Исчадие ада - Ульяна Соболева

- Здесь все сгорело еще час назад, выживших нет, нужно связаться с Серафимом, - пробормотал Влад, осматривая дымящиеся груды пепла, - никто не спасся, под этими обломками более двухсот человек.

Лина вцепилась в его руку и простонала:

- Скажи мне, что ее здесь не было, скажи мне.

- Я не знаю, никто этого пока не знает.

К ним подошел тот полицейский, который пропустил Влада несколько минут назад:

- Пройдемте с нами, вас ожидают. Пока что нет никакой информации и нам нужна ваша помощь. Скоро приедут журналисты, думаю, вам стоит поторопиться.

И снова минуты, как столетия, секунды длиннее всей жизни. Ожидание, которое похоже на мучительную агонию. Вонь коридоров полицейского участка, запах мочи и алкоголя. Влад отвечал на вопросы, заполнял бумаги. В чужой стране, без поддержки ищеек клана, вопросы решались намного медленней. Лина все еще находилась в шоковом состоянии, она сжимала руку, мужа впиваясь в нее длинными красными ногтями. Для Габриэля все стало черно- белым с вкраплением алых пятен, восприятие изменилось, притупилась реакция. Каждое движение казалось медленным, тягучим.

Через несколько минут появились другие полицейские и Габриэль понял, что это уже не люди, а ищейки, но не Черные Львы, другой клан. Они вежливо поздоровались с королем. Потом у Лины и Влада взяли кровь. "Для сравнения ДНК" – сообщил один из ищеек. Их всех проводили в другой кабинет. Влад постоянно говорил по сотовому, то с Фэй, то с Серафимом, тот обещал приехать в ближайшие пару часов.

И опять ожидание, час…два…три. Габриэлю казалось он медленно сходит с ума, собственное сердце билось в висках как набат, отсчитывая время. Он мерил шагами помещение, мысленно считая в уме деревянные доски паркета. "Тысяча сто пятьдесят восемь…Тысяча сто пятьдесят девять". Словно в тумане Габриэль увидел, как Влад резко встал со стула пошел навстречу полицейскому, который прикрыл за собой дверь изнутри. Тот принес с собой целлофановый пакет. Бросил взгляд на Лину и отвел Влада в сторону. Сочувствующий взгляд ищейки полоснул по нервам, натянутым до предела. Кабинет завертелся перед глазами. Влад выронил пакет, и вампир в черной форме поднял его и подал королю снова. До Габриэля доносились обрывки фраз:

- Не уверен…возможно поджог …еще нет окончательного подтверждения…останки найдены частично, проводится экспертиза…Вам сообщат немедленно…Простите…Посмотрите возможно это принадлежало вашей дочери? Совпадает по описанию.

Влад дрожащими руками разорвал пакет, закрыл глаза и едва заметно кивнул, его губы побелели, а на лбу проступили вены, он стиснул челюсти и послышался скрежет зубов.

Габриэль медленно подошел к Владу и взял пакет из его ледяных пальцев. В висках стучало. В пакете всего одна единственная маленькая сережка. Парень узнал ее. Крис носила такие украшения: простые, не вычурные. Когда он проводил губами по ее шее, чувствуя запах кожи и изнемогая от страсти, Габриэль видел эту сережку. Гвоздик. Без камней, совершенно простой из белого золота. Кончик серьги расплавился и искривился. Такой сильный металл мог настолько деформироваться только в огне. Габриэль взял сережку двумя пальцами и зажал в ладони. Перед глазами поплыли черные круги, и он пошатнулся. Они хотят сказать, это долбанный ищейка пытается сказать, что Кристина сгорела? Там, в этом клубе? Только из-за этой сережки?

- Они не нашли тело, - прохрипел парень и растерянно посмотрел на Влада, постепенно до него доходил смысл всего происходящего и сердце замедляло биение, кровь стыла в венах, превращалась в лед, - они не нашли тело. Это ничего не значит. МАТЬ ВАШУ, НЕ СИДИТЕ С ТАКИМИ ЛИЦАМИ, ОНИ НЕ НАШЛИ ЕЕ ТЕЛО! Она могла обронить, до того…она.

Он закричал, так громко и оглушительно, что в кабинете потрескались все стекла, задрожали стеллажи с книгами, по стенам пошли мелкие трещины. Но Лина и Влад не сдвинулись с места.

Габриэль задыхался, у него разрывались легкие, его шатало как пьяного.

Он подошел к Владу и схватил его за плечи:

- Это не ее сережка, это кого-то другого. Зачем ей ехать в этот клуб? Не ее! Вот…посмотри еще раз.

Хотя сам прекрасно знал, кому принадлежала эта вещица, вторая точно такая же у Велеса в ухе, но если бы Влад поддержал, прямо сейчас сказал, что это не принадлежит Крис – он бы тоже поверил.

Габриэль разжал ладонь, и на коже осталась маленькая круглая дырочка. Влад медленно перевел взгляд на Габриэля и тот почувствовал, как покрывается мурашками, а по спине стекает ледяной пот, его начало трясти, как в лихорадке. Там, в глазах короля, он увидел то, во что отказывался верить, но чувствовал еще с той самой секунды, когда Крис не ответила на звонки.

Габриэль посмотрел на полицейского, безумным взглядом, а потом с диким ревом сбил его с ног и придавил к полу, оскалился:

- Это не доказательство! Ясно? Где тело? Мать твою, конченый ублюдок, где тело? Она не сгорела там, понятно? НЕ СГОРЕЛА, СУКИН ТЫ СЫН!

- Тела и не могло быть, - прохрипел ищейка, стараясь разжать пальцы Габриэля, - только пепел, обугленные кости. Мы ищем. Идентификация займет время. Но, возможно, останки не будут найдены, после такого ужасного пожара это не исключено. Для заключения достаточно обрывков одежды. Нужно время. Вы должны успокоиться.

- ТАМ НЕТ ТЕЛА! НЕТ! ЭТО НИЧЕГО НЕ ЗНАЧИТ!

Габриэль бил полицейского об пол головой, лицо парня изменилось до неузнаваемости, стало похоже на серую маску с проступившими венами и красными глазами.

Вдруг кто-то грубо отшвырнул его в сторону. Габриэль увидел сквозь красную пелену, как Ник подхватил Лину на руки и подтолкнул Влада к двери:

- Поехали отсюда. Давайте. Изгой нашелся. Нет смысла здесь оставаться, ждать можно дома.

27 ГЛАВА

Самая настоящая боль — в слезах, которые никто не видит…  

Но еще больнее тогда, когда плакать уже не можешь.  

Потому что слезы поселяются глубоко в сердце.  

И там их уже невозможно утереть…