйдете. Тут должны быть веревки… – Он показал на Доша. – Свяжите этого человека.

33

Колган Адъютант и Злабориб Воевода вышли. Дош сидел молча, накрепко привязанный запястьями и лодыжками к стулу. От страха, холодившего внутренности, его мутило.

Д’вард снова ссутулился, уронив голову на руки. Спустя долгую минуту он поднял взгляд и с трудом улыбнулся.

– Не бойся, – прошептал он. – Я не Тарион.

Конечно, он не Тарион, но даже от одного воспоминания о принце становилось дурно.

– Что ты собираешься сделать со мной? – Дошу сделалось стыдно – его голос предательски дрожал. – Ты ведь не оставишь меня таргианцам?

– Нет! Ну конечно, нет! – Освободитель устало выпрямился. – Я только не хочу, чтобы ты побежал в храм доносить все это Тиону. Что бы ты и сделал, ведь правда?

Дош боролся со словами, которые застревали у него в горле.

– Но… но. Полководец! Ты ведь не думаешь, что можешь утаить то, что происходит, от бога?

– Еще как думаю. Да, могу – хотя бы на время. – Он слабо улыбнулся. – Я знаю о богах больше, чем ты, мой мальчик! Скажи, зачем Тиону твои донесения, если боги и так все знают, а? Я не думаю, чтобы он известил об этом врага, но как знать? С тобой ничего не случится, если ты будешь вести себя хорошо.

Он с усилием встал и, переставляя ноги, как дряхлый старик, поднялся по лестнице.

Дош напрягся, пытаясь разорвать или растянуть путы – безрезультатно. Возможно, ему стоило бы положиться на обещание Д’варда не бросать его, но он хотел бежать. Приказ его господина жег его, заставляя рваться в храм с донесением об изменившихся обстоятельствах. Ну и, конечно, само по себе сидеть связанным уже было изрядной пыткой.

Он огляделся по сторонам. Должно быть что-то… Да, вон в углу, где он сидел во время совета, возвышается груда железного лома. Если он оттолкнется ногами, он может опрокинуть стул на спинку. Тогда он переломает себе руки. Нет, придумаем что-нибудь другое.

Если он перенесет вес на ноги, то он сможет перемещаться по комнате подобно улитке, таскающей свою раковину на себе. Ему оставили немного свободы движений в плечах, и если он качнет стул чуть-чуть назад, а потом резко рванется вперед, он сможет раскачать его достаточно, чтобы…