Рота, подъем! - Александр Ханин

– Поздравляю. Радоваться надо, а ты…

– Чему же радоваться, товарищ полковник? Меня Салюткин в наряд по роте загнал, да еще майором Егоркиным воспользовался.

– Так может некому больше заступить?

– Денискин есть. Мы с ним договорились, что он сегодня заступит, а я его завтра после дня рождения сменю.

– Чем хотел заняться в день рождения?

– На почту в город сходить, своим позвонить, с мамой поговорить…

– Ладно, слушай приказ. Все предыдущие приказы отменяются. Ты выполняешь мое личное распоряжение. Вот бумаги – мой доклад. Надо отпечатать в трех экземплярах к утру. Поможешь своему другу

Манукевичу. Ну, не в службу, а в дружбу. Не успевает он совсем.

Печатную машинку возьмешь в штабе своего батальона. Доцейко скажешь, что я приказал. Завтра, если сдашь вовремя доклад, отправляешься в увольнение в город по случаю дня рождения. Приказ ясен?

– Так точно, товарищ полковник! – радость смешивалась с чувством

"опять надуют".

– Тогда, выполнять!

– Есть!

Командир полка, оставив мне папку с документами, сел в УАЗик и укатил, а я пошел в роту, думая о том, что все-таки есть кто-то на небе, и я зря решил усомниться в Его плохом отношении ко мне.

– Кто заступает-то? – встретил меня Денискин.

– Ты, как договорились, у меня есть задача на ночь от "кэпа".

– Лады. Я пошел на развод. Наряд, за мной.

На крик дневального после возвращения с ужина: "Рота, смирно!", я даже не шелохнулся. Салюткин вошел в роту и тут же налетел как черный ворон:

– Я не понял. Не понял я. Где дежурный по роте?

Денискин выскочил из туалета, улыбаясь:

– На очке был, товарищ лейтенант, виноват. Товарищи лейтенант, за время вашего отсутствия в роте…

– Я не понял, где Ханин?

– В штабе батальона. У него приказ "кэпа"…

– У него МОЙ приказ заступить в наряд! Он чо не понял?? Ко мне его, живо!

Денискин влетел в штаб батальона в предвкушении предстоящих разборок, понимая, что власть сейчас за моей спиной, и глупый лейтенант опять сядет в лужу. Схватившись за дверной косяк он развернулся на каблуках:

– Тебя Салюткин в каптерку требует.

– Он по совместительству катерщиком устроился? Может быть, дать ему начистить мне ботинки на завтра?

– Шутник, он вне себя, что не ты заступил.

– Но у меня действительно приказ "кэпа".

– Я верю. Ты попробуй ЕМУ объяснить.

Я вошел в каптерку.

– Товарищ лейтенант, сержант Ханин по Вашему приказанию явился.

– Ты чего обурел? Совсем нюх потерял? Я тебе что приказал? Тебе начштаба, что приказал? А?!

– Командир полка отменил все предыдущие приказы и дал свой приказ…

– Я тебе новый даю, сменить Денискина. Сейчас!! Немедленно!!! Понял?

– Никак нет, товарищ лейтенант.

– Ты совсем опупел? В рыло хочешь?

– Хочу выполнить приказ старшего по должности и званию.

– Выполняться должен ПОСЛЕДНИЙ приказ, а я приказываю…

– Выполняться должен последний приказ, если отсутствует или погиб во время ведения боевых действий его дававший, а комполка в штабе полка живой и здоровый – можете сходить и убедиться. Или Вам надо, чтобы я завтра утром в штабе доложил, что лейтенант Салюткин приказал похерить приказ "кэпа"?

– Ты можешь дежурить и печать.

– Не могу, я просто не успею по времени.

– Сколько тебе времени печатать? – понимая, что, перегнув палку, должность ротного он даже в мечтах не получит, сменил тему Салюткин.

– Не знаю. Там много. Наверное, до утра.

– Значит утром, еще до завтрака, ты выезжаешь вместе со всей ротой на "директрису".

