Ветер перемен. Часть первая - Александр Заречный

бы его не назначили и он эти документы никогда бы не увидел? Может ваш источник на это и рассчитывает и тогда не придется объяснять почему его прогноз не оправдался?

- Он и это сомнение предвидел, - вздохнул Арнольд и достал ещё один листок. - Посмотрите на эти даты и цифры. 21 января наступающего года произойдет авиационная катастрофа самолёта Ан-24Б компании " Аэрофлот" в Пермском крае , это в СССР. Погибнет 39 человек.

Не обращая внимание на округлившиеся глаза шефа Арнольд продолжил:

- Пермь далеко, но мы проверим эту ...ээээ... информацию через посольство. А вот следующую катастрофу, также советского самолёта, на этот раз новейшего - Ту-154, мы можем наблюдать хоть лично. Она произойдёт 19 февраля в Чехословакии прямо возле аэропорта столицы. Из находившихся на борту 100 человек погибнут 66.

- Но как это возможно? - после долгого молчания спросил, наконец Шнитке. - Вы верите в эту чертовщину с ясновидением?

- Конечно нет , - просто ответил Арнольд. - как и вы, шеф. Но пока, всё что мне сообщил этот русский парень - подтвердилось. А эти катастрофы он привёл как доказательство, что вся его будущая информация не плод его размышлений или, тем паче, фантазий, а объективная реальность, как он сам выразился. Потому что дальше будут вещи, в которые поверить будет ещё труднее. Так он сказал.

- Так он русский?

- Да и совсем молодой парень, 18 лет.

- Тогда я вообще ничего не понимаю! - Шнитке откинулся на спинку. - Этого не может быть, потому что не может быть никогда!

- Отлично вас понимаю, шеф, - кивнул Арнольд. - Поэтому предлагаю действовать без ажиотажа и по ситуации. Вот мы получили информацию о Гийоме. Мы её проверили. Она подтвердилась. Теперь наша задача обезвредить его и всю его сеть. Тем временем произойдут эти авиакатастрофы и мы или окончательно поверим ему или убедимся, что это бред гениального больного.

- И вы не предлагаете предотвратить эти катастрофы? - шеф пристально смотрел на друга. - Вам совсем не жалко этих коми?

- Я задал примерно такой же вопрос этому парню, он сказал, что это вряд ли возможно. С этим новым русским самолётом, Ту-154, непонятная ситуация. Даже сами русские называют его Careless - Беспечный. Я так понимаю, из-за его непредсказуемого поведения. Источник утверждал, что расследование так и не выявит причины аварии. Самолёт был абсолютно исправен и просто упал. Поэтому только наверное,отмена всех рейсов спасла бы пассажиров в тот день. А где гарантия, что они не погибнут на следующий? Совсем прекратить эксплуатацию этого самолёта? Он только год, как вышел на линии. Так что - се ля ви, как говорят французы. Я предлагаю заняться нашими прямыми обязанностями. А точнее: как именно и когда мы будем брать эту банду штази?

- Да, для ареста у нас не так много улик, - Шнитке сцепил кисти рук в замок и опёрся на них подбородком. - Этот Гийом пойдёт в отказ и доказать, что он передавал какую-то информацию тёще, будет затруднительно. Особенно, если и она не сдаст зятя. А курьер вообще вряд ли знает что и от кого он передает по цепочке. А если бы и знал, скажет, что просто купил пачку любимых сигарет, а что там оказалось внутри его так же удивляет, как и нас. Значит остаётся вариант допустить назначение Гийома в канцелярию, дать ему скопировать секретные документы и брать его жену с курьером прямо во время передачи. Жена не сможет отвести угрозу от мужа, сказав, что нашла пакет на улице, особенно, если мы подготовим копируемые документы соответствующим образом и Гийом окажется единственным, кто их держал в руках. Изготовим несколько экземпляров и ... Ну это уже детали.

Шнитке поднялся и прошёлся по кабинету.

- Только боюсь мы вынуждены будем поставить в известность канцлера, иначе нас могут обвинить в сокрытии информации от лица, которое мы обязаны оберегать от субъектов подобных Гийому.

- Как бы не произошла преждевременная утечка, - вставил Арнольд.

- Ну, тут уж приходится идти на риск, - развел руками Шнитке. - Ты же знаешь этих политиков, им трудно удержаться, чтобы не сболтнуть лишнего.

- Учитывайте шеф, что жена Гийома уже набилась в подруги к жене Брандта. Цель понятна...

- Придётся просить аудиенции у канцлера прямо сейчас, - задумчиво сказал Шнитке. - Но это ещё немного подождёт. А пока, я готов выслушать всё, что ты можешь сообщить о своём источнике. Зачем это ему? Что он хочет взамен? Твоё мнение о нём?

Глава 21

Первая половина дня для меня тянулась ужасно медленно. Это время всегда посвящалось прогонке нашего строевого репертуара всем составом оркестра. Сколько можно играть эти марши?! Чего их шлифовать, если все эти вояки, от командира полка до последнего каптерщика понимают только буханье большого барабана? Помню совершенно анекдотический случай при утреннем разводе полка по работам. Дело было зимой, в тот редкий день, когда в Германии температура опустилась ниже десяти градусов ниже нуля. По всем уставам при такой температуре духовой оркестр не играет, ибо это невозможно - клапана у труб, баритонов, кларнетов просто примерзают и извлечь из инструментов можно только одну ноту - ту, которую примерзшие клапана позволят. Но оркестр, как и все остальные подразделения полка конечно же присутствует на построении. И вот заканчивается инструктаж, звучит команда:

- Полк, по работам, шагом марш!

Оркестр молчит, только большой и малый барабаны начинают отбивать ритм марша. Командир полка на трибуне таращит глаза, машет руками и орёт команду:

- Отставить!

Начавшие было движение роты и батальоны возвращаются на место.

Командир с трибуны кричит:

- Оркестр - играть! - и снова командует полку : - "Шагом марш!"

А оркестр снова молчит и бухают только барабаны. Снова крики на трибуне, уже с матом, размахивание руками и полк возвращается на место.

- Дирижёр оркестра, ко мне! - орёт командир.

Наш капитан скорым шагом идёт к трибуне. Там происходит краткий обмен информацией, дирижёр возвращается и огорошивает нас новостью, что нам нужно играть.

- Но как?! - недоумевают музыканты.

- А как хотите! - следует ответ дирижёра, - Издавайте любые звуки, раз он такой.... - Капитан сдержался и мы не узнали его мнение о "гениальных" мыслительных способностях командира.

Снова команда полку : - Марш!

И мы врезали!

Такой какофонии я не