Том 12. Лорд Дройтвич и другие - Пэлем Вудхауз

Фредди заверил, что он в Лондоне.

— А Тони?

— М-мэ, — сказал Фредди. — Д-да, он тоже в Лондоне.

— Значит, все тут?

— Да. Вчера приехали.

Говорил Фредди осторожно, словно взвешивал слова, и смотрел странно. Ему совсем не хотелось, чтобы молодой поставщик сплетен проник в опасную зону. До сих пор никто не узнал, что случилось в роковой летний день, но зарекаться нельзя. Он не знал, что Кубик ходит сюда с детства, и его присутствие показалось ему подозрительным.

Тем самым, он искоса на него смотрел, думая о том, что, при всей его глупости, газеты могут посулить ему хорошие деньги.

— А ты почему здесь? — спросил он.

— Зашел постричься. А ты?

— Побрить, сэр? — услужливо осведомился Мич.

— Мне нужен хозяин, — ответил Фредди.

— Недавно ушел, сэр. Поговорил с нашей маникюршей и ушел.

— Надолго?

— Не думаю, сэр. Вроде бы собрался тут перекусить.

Говоря так, Мич еле слышно фыркнул. У Труффита в салоне не ели. Если мистер Труффит хотел есть, он шел в ресторан.

— Ты видел этого типа? — спросил Кубик.

— Да, — ответил Фредди. — Мы встречались.

— Как это?

— Ну, так. Как люди встречаются.

— Где?

— Не все ли равно?

— Зачем он тебе нужен?

— Ну что ты пристал!

— Просто спрашиваю.

— Почему?

— Интересно, кто он такой.

— А почему?

— Ну, Господи! — вскричал Кубик. — Я сюда хожу с детства, ничего не меняется, и вдруг этот субъект…

— Моя фамилия Мич, сэр.

— Вдруг мистер Мич говорит, что салон продали какому-то Антони. Мне интересно, кто он такой, можно ли на него положиться.

Подозрения Фредди не угасли.

— И все?

— А что тебе еще надо?

— Ты не от газеты?

Кубик удивился еще больше.

— О чем ты говоришь?

— Ну нет, так нет! Я просто подумал…

— Что?

— Что ты собираешь материал для колонки «Слухи, сплетни».

— Какая колонка! Я там уже не работаю.

— Выгнали? — спросил Фредди, давно удивлявшийся, что приличная газета держит Кубика. — Давно?

— Ничего не выгнали. Они очень мной довольны. Ярко, говорят, умно…

— Так чего ж ты ушел?

— А ты не слышал?

— О чем?

Лорд Бриднорт схватил друга за лацкан.

— Женюсь!

— Женишься?

— Вот именно. На Луэлле, единственной дочери Дж. Тротмортона Бимиша из Нью-Йорка.

— Не может быть!

— Может.

Фредди закурил сигарету.

— Она что, слепая?

— Почему?

— Да так, подумал… Ладно, поздравляю и так далее. Когда ж это ты успел?

— Позавчера. Вчера было в «Морнинг Пост».

— Не читаю, все времени нет.

Тут Фредди остановился. Его осенила идея. Глаза у него засветились, как светятся они у истинных мастеров.

— А этот Бимиш богатый?

— Чуть не лопнет.

— И лысый?

— Конечно. Они все лысые.

— Значит, — сказал Фредди, — ему нужен бальзам Прайса. Помнишь, я тебе дал флакон?

— Дал? А, помню! Я его кокнул.

— Ну и дурак. Очень полезная штука. — Он повернулся к Мичу. — Пошлите дюжину флаконов лорду Бриднорту, в клуб «Трутни», на Довер-стрит.

Мичу это понравилось. Дело есть дело.

— Хорошо, сэр.

— А ты их дай этому типусу. Лорд Бриднорт заколебался.

— Послушай, ну как я дам? Мы не очень близко знакомы.

— Да ты женишься на его дочери.

— Понимаешь, люди не любят, когда намекают на их лысину. Вот мой папаша…

— При чем тут папаша?

— А Елисей?[69]

— Какой еще Елисей?

— Такой. Из Библии. Тоже был лысый как шар. Намекнули на это дети, и — хапц! — их съел медведь.

Фредди нервно засучил прекрасно обутыми ногами. Довод был веский, но инстинкт продавца — тоже не шутка.

— Вот что, — сказал он, — когда ты его увидишь?

— Сегодня, в «Ритце». Потом пойдем в Тауэр.

— Возьми и меня, я с ним поговорю.

Эта мысль Кубику понравилась.

— Ну, если ты сам… Медведей не боишься? Тогда пошли.

Фредди посмотрел на часы.

— В «Ритц» забежать успею. В 2.30 у меня встреча.

— С кем?

— Да так, с одним…

— А не с одной?

— Если бы! Когда мистер Антони вернется, — обратился он к Мичу, — скажите, что заходил Чок-Маршалл и зайдет опять.

— Хорошо, сэр.