– Я должен сдать доклад комполка в 10:00.

– Отдашь дежурному.

– Не имею права. На документе гриф секретности. У Вас есть допуск? Нет. И у дежурного нет. А у меня есть. Поэтому отдать имею право только я, – соврал я, не задумываясь.

– Я все сказал. Попробуй только не явиться на "директрису", я тебя живого закопаю. Свободен.

Я вышел удовлетворенный. Салюткина я все-таки "сделал". Тяжело, возможно с будущими последствиями, но они меня в этот момент не волновали. Я радовался этой мелкой победе как мальчишка, которым в общем-то и был.

Печатать я закончил в третьем часу ночи. Ничего секретного в докладе, конечно, не было, но отдать напечатанное я хотел "кэпу" лично. Это давало мне больше шанса уйти в увольнение. Утром меня разбудил дневальный

– Товарищ сержант, товарищ сержант, подъем.

– Отвали, воин.

– Товарищ сержант, подъем. Все "в поле" едут. Вы тоже.

– Отвали, я сказал. Я печатал до трех ночи. Спать хочу. Отвали.

– Товарищ сержант…

– Слышь, Ханин, вставай,- Бугаев стоял прямо надо мной. -

Салюткин приказал, чтобы ты ехал с нами.

– Меня "кэп" в увольнение отпустил. Я ему доклад сдаю и ухожу.

– Я говорю, Салюткин приказал…

Препирались мы минут десять. На мои аргументы Бугаев приводил свои, главным из которых был обещанный ему отпуск, а на все остальное, мол, он клал с пробором. И только мое увещевание, что если "кэп" не получит доклад, это не только не принесет ему отпуска, но и прикрывать его будет некому, чуть успокоило сержантский пыл. Но оказалось, что это еще не все. Бугаев отступать не желал и попробовал перекинуть ответственность на другого.

– Самсонов, – крикнул Бугаев. – Делай, что Салюткин приказал.

– Я чего, враг своему здоровью? – тихо и спокойно ответил

Самсонов. – Я ему верю и…

– Выполняй приказ.

– Не буду я его выполнять. Не буду я вязать старшего по званию из-за того, что ты хочешь в отпуск.

– Ну-ка, ну-ка, – привстал я с кровати. – Колись, Самсон.

– Салюткин вчера в каптерке приказал доставить тебя на

"директрису", а если откажешься, связать и принести на руках.

– Самсон, ты рехнулся? Бугай, ты в "дизель" вместо отпуска захотел? Ты что потом "кэпу" объяснять будешь? Что, зная о его приказе, решился-таки нарушить и потащил связанного сержанта через весь Ковров из-за выпендрежа взводного?

– Ротного…

– Он ротным лет через пять будет, если доживет. Кто ему майорскую должность даст, когда в полку старлеев и капитанов как собак не резаных? Да еще половина из них боевые офицеры. Этот поц – год, как из-за парты. Кто ему учебной ротой позволит командовать? Ему позволили поиграться, пока солдат не набрали и учебного процесса нет. И что ты патрулям будешь объяснять, что тебе Салюткин приказал связать командира взвода? Знаешь, где десять суток вместо отпуска отдыхать будешь?

– Да пошли вы все, – сплюнул Бугаев.- У вас разборки, а я влезать буду? Сами разбирайтесь. Я передам, что ты отказался, и все. Рота, строится на улице!!

Когда новобранцы и сопровождающие их сержанты ушли на улицу и в расположении остался только прошлый, будущий наряды и каптерщик, я не спеша встал, умылся, оделся, сходил на завтрак и достал из кармана увольнительную записку, заранее полученную у старшины еще до поездки в Москву. Записка была уже с печатью. Не хватало в записке только моих данных и подписи. Я заполнил увольнительную, поставив сегодняшнее число, привел в порядок парадную форму, которую после приезда из Москвы повесил в шкаф к писарям в штабе батальона и направился в штаб полка к "кэпу".