Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино - Михаил Март

— Может быть, свои? — предположил Кистень. — Жадность фрайера сгубила.

— Где же они взяли столько камней в лесу?

— Эй! — крикнул Важняк и поманил всех рукой. — Вот, гляньте. Это фундамент.

Люди подошли ближе.

— Золотоискатели кого-то боялись. На этом месте стояла стена, и, судя по фундаменту, достаточно широкая и высокая. Ее снесли до основания и обломками завалили шахту. Где-то неподалеку должен быть карьер или каменистая часть берега.

— Почему бы не сделать стену из бревен? — спросила Варя.

— Здесь хорошая глинистая почва, из нее получается хороший раствор для строительства, — заметил Пенжинский. — Другой версии у меня нет.

— А что за железяка у завала? — спросила Рина.

— Подъемный механизм для лифта, — ответил Шабанов. — Я сомневаюсь, чтобы свои стали заваливать людей, золота всем хватило бы с избытком. Вот, смотрите. — Он поднял ржавую гильзу и показал всем. — Тут шел бой. И, как я понимаю, неравный. Наверху оставалась немногочисленная охрана, пока люди работали в забое. Охрану перебили, подъемник сломали, стену свалили и забросали камнями шахту. Без подъемника те, что были в шахте, оказались отрезанными от поверхности и не могли оказать сопротивление.

— Ваша версия самая убедительная, Глеб Василич, — согласился Журавлев. — Судя по гильзе, бой, о котором вы говорите, произошел лет тридцать назад. Трехлинейки этого образца после гражданской сняли с вооружения. И если вспомнить о ящиках с царскими орлами, все совпадает. Вопрос в следующем: кто напал на рудник? Теперь мы знаем, что по мосту люди не проходили. Значит, они пришли с этой стороны каньона.

— Старообрядцы? Эвенки? Буряты? Бандиты? — спрашивала Лиза.

— Монахи ни с кем не воюют, пока их не трогают. Золото им не нужно. Эвенки и буряты — люди мирные. Бандитам здесь делать нечего, до ближайшего города тысяча километров. Кого тут грабить? — рассуждал Журавлев. — Гадать бесполезно. Пока не встретимся лицом к лицу, не узнаем, с кем имеем дело.

— Вы, что же, считаете, можно кого-то встретить спустя тридцать лет? — усмехнулся Кострулев. — Нападавшие забрали добытое солдатами золото и смылись.

— Куда? — спросил Шабанов.

— На север. К морю. Та же тысяча верст. Или на запад вдоль каньона. Какая разница.

— Я думаю, на этом гадание можно закончить. — Дейкин вздохнул. — Нам надо идти. А встретим мы разбойников или нет, время покажет. Судьбу не обманешь. Кому что на роду написано, тот так и проживет.

— Дурак ты, братец! — хмыкнул Кострулев. — Князю положено в академии наук служить, Важняку жулье ловить, вроде меня, Варе людей лечить, Шабанову на истребителях летать. А где они все оказались?

— Хватит базарить, Кистень! Вперед!

Прошли немного, меньше километра, и вышли к кладбищу на опушке леса. Могилы православные с деревянными крестами и табличками.

— Вот вам и первая подсказка, — сказал Чалый.

Пенжинский, как всегда, взялся за фотоаппарат.

— Поручик Велихов Иван Александрович 1895-1921, — прочла надпись Варя. — Офицер. Смотрите, тут и рядовые, и унтер-офицеры, и даже вахмистр.»

— И все умерли при Советах, — проходя вдоль ряда, сказал Кострулев.

— Они могли и не знать о перемене власти, — предположил князь. — Неизвестно, сколько длилась военная экспедиция в поисках золота, сколько времени проработала шахта. Судя по ее площади со всеми коридорами и рукавами, не менее двух лет.

— Мы с вами знаем, как долбить породу. Солдаты пришли сюда в 19-м или раньше, а погибли в 22-м, — сделал вывод Чалый.

— А вот могила 20-го года, — указала на почерневший крест Варя.

— Это говорит о том, что работали они здесь не один год. Часть крестов поставлена наспех, вместо насыпи — камни.

Журавлев подошел ближе:

— Кресты из веток перевязанных лыком, трупы камнями заложены. Похоже, здесь захоронили тех, кто погиб в последнем бою у стены. Для других кресты строгали как полагается, а здесь даже табличек нет.

— Посмотрите! — воскликнула Лиза. — Дым! Это дым! Километрах в двух отсюда жилье!

— Незамеченными мимо не пройдем, — проворчал Дейкин, — начинается степная тундра. Вот вам и враги нашлись. Попробуем обойти слева. Как на горизонте появится жилье, придется передвигаться по-пластунски, глупо подыхать на подходе к цели.

Двинулись дальше. Прошли чуть больше километра и встали. — В их сторону мчалась оленья упряжка, которую сопровождали собаки. Прятаться в чистом поле было негде, скинули рюкзаки, залегли и взялись за карабины.

— Кроме оленей никого не вижу! — зло воскликнул Дейкин.

— Нас они тоже пока не видят, будем ждать! — решила Лиза.

Олени мчались быстро, восемь особей несли за собой сани. Кроме каюра в них никого не было. Сани подкатили и остановились. Похоже, парень чужаков с карабинами не напугался. Мало того, он снял с головы чудаковатую шапку и поклонился. Холщовые штаны, холщевая рубаха. Лицо молодое, скуластое, глаза раскосые.

— Добрый путь, — сказал он на плохом русском.

Все опустили карабины, чтобы не выглядеть смешными.

— Ты кто такой? — спросил Дейкин.

— Моя зовут Долбачи. Вы путники, мы вам давай постой.

— Ишь, какой умник, — хмыкнул Кистень. — Видали мы таких Сусаниных.

— Где ваше стойбище? — поинтересовался Шабанов.

— У леса. Тридцать два чума, дальше река и болото.

— Куда же ты направлялся, Долбачи? — спросил Журавлев.

— К вам.

— Как узнал? — изумилась Лиза.

— Костры жгли по ту сторону земли. Дым все сказал. Охотник Лапара вашу видел. Смелый люди, сказал, пасть шайтана перешел. Мучамака велел помочь.

— Да, ребятки, от них мы не уйдем. Охотничий нюх за три версты все чует, — рассмеялся Чалый. — Придется принять приглашение.

— А русские обычаи откуда знаешь? Шапку снял, поклонился, а? — спросил каюра Пенжинский.

— Алеша научил. Он русский, давно живет с нами.

— Ну ладно, пошли.

— Клади вещи в сани. Кистень хмыкнул.

— Ага! А ты с ними тю-тю!

Парень слов не понял, но глаза ему все сказали. Он передал Кострулеву вожжи и предложил Рине сесть в сани. Очевидно, она ему понравилась больше остальных. Кострулев вел первую пару упряжки под уздцы, если кожаную оплетку вокруг шеи рогатого оленя можно так назвать. Шли долго, километра два, пока не увидели полоску леса и вытянувшийся вдоль опушки ряд жилищ, покрытых шкурами. Лиза, глядя в бинокль, насчитала четырнадцать.

— Ну и нюх у косоглазых! — восхищался Кострулев. — Километров шесть до ущелья, а они костер унюхали.

Солнце пекло нещадно, но мошкары от этого меньше не стало.

— Сколько ж крови они из нас выпили, пока мы дошли до этой дыры, — ворчал Шабанов.

— Скажите-ка, любезный Долбачи, — продолжал любопытствовать князь, — кто захоронен в могилах, что расположены у вашей Пасти шамана?