Кубик вернулся к прежней теме:

— Кто этот Антони? В жизни не слышал.

— Да вот, знаешь, Антони… Фамилия такая. Пошли.

На Мотт-стрит они схватили такси и доехали до «Ритца». Фредди был собой доволен. Как ни поразили его недавние события, о своей миссии он не забывал.

Глава XII

Несколько минут после того, как жених и его расторопный приятель уехали в гостиницу, мистер Мич располагал салоном по своему усмотрению. Как хороший парикмахер, он потратил это время на подготовку к новому визиту — наточил бритву, переставил шампуни и лосьоны, поправил объявление на стене, сообщил любопытному ребенку точное время, и, вполне довольный, встал на пороге, чтобы подышать тем, что на Мотт-стрит называют воздухом.

Когда течение мыслей подвело его к проблеме, заглянуть ли на угол, в «Кружку и гусеницу», дверь этого заведения открылась, и оттуда вышел человек.

Он был массивен, приятен с виду и обвешан пакетами. При виде него Мич бросился к бритве и принялся ее точить. Послышался свист, и вошел сам хозяин, мистер Антони.

— Привет, Мич, — сказал он. — Вот и я.

— Очень рад, сэр, — отозвался учтивый парикмахер.

— Бритву точите?

— Да, сэр.

— Точите, Мич, точите.

Тони сложил пакеты на столик у дверей с надписью «Женский зал». Для человека, перенесшего удар, он выглядел слишком хорошо. И неудивительно; еще никогда он не был так счастлив.

Неплохо быть лордом, иметь земли и большой дом на Арлингтон-стрит. Но еще лучше, как оказалось, владеть салоном, в котором служит Полли. Двух недель вполне достаточно, чтобы убедиться, что ты наконец полюбил. К этому дню сознание Тони наглухо заполнил образ той, кого называют Прекрасной дамой. Он видел Полли каждый день, много с ней беседовал и дошел до того состояния, когда все остальное стало почти нереальным. Джордж Кристофер Мич удивился бы, узнав, что для хозяина он — расплывчатый призрак.

Как ни странно, Полли не походила на юношескую мечту бывшего пэра. Мечта эта, почерпнутая из пантомимы, была достаточно величавой. Однако, увидев Полли, новый хозяин салона понял, что пришел к концу пути. Ему нравились ее хрупкость, и острота ее ума, и смуглое сияние личика, и блеск в глазах, который неизменно предварял чудеснейшую улыбку. Словом, таких — одна на миллион. На два. Нет, на три.

Освободившись от пакетов, Тони, от полноты чувств, заговорил с Мичем. Призрак или не призрак, а побеседовать можно.

— Как тут дела? — спросил он.

— Все хорошо, сэр. Тихо, спокойно. Подстриг одного джентльмена.

— Прекрасно.

— Не хотел ни шампуня, ни лосьона.

— Ай-яй-яй!

Мич улыбнулся отеческой улыбкой.

— Не огорчайтесь, сэр. Я знаю по опыту, что в субботу клиенты приходят под вечер.

— Под вечер?

— Да, сэр. К слову сказать, недавно вас спрашивал мистер Чок-Маршалл.

— Вот как? Значит, они в городе. Просил что-нибудь передать?

— Да, сэр. Что он еще вернется.

— Это хорошо. А теперь повесьте-ка снаружи «Закрыто». Мич не пошатнулся, но был к этому близок.

— Вы закрываете салон, сэр? — едва проговорил он.

— Да.

— В час? В субботу?

Тони разворачивал свертки. В них оказались сандвичи, два бокала и украшенная золотой фольгой бутылка того мрачного вида, который бывает у шампанского, если его купишь в кабачке.

— Наверное, очень плохое, — заметил он. — Но что поделаешь?

— Э-э, сэр, — сказал вежливый Мич.

— Или, другими словами, — продолжил Тони, — что тут попишешь?

— М-дэ, сэр, — отвечал на всякий случай растерянный Мич. Тони развернул свои доводы:

— Я молод, Мич. Солнце сияет. Я пригласил закусить даму. Значит, меня нельзя отвлекать. Значит, надо закрыть салон. Что нам богатство, Мич, за которым так гонятся? Важно ли, что мы пожертвуем какими-то стрижками?

— В субботу, сэр, обычно бреются.

— Что ж, каким-то бритьем. Кровь моя кипит, Мич, я собираюсь пировать, даже если все дело лопнет.

Мич вздохнул.

— Как вам угодно, сэр. Вы хозяин.

— Вот именно.

— Простите, сэр, есть у вас хозяйское чутье?

— Как не быть!

— Еще раз простите, сэр, вы человек загадочный. Мистер Чок-Маршалл — истинный джентльмен, а он говорит так, как будто давно вас знает.

— Он и знает.

— Вот видите! — победно воскликнул Мич. — Да, сэр, вы очень загадочный.

Тони потрепал его по плечу.

— Нет, я очень обычный. Но не будем говорить обо мне. Поговорим лучше о мисс Браун. Где она?