Мария Каллас - Клод Дюфрен

Жорж Претр, еще один из верных друзей Марии, дирижировал оркестром во время последних выступлений и записей певицы. Помимо преклонения перед артисткой, он восхищался Марией как женщиной.

«Когда она работала, ее нервы были на пределе, — вспоминал дирижер. — Перед представлением она не могла думать ни о чем другом. Ее начинала мучить бессонница. Ее одолевала одна и та же мысль: как превзойти саму себя? Стремление к совершенству было ее навязчивой идеей. Однако на отдыхе, когда она была в круизе с Онассисом, она забывала обо всем, что не было связано с радостью бытия».

В то время даже самый лучший в мире ангажемент не заставил бы Марию отказаться от путешествия на яхте «Кристина» в обществе любимого мужчины. Впрочем, предложения уже не сыпались как из рога изобилия, а когда они все-таки поступали, то она так долго тянула с ответом, что в большинстве случаев они оставались на стадии проектов. Парадокс заключался в том, что, когда певица Каллас начала уходить в сторону от площадки, где побивала свои рекорды, миф Каллас достиг своего зенита.

Глава 14

Перед тем как опустился занавес

«Аристотель никогда не женится на мне. Я больше не верю этому… Возможно, он сделал бы это, когда я ушла от Баттисты, но мне не хотелось ускорять события… Вопрос чести… Моя гордость всегда вредила мне и будет вредить еще…»

Вот какое откровенное признание Мария сделала своей подруге Маджи Ван Зайлен в 1962 году. И все же, что бы она ни говорила, Мария по-прежнему надеялась, что мужчина, ради которого она жертвовала своей карьерой, все же решится когда-нибудь на такой шаг.

Почему же Онассис не хотел жениться на Марии? На этот вопрос нет точного ответа. Можно лишь отметить, что оперная дива и судовладелец преследовали разные цели. Аристотель не упускал случая похвастаться тем, что ему принадлежит такая известная и прекрасная женщина, как Каллас. Эта победа казалась ему более важной, чем приобретение новых танкеров. Он горел одним желанием — чтобы певица оставалась единственной и неповторимой примадонной, королевой оперной сцены. Вся шумиха вокруг имени Каллас безмерно льстила его мужскому самолюбию. Что до Марии, то она встретила, как ей казалось, любовь с большой буквы и наконец-то познала радости секса. Певица была готова распрощаться навсегда со славой ради того, чтобы жить полноценной жизнью. В своей эйфории она дошла до того, что захотела родить от Аристотеля ребенка. По крайней мере, она об этом не раз открыто говорила. Однако не следует принимать желаемое за действительное. В действительности роль «матери семейства» не очень-то привлекала певицу, хотя порой она вполне искренне высказывала сожаление по поводу того, что не родила ребенка.

Итак, «великие и ужасные» любовники имели диаметрально противоположные взгляды на будущее своего союза. Не следует сбрасывать со счетов и другой немаловажный фактор: дети Онассиса ненавидели Марию. И их ненависть росла по мере того, как они взрослели. «Я не люблю эту женщину! — заявил своему отцу Александр Онассис, а затем мило добавил: — Ей нужны только твои деньги. Она — интриганка!»

Мария отвечала младшему поколению Онассисов тем же. «Они невозможные! Ты слишком мягок с ними!» — настойчиво повторяла она Аристотелю. Редкие встречи Марии с детьми Ари всегда заканчивались ссорой. Поскольку в этой главе мы затрагиваем тему семейных отношений, то перенесемся на много лет вперед, чтобы обрубить крылья у одной большой газетной утки. В 1980 году в специализирующейся на сенсационных сообщениях газете под крупным заголовком вышла статья о тайной драме, разыгравшейся в жизни Каллас. В 1966 году певица якобы объявила Онассису во время пребывания на острове Скорпиос — роскошной собственности судовладельца, что она ждет от него ребенка. И будто бы Онассис настолько разгневался, что пригрозил Марии тотчас бросить ее, если она не прервет беременность, и певица с тяжелым сердцем подчинилась этому ультиматуму. Далее автор статьи уточнил, что ребенок, принесенный в жертву на алтарь любви, был мальчиком. Читателям была предложена настоящая греческая трагедия…

У меня два замечания по поводу этой статьи, написанной с целью удивить публику, которая и три года спустя после смерти дивы не утратила интерес ко всему, что касалось ее кумира. Во-первых, к тому времени Марии уже исполнилось сорок три года, а в этом возрасте беременность хоть и возможна, но не столь вероятна. Кроме того, Мария должна была находиться на позднем сроке беременности, чтобы возможно было определить пол ребенка. Возникает вопрос: почему же она так долго ждала, чтобы сообщить эту «радостную весть» Онассису, тем более что оперативное вмешательство в подобном случае представляло определенную опасность? Я провел собственное расследование — притом с большим трудом, поскольку с той поры прошло целых двадцать три года, — и пришел к выводу, что Мария, без сомнения, хотела только узнать, как Онассис отнесется к событию, которое могло бы произойти, но все же не произошло. Это была уловка влюбленной женщины, не совсем уверенной в ответных чувствах своего возлюбленного.

В течение 1961 года певица исполняла только партию Медеи, чувства которой она удивительным образом понимала. Участвовать лишь в одной опере, когда имя тебе Каллас… Отказываться от выступлений ее заставляли все чаще возникавшие проблемы с голосом, к тому же хронический синусит причинял ей физические страдания. Помимо всего прочего, Каллас постоянно пребывала в нерешительности, как витязь на распутье, не знавший, в какую сторону пойти… Продолжить профессиональную деятельность или же, напротив, оставить ее и вдоволь насладиться свободой? Эта неуверенность в завтрашнем дне мешала певице восстановить свой голос, благодаря которому она стала великой Каллас. Вот что она сама о себе говорила: «Репетировать, работать, петь, затем снова работать, репетировать, петь, и так без конца. Такова была моя жизнь с пятнадцатилетнего возраста. Однако, помимо этого, в жизни имеется еще и что-то другое».

Можно сказать, что королева оперного искусства заявила об отречении от короны. Однако до самого конца она делала вид, что верила и заставляла верить других в то, что речь шла всего лишь о временном отречении. Кто из нас может с уверенностью сказать, что никогда в жизни не испытал желания разыграть окружающих?

Итак, Мария, исполнявшая роль Медеи, появилась вначале на театральной сцене в Эпидавре, где выступила 6 и 13 августа и сорвала шквал аплодисментов у двадцати тысяч зрителей. Греки приветствовали певицу от лица всей нации с еще большим энтузиазмом, чем в предыдущем году. Среди зрителей был, конечно, Георгиос Каллас, но также и Джекки, ее старшая сестра. Женщины обменялись поцелуями перед фотокамерами, но о примирении речь вовсе не шла. Мария нисколько не стремилась восстановить давно прерванную связь с семьей. Предпринятая какое-то время спустя попытка самоубийства Евангелии — понятно, неудавшаяся, — вызвала острую полемику в печати. И вновь многие американские газеты назвали Марию неблагодарной дочерью